степи (Фисенко В.А., 1966, с. 9, 36). Обе эти версии требуют тщательной проверки, хотя ранние катакомбы хорошо известны, например, у г. Иерихон в Иордании (Kenyon К.М., 1971, p. 3–30). Подземные катакомбы могли олицетворять собой реальные жилища. Так, катакомбы степных памятников могли изображать юрты (И.В. Синицын, У.Э. Эрдиев и др.). По мнению М.Г. Гаджиева, катакомбы Великента — это круглоплановые «дома» мертвых, своеобразные копии хорошо известных жилых построек, открытых на таких поселениях Дагестана, как Геметюбе I, II, у селений Каякент, Чиркей, Галгалатли I и др. (Гаджиев М.Г., 1986а, с. 35–37). Несомненно, что катакомбные памятники, распространенные на огромной территории Европы, могут иметь различное происхождение и, естественно, содержать инвентарь с локальными особенностями. Катакомбы и связанный с ними археологический материал не обязательно должны иметь единое происхождение. Одно с другим может быть не связано. Наверное, не следует думать, что керамика с обмазкой, найденная в катакомбах Ростовской области и Украины, обязательно должна найти свои истоки в северо-восточной части Кавказа (Нечитайло А.Л., 1990, с. 47, 48). В Карпатском бассейне она известна еще с неолита (работы В.С. Титова). Поэтому для решения чисто исторических задач, связанных с миграционными процессами и т. д., требуется большая осторожность.

Однако вернемся к памятникам интересующего нас времени. Среди них большой интерес представляет малоизвестный Харсенойский могильник, расположенный в горно-лесистой части Чечни, в ущелье р. Мартан у сел. Малый Харсеной. В 1966 г. В.И. Марковиным здесь вскрыто 18 погребений (Марковин В.И., Мужухоев М.Б., 1979, с. 9–11, рис. 1). Они представляли собой грунтовые ямы, вырытые в галечнике (возможно, некоторые могилы имели на поверхности кромлехообразные ограждения; см.: Виноградов В.Б., 1968, с. 211, рис. 7, 1). В них на разной глубине (от 0,15 до 1,30 м от поверхности галечникового слоя) находились одиночные скорченные костяки, лежавшие на левом или правом боку, с головой, повернутой преимущественно на юг, реже на юго-восток и юго-запад. Перед грудью умершего располагалось большое количество сосудов (табл. 98, А, Б). Так, в одной могиле (5) их было 18, а в других (12 и 13) — соответственно 15 и 14. Интересно, что в двух могилах были найдены продырявленные раковины каспийских моллюсков Cardium sp. (табл. 98, 18), Didacna trigonoides (Pallas) и даже выточенные из них бусины. Это свидетельствует о связи населения, оставившего Харсенойский некрополь, с прикаспийскими районами, скорее всего с приморским Дагестаном.

Таблица 98. Северо-Восточный Кавказ. Материалы эпохи бронзы.

А, Б — Чечня, могильник у сел. Малый Харсеной, погребения 16 и 4 (раскопки В.И. Марковина, 1966 г.).

1-18 — предметы из Харсенойского могильника (из погребений 1, 5–9, 10–12, 16, 17); 20–23 — Дагестан, могильник «Нохола-ад» у сел. Чох, отдельные находки (раскопки Р.М. Мунчаева, 1954 г.).

1-11, 16, 22, 23 — керамика; 12–15, 19–21 — бронза; 17 — гранит; 18 — каспийская раковина.

Найденная в могильнике керамика представлена несколькими типами сосудов (табл. 98, 1-11): это горшки с одной-двумя ручками и с несколько биконическим корпусом. У некоторых сосудов шейка отделена уступом, украшенным отдельными налепами и углублениями. Далее следуют сосуды округлой формы. Наличие уступа и налепов сближает их с предыдущим типом керамики. Они, как и сосуды первого типа, внушительных размеров. Отдельные образцы достигают в высоту около 40 см. Затем следует назвать одноручные кружки, по форме напоминающие горшки. Единичные экземпляры имеют уступ. Их высота 10–15 м. В Харсеное были найдены две миски конической формы, одна из них имела четыре ножки (верхние диаметры их 16,2 и 20 см). К описанной посуде можно добавить очень удлиненный в высоту крупный сосуд с двумя ручками (они располагались посередине тулова), напоминающий ведро (высота его около 50 см) и небольшие, конической формы банки (одна снабжена двумя отверстиями, вероятно, сквозь них продевалась кожаная петельчатая ручка).

Следует заметить, что харсенