сих пор не избавились ни от жуткого консерватизма, ни от воистину детской боязни выставить себя на посмешище. К примеру, беспилотного, управляемого компьютером боевого танка, разработки вполне очевидной вот уже десять, если не более, лет, все еще не построено, хотя на разработку танков, какие им хотелось бы иметь во время Второй мировой, военные тратят миллиарды.

Таким же образом обстоят дела и с другой вполне очевидной идеей, с размещением ракет морского базирования на небольших деревянных (или стеклопластиковых) парусных кораблях. Постройка подобных обойдется в сущие гроши, после чего их можно разослать по всем океанам мира. Да, каждый понесет всего по одной ракете, зато его не засекут радары и не услышат гидролокаторы. Собственное местоположение капитан в любой момент сможет определить при помощи навигационных спутников и бортового мини-компьютера. Любые попытки разом перетопить их все, или хоть большую часть, заранее лишены смысла. Однако подобные корабли никогда не будут построены – слишком уж несерьезны с виду, смешны.

Однако вернемся же к нашей кавалерии. Ведущей наукой будущего станет не архитектура, как в классический период, не метафизика, как в Средневековье, не алхимия, как в эпоху Возрождения, не механика, как в недавнем прошлом, и не электроника, как сейчас. Станет ею биология.

Работы над изменением генетической структуры ведутся уже сейчас. Поскольку биологические конструкты будут обладать способностью к самостоятельному размножению, тогда как плоды прочих наук ее лишены, потенциал биологии воистину безграничен. Ныне основные усилия сосредоточены на изменении одноклеточных организмов с тем, чтоб они в ходе метаболизма производили вещества, необходимые для медицины – например, инсулин. Следующим шагом, весьма вероятно, станет полное искоренение наследственных заболеваний наподобие гемофилии. Далее, возможно, придет черед усовершенствования сельскохозяйственных культур и домашнего скота – создание кукурузы, требующей для вызревания меньше воды, овец, отращивающих более прочную, густую шерсть, и так далее.

Военные применения подобных технологий поначалу могут оказаться не столь значимыми, как мы склонны предполагать. Новые смертоносные болезни в качестве биологического оружия? Да, но ими, скорее всего, никто не воспользуется, так как опасны они в первую очередь для гражданского населения страны-производителя. (В СССР уже был случай массовой гибели людей, предположительно, по причине случайной утечки боевого биологического агента[46]). Усовершенствование собственно солдат – дело весьма и весьма небыстрое, от растений и животных на войне чаще всего толку мало…

Да. Чаще всего. И самым интересным исключением из общей массы лично мне в этом смысле представляются лошади – или какие-либо другие животные, способные ходить под седлом. Ясное дело, создать «лошадь», скачущую существенно быстрее современных коней, гораздо сложнее, чем мясных бычков, достигающих зрелости быстрее наших, но, на мой взгляд, с этим вряд ли возникнут неодолимые трудности. Биологические модели уже существуют: тот же гепард на короткой дистанции много быстрее лошади, а волк гораздо выносливее на дистанциях длинных.

Однако использовать этих животных всего лишь как образцы, идеал, к которому следует стремиться генетическим инженерам, необходимости нет никакой. Зачем, если у нас есть возможность дополнить лошадиные хромосомы генами гепарда, волка и прочих животных, проделав в точности то же, что уже делается с одноклеточными организмами? В результате на свет появится новое животное, способное размножаться и нести на себе всадника куда быстрей любой лошади.

Насколько быстрей? Гепард в рывке развивает скорость до шестидесяти миль в час, а зоологам давно известно: крупные животные способны двигаться быстрее мелких собратьев по виду: лошади опережают пони, борзые-грейхаунды – борзых-уиппетов, и так далее. Выходит, животное, бегающее не хуже гепарда, но величиной с лошадь, сможет достичь скорости изрядно больше ста миль в час (другими словами, скорости быстроходного мотоцикла). Вдобавок, однажды выведенные, такие животные, вероятнее всего, сохранятся в природе, даже если общество, их разработавшее, утратит прежний технологический потенциал – ведь они могут размножаться, подобно обычным животным, а значит, с исчезновением машин приобретут особую ценность.

В «Книге Нового Солнца» я назвал этих животных «дестрие», воспользовавшись устаревшим словом, означавшим боевого коня. Копыта я заменил им когтистыми лапами, поскольку считаю, что именно к такому решению придут и специалисты в области генной инженерии. Лошадиные копыта вообще представляются мне эволюционной ошибкой. Выражаясь в понятиях Ламарка, лошадь стремилась удлинить ноги, поднимаясь на носки, и в итоге начала ходить на ногтях больших пальцев. Заметьте: люди-легкоатлеты, стараясь повысить скорость бега, не надевают обуви с подошвой гладкой и жесткой, а выходят на старт в шиповках. Гепарды, волки, грейхаунды все поголовно обладают невтягивающимися когтями, служащими им точно так же, как шипы на подошвах – бегунам и бейсболистам. Скаковые лошади тоже не смогли бы достичь присущей им быстроты бега, если бы не подковы из алюминиевых или магниевых сплавов.

Еще я наделил дестрие длинными клыками вроде собачьих, и здесь, признаться, ступил на куда более зыбкую почву. Клыки здесь, в основном, для того, чтоб подчеркнуть: дестрие – не лошади. Если угодно, считайте их малосущественным побочным эффектом привнесения в организм генетического материала хищников. Впрочем, тут вовсе не лишне будет заметить, что выдающимися клыками обладают и некоторые из быстроногих травоядных – например, кабарга (Moschus moschiferus), называемая также мускусным либо клыкастым оленем.

Кроме этого я специально указал на, по крайней мере, частичную травоядность дестрие, изобразив их пасущимися. Конечно же, травоядность многое говорит об их пищеварительной системе. Любители объяснять окружающим, отчего великан не сможет стоять и ходить, почти в той же степени любят ограничивать возможности животных, питающихся низкокалорийными кормами наподобие травы. (Некоторые доходят даже до утверждений, будто крупные птицы должны питаться исключительно высококалорийной пищей – мясом, рыбой, орехами либо зерном, иначе не смогут летать. По-моему, эти люди в жизни не видывали гусей – ну, разве что когда бреются.) Да, нечто рациональное в их словах есть, но не так много, как они полагают.

Вне всяких сомнений, питаться травой для лошади вполне естественно, однако скаковых лошадей кормят в основном не травой, а овсом, кукурузой и тому подобным. Любой лошадник вам подтвердит: лошадь, содержащаяся на выпасе, на подножном корму, никогда не сравнится в скорости бега с лошадью, вскармливаемой в конюшне. Пока кавалерия не сошла со сцены, в армейских обозах среди прочих припасов обыкновенно возили огромные количества фуражного зерна для лошадей. Вдобавок, согласно историческим хроникам, коню не только возможно, но и довольно легко скормить с зерном или сеном некоторое количество мяса либо вяленой рыбы. (Таким образом, кони царя Диомеда, вскормленные человеческим мясом, вполне могут оказаться не просто легендой.)

С другой стороны, олени, живущие на еще менее калорийном корме, главным образом состоящем из молодых побегов, листвы и коры (лошадь