Барма усмехнулся. Конечно, не добрались. Он ловко запутал собравшихся. Увел их в сторону от злободневных вопросов, отвлекая второстепенными задачами. И в итоге утомленные бояре были рады удрать поскорее домой, даже не дослушав всего, что заготовил для них Барма.

– Ты слыхал последнюю вяху? – уже выйдя за ворота княжеских хором, спросил Вешняк у своего попутчика.

– О чем говоришь ты? – Барма насторожился, чуть сдвинув косматые брови.

– Годфред отпустил его. Гуляет беззаботно, как и прежде, – серьезным тоном сообщил Вешняк.

– О ком ты, я в толк не возьму? – глава вече действительно сразу не понял, о ком идет речь.

– О берсерке! Забыл, что ли?! – Вешняк выпучил глаза на Барму, как будто упрекая того за беспамятность.

– Ах ты об этом…О Торольве…Так я знаю. Уж давно…– пожал плечами Барма. – Ты чего-то другого ожидал?

– Вообще-то да. Ждал, что наместник, несмотря на младой возраст, все же выполнит то, что от него требуется. Иначе, глядь, его любимец опять мухоморами обопьется, а Изборску расхлебывать!

– Я иногда тебя не разумею, Вешняк, – кивнул Барма приятелю. – Ты вроде не безголовый, а рассуждаешь порой, точно легковерный смерд. Ты, истинно, уповал, что он отдаст Торольва вам на растерзание? Да ты знаешь, что Торольв стоит десяти самых крепких изборских молодцов? На что ты токмо льстился?..

– А ты помнишь, что обещал нам Рюрик? – вопросом на вопрос ответил Вешняк. – Дядюшка наместника обязывался, что они будут нас защищать, порядок обеспечивать и прочее, – напомнил Вешняк. – А в итоге получилось иначе…Совсем даже.

– Как ты верно заметил, это было обещание дядюшки, а не самого Годфреда, – покачал головой Барма.

– Мы не должны мириться с этим, – настаивал Вешняк. – Сегодня мы как раз хотели обсудить с Годфредом положение. Но коли он занедужил…Али может, умышленно избегает нашей думы…Оно и к лучшему. Больше просить не станем, – рассудил Вешняк. – Мы дадим ответ дать со своей стороны.

– Какой же ответ ты собрался давать? – Барма недоверчиво покосился на боярина.

– Не знаю. С тобой хотел посоветоваться…Есть несколько задумок у нас…

Последнее слово Вешняк произнес как ни в чем не бывало. Но Барме оно не понравилось. У кого это «у нас»? От чьего имени этот выскочка-боярин сейчас изволит говорить?!

– Во-первых, убьем Торольва, – продолжал Вешняк. – А вместе с ним всех тех, что тут на нашей земле разнуздались…Во-вторых, выгоним Годфреда…

– «Выгоним Годфреда», – передразнил Барма, раздраженно одернув воротники. Каким чудесным казался день. И вот что произошло потом! С вершины утеса в морок бездны. За одно мгновение разрушился весь складный образ, которой он, Барма, взлелеял в своей голове. – Ты себя послушай. Чем выгонишь? Метлой? Сил нет у нас.

– Тогда окружим его детинец. Самого его предадим суду. Затем казнь, – предлагал Вешняк еще один выход. – Потом своего князя призовем. Из наших…А этих чужеземцев выпроводим прочь…

– Нет, так не годится, – отрицательно покачал головой Барма. Ему план не понравился. При Годфреде он сам, Барма, первое лицо. Могущественное, влиятельное и богатеющее с каждым днем. Ведь помимо власти главы вече, у него имеются корабли с товарами. Часть средств во всем предприятии принадлежит Годфреду. Все это вместе привязывает его к молодому наместнику неразрывными путами. Но разумеется, он не может раскрыть этих обстоятельств Вешняку. Следует озвучить что-то более благообразное. – Если мы будем в открытую действовать против Годфреда, Рюрик нам головы отсечет, – изрек Барма многозначительно. – Какая казнь? Нас потом самих в щепки порубят…

– Мы не дадим Рюрику такой возможности. Вдругорь не пустим к себе, – не унимался Вешняк.

