запасы погрузили на пятьсот – шестьсот подвод. Было захвачено больше двухсот добрых коней.

В ознаменование победы в управлении округа Цинчжоу устроили большой пир, на котором главарям с трех соседних гор было предложено объединиться с лагерем Ляншаньбо в один большой лагерь. Ли Чжун и Чжоу Тун тут же отправили своих людей на гору Таохуашань для того, чтобы собрать там оставшихся удальцов и имущество, а также провиант и покинуть гору. Лагерь свой они приказали сжечь.

На гору Эрлуншань Лу Чжи-шэнь отправил Ши Эня и Цао Чжэна, чтобы они вместе с Чжан Цином и Сунь Эр-нян подготовили всех людей и все имущество к походу, а монастырь Баочжусы сожгли.

Через несколько дней приготовления на всех трех горах были закончены, и Сун Цзян во главе большого отряда двинулся обратно в Ляншаньбо. Возглавлять первые четыре колонны он назначил Хуан Юна, Цинь Мина, Ху-Янь Чжо и Чжу Туна. Проходя через уезды и города, отряды не трогали населения. А что касается крестьян, то при появлении отрядов в деревнях они все, от мала до велика, выходили им навстречу, возжигали курительные свечи и в знак уважения низко кланялись. Вскоре отряды подошли к Ляншаньбо. Здесь их встретили главари, командовавшие силами на воде. Они приплыли на лодках. Остальные главари, а также командиры пеших и конных частей во главе с Чао Гаем спустились с горы и вышли встречать прибывших на мыс в Цзиньшатань. Затем все вместе проследовали в главный лагерь и собрались в Зале совещаний, где уселись по старшинству. В честь вновь прибывших был устроен большой пир. Итак, в лагере прибавилось двенадцать главарей – Ху-Янь Чжо, Лу Чжи-шэнь, Ян Чжи, У Сун, Ши Энь, Цао Чжэн, Чжан Цин, Сунь Эр-нян, Ли Чжун, Чжоу Тун, Кун Мин и Кун Лян. Во время пира Линь Чун встал со своего места и рассказал всем о том, как Лу Чжи-шэнь спас ему жизнь.

– После того как мы расстались с вами, господин наставник, – сказал тут растроганный Лу Чжи-шэнь, – я часто вспоминал о вашей жене. Есть ли от нее какие-нибудь вести за последнее время?

– Когда я убил здесь Ван Луня, – отвечал Линь Чун, – ко мне домой послали людей, чтобы перевезти мою семью сюда. Но оказалось, что жена, не вытерпев домогательств приемного сына Гао Цю, повесилась. А вскоре после этого умер от горя и мой тесть.

Затем Ян Чжи рассказал о том, что с ним произошло здесь, около лагеря Ляншаньбо, когда тут хозяйничал еще Ван Лунь.

– Значит, самой судьбе так было угодно! Это не случайно! – раздались голоса со всех сторон.

Чао Гай в свою очередь рассказал о том, как на перевале Хуанниган были похищены посланные ко дню рождения сановника подарки. Все развеселились и громко хохотали. На следующий день они поочереди устраивали пиршества, однако распространяться об этом здесь больше нет надобности.

Давайте лучше поговорим о Сун Цзяне. Видя, как сильно разросся лагерь, он радовался от всей души. Тан Луна он назначил главным над всеми кузнецами и поручил ему наблюдение за изготовлением брони, железных цепей, кольчуг и другого боевого снаряжения. Хоу Цзянь стал ведать работами по изготовлению разного рода знамен и одежды. Решено было ввести знамена «трех сил природы», «четырех звезд Большой Медведицы», «пяти стран света» и «двадцати восьми созвездий», а также знамена с изображениями летающих драконов, тигров и леопардов. Были заказаны желтые секиры с белыми бунчуками и красные кисти с черными головками.

Со всех четырех сторон лагеря поставили наблюдательные вышки, заново отстроили кабачки в западном и южном направлениях, чтобы принимать удальцов, прибывающих в лагерь, а также для того, чтобы своевременно сообщать о приближении правительственных войск.

Чжан Цин с женой Сунь Эр-нян должны были содержать кабачок в западной стороне, так как они раньше уже занимались этим делом. В кабачок на южной стороне были снова назначены супруги Сунь Синь и тетушка Гу. На восточной стороне по-прежнему остались Чжу Гуй и Яо Хэ, а на северной – Ли Ли и Ши Цянь. На всех трех заставах усилили укрепления, и для обороны их назначили множество главарей.

Когда распределение обязанностей было закончено, каждый стал выполнять порученное ему дело и говорить об этом больше мы не будем.

Но вот однажды Татуированный монах Лу Чжи-шэнь пришел к Сун Цзяну и сказал:

– У меня есть друг – ученик Ли Чжуна по имени Ши Цзинь Девятидраконовый. Сейчас он находится на горе Шаохуашань, в уезде Хуаинь округа Хуачжоу. Живет он там вместе с Чжу У Великим полководцем. Кроме того, там находятся Чэнь Да Тигр, прыгающий через стремнины и Ян Чунь Пятнистая змея. Эти четыре человека собрались там вместе, чтобы бороться за справедливость. И вот я непрестанно думаю о них. С тех пор, как мы расстались с Ши Цзинем в кумирне Вагуаньсы, где он очень помог мне, не было дня, чтобы я не вспомнил о нем. Я хотел бы пойти повидаться с ним и пригласить их всех присоединиться к нашему лагерю. Не знаю только, каково будет ваше уважаемое мнение?!

– Что же, – отвечал ему Сун Цзян. – Я также слышал о славном имени Ши Цзиня. И если вы пойдете и пригласите их сюда, то это будет замечательно. Однако идти вам туда одному не годится. И мы попросим нашего брата У Суна пойти вместе с вами. Он, кстати, тоже странствующий монах, так что будет для вас хорошим спутником.

– Я готов идти с вами, брат, – отозвался У Сун.

В тот же день они собрали все необходимое для дороги. Лу Чжи-шэнь нарядился монахом, а У Сун – служкой. Распрощавшись со всеми главарями, они спустились с горы и, переправившись из Цзиньшатань на другой берег, отправились в путь.

Днем они шли, с наступлением ночи останавливались на ночлег и через несколько дней добрались до уезда Хуаинь округа Хуачжоу и направились прямо на гору Шаохуашань.

Надо вам сказать, что сразу же после ухода из лагеря Лу Чжи-шэня и У Суна, Сун Цзян стал беспокоиться об их судьбе и потому решил послать вслед за ними Волшебного скорохода Дай Цзуна, чтобы разузнать, не случилось ли с ними чего-нибудь.

Когда Лу Чжи-шэнь и У Сун подошли к горе Шаохуашань, несколько удальцов вышли из засады и, преградив им путь, спросили:

– Откуда идете, почтенные монахи?

– Проживает ли на этой горе господин Ши Цзинь? – в свою очередь спросил У Сун.

– Если вы пришли к нашему начальнику, господину Ши Цзи-ню, – отвечали дозорные, – тогда обождите немного здесь. Мы пойдем