состоянии, выбрался из кровати. Машинально себя обхлопал, убедился, что одет (сил не хватило стянуть шорты с майкой перед сном) и поплелся открывать.

– Плохо выглядишь, Антонио! – жизнерадостно сообщила мне ухмыляющаяся во все тридцать два зуба Тинка. – Не выспался?

– Да чтоб тебя!.. – сквозь зубы прорычал я, но все же постарался изобразить нечто вроде приветливой улыбки. Правда, не получилось – раззявил пасть в могучем зевке. – И чего так рано приперлась… хм… явиться изволила?

– Вот, уже лучше! – похвалила Тинка. – Что, так и будешь держать девушку на пороге?

– Ага, – мстительно усмехнулся я. – У меня бардак, так что изви-и-и-и-ни!..

– Да хватит уже зевать!

– Ничего не могу с собой поделать. Смирись. Или подожди, пока умоюсь.

– Подожду.

– Куда!!! – Я умудрился вовремя перекрыть проход и оттеснить незваную гостью от двери. – Здесь жди, сказал!

– Ну и ладно! – демонстративно надулась Альбертина. – В следующий раз сам звать будешь, не пойду.

– Мечты, мечты, как вы прекрасны!

Прикрывшись от метко брошенного Тинкой камня дверью и болезненно сморщившись от очередного удара по барабанным перепонкам, я кое-как добрел до ванной и принялся увлеченно плескаться над раковиной. Прохладная вода помогла не сразу, но все же через некоторое время я, пусть и отдаленно, но стал напоминать человека. Правда, побриться себя так и не заставил, ограничившись чисткой зубов. Зато зевать то и дело перестал. В общем, можно сказать, что минут через десять я предстал перед заскучавшей синьориной Монтанари во всей красе – умытый, расчесанный (пятерней ежик растрепал, и готово) и даже в свежей одежке. Ну, не особо мятой, я имею в виду.

– Оделся бы нормально, что ли, – нахмурилась Тинка при виде меня. – В приличное место идем.

– Это в какое?

– А я разве не сказала?

– Хм… а действительно… вы чего изволите в такую рань меня будить, а, барышня?

– Находка наша очнулась, – снизошла до пояснения утренняя гостья. – И изъявила желание пообщаться со спасителями. Чезаре наотрез отказался, так что остались только мы с тобой. Но если тебе не интересно, можешь дальше дрыхнуть.

– Да теперь уж вряд ли…

– Вот-вот! И хоть бы спасибо сказал!

– Не за что. Походу, Чезаре самый умный оказался, не гонится за дешевой популярностью. Там ведь наверняка от журналюг не протолкнуться.

– Тьфу ты! – отвернулась Тинка. И снова буркнула: – Нет там никого. Но оденься приличней!

Делать нечего, пришлось влезать в джинсы и более-менее нейтральную футболку. Топсайдеры где-то валялись, искать было лениво, так что сунул ноги в кроссовки-сникеры. Тоже нормальный вариант, бежевая классика. Как говаривал в таких случаях тренер дед Коля, и в пир, и в мир, и в добрые люди. За звездюлями, хе-хе. Причем последняя фраза его эксклюзив.

– Все, пошли.

– Не беги так! – возмутилась Тинка, подстраиваясь под мой шаг. Правда, долго не вытерпела и попросту взяла меня под руку, повиснув чуть ли не всем весом.

Пришлось чуток замедлиться и сделать вид, что так и было задумано.

– Она хоть где?

– В медбоксе, где же еще!

– В палате какой? Журналюг, говоришь, нет, по кому ориентироваться-то будем?

– Номер не помню. Держись за мной, не промахнемся. А еще там док Синтия вместе с нашим профом.

– А Спанидис-то что там делает?

– Фиг знает. Может, просто в начальство играет.

Это на него похоже, да.

– А это, часом, не он тебя за мной отправил? – подозрительно покосился я на спутницу. – Что за дела вообще?

– И обо всем-то он знает! А если и отправил, то что? Не пойдешь?

– Пойду, конечно, – вынужден был признать я. – И, так понял, наша суровая докторша дала добро на беседу?

Насчет журналюг, конечно, не ей решать, а вот персонал базы пребывал в полной власти доктора Росси.

– Именно.

– Слушай, а я вот понять не могу… где копы?

– Кто?

– Карабинеры.

– А им тут что делать?

– Ну как же… у нас тут самый большой инфоповод крайней недели отдыхает, а охраны нет… или никто еще не в курсе?!

Н-да. Знал я, что здесь бардак, граничащий с беспределом. Но не до такой же степени!

– Копы тут вообще ни при чем, – отрезала Тинка. – Это вне их юрисдикции. Эмёрдженси вчерашние им сообщили, те зафиксировали факт и успокоились. В утренних новостях передали, что Франсин Моро найдена в море, сейчас проходит реабилитацию. Кто, где, зачем – секретная информация. Расследованием занимается Морской патруль. Их следователь уже ушел, но, судя по его роже, док ему на уши спагетти навешала.

– А ты, похоже, ею восхищаешься?

– Есть немножко, – смутилась моя спутница. Но тут же разразилась пламенной речью: – Тони, пойми, это же сама Франсин Моро! Она знаменитость! Не просто крупный ученый с мировым именем, она еще и медийная персона! Я ее фанатка! И я наконец с ней познакомилась!!! Она такая классная! Ты не представляешь, каких усилий мне стоит сдержаться и не позвонить прессе! Или хотя бы в своем блоге фотки запостить! Представляешь, сколько всего интересного она может рассказать?!

– Спагетти, говоришь? А что ей помешает проделать то же самое и с нами?

Тинка на мгновение смутилась, потом все же выкрутилась:

– Наш интеллект и моя чуйка. А еще опыт профессора Спанидиса.

– Угу. Блажен, кто верует.

– Чего?

– Не обращай внимания. Могла бы и предупредить, я бы детектор лжи захватил.

– А у тебя есть?! – загорелась идеей Тинка.

– Конечно! И не один. Утюг и паяльник называются.

– Дурак!..

Вот и поговорили. А заодно и до медбокса как-то незаметно дошагали.

– Доброе утро, профессор!

– День добрый, молодой человек. – Проф как обычно сама галантность и пример хорошего вкуса – костюм, галстук, трость. Такому захочешь соврать, и не сможешь. – Готовы пообщаться со спасенной?

– Почему бы и нет? – пожал я плечами. – Блин, надо было все-таки побриться…

– Да ладно, так ты даже симпатичней, – подбодрила меня Тинка. – По крайней мере, я бы спросонья тебя не испугалась. Ну, наверное…

Язва, чтоб ее. А вообще пофиг, соблазнение спасенной красавицы (со скидкой на измождение и костлявость) у меня в плане на сегодняшний день не значилось. Главное, чтобы у нее