– Как будто в первый раз он у тебя позволения спрашивал, – усмехнулся Барма. – Опять нагрянет и всех перебьет. На этот раз уж точно, если мы его племяша тронем хоть перстом. Он теперь, к тому же положение свое упрочил. Придет не только со своими варягами, но и новгородцев прихватит. А уж этим равных нет в схватке, коли их разозлить, конечно…

– И что ты предлагаешь? Молча терпеть бесчинства? – возмутился Вешняк.

– Я предлагаю для начала уняться. Затаиться и ждать подходящего случая, – Барма понизил голос. – Момент благоприятный обязательно представится. Нам основное – раньше времени с места не срываться. Будем покамест просто жительствовать, выполняя свой долг…– тараторил Барма. – Если станут буйствовать гриди – к наместнику больше не поведем, разбираться станем на месте. Убьем окаянника тут же и дело с концом. А нет, и будут прилежными, так станем дружествовать…Но рано или поздно мы дождемся потребного мгновения…

– А я мыслю, что этого не достаточно, – перебил Вешняк однообразную тираду Бармы. – Если не желаешь орудовать твердо, то есть иные пути…Напишем его дядюшке в Новгород. Я уверен, Рюрику не полюбится, что его племянник тут распоясался. Что не по законам правит. Что называет себя «князем», а не наместником…

– Не будь так наивен. Рюрик будет защищать своего сродника, а не наши интересы…– деланно зевнул Барма. Лично его в Годфреде все устраивало: тот был к нему расположен. Дружина наместника дом Бармы обходила стороной. Кто знает, каким может оказаться следующий ставленник? С этим Барма, по крайней мере, сладил. – Пройдемся по площади? – предложил глава вече, указывая на поляны, где проходили гуляния в честь весны. – Былички послушаем…

– Не хочу, – настроение Вешняка было бодрым, но не настолько, чтоб веселиться. Он, скорее, был готов действовать. А не тратить время впустую, на забавы. – Не станет Рюрик его защищать. Он неглуп и знает, что если недовольство продолжит усиливаться, то долго они у нас не задержатся. А пока все мирно и тихо, то дела вроде идут. Я вот что мыслю, – Вешняк взял отвлекшегося на зрелища Барму за рукав и заговорил в ухо приятелю почти шепотом. – Перво-наперво, мы должны послать тайного гонца к Рюрику. Напишем все как есть. Пусть убирает Годфреда. И пускай кого-нибудь иного сюда пришлет, вместо этого вздорного мальчишки. Ты пойми, не он, а мы должны условия выставлять. Если так и будем помалкивать и всего бояться, то и останемся под его пятой!

– Я гляжу, настроен ты обстоятельно, – Барма пристально оглядел Вешняка. Потешки скоморохов его не интересовали. Он только делал вид, что издали смотрит представление. Но на самом деле он был собран, как никогда. А не рассеян, каким хотел казаться.

– Мы все настроены. Вече в большинстве поддерживает, – сообщил Вешняк доверительно, не заметив, что после этих слов лицо Бармы на миг изменилось. Взгляд его блеснул враждебным огоньком.

– Странно. Я глава вече, но ничего не ведаю о ваших замыслах, – Барма нахмурился, оглядев Вешняка с неприязнью. Этот боярин, кажись, на деле за главного, а Барма только на словах. Не годится такое…

– Вот я тебя и посвящаю. Да ты не серчай. Не говорили, бо не знали, как ты к этому отнесешься.

– Положительно, – Барма совладал с собой и принял доброжелательный вид, хотя в действительности течение дел его разозлило. Если новый наместник будет прислан, то уж точно Вешняк как зачинатель нового призвания будет повышен. И при таком раскладе, того и гляди, займет его, Бармы, место. Но нельзя выдать своих чувств. Ведь влиять на происходящее можно только если сам во всем участвуешь. – Я с вами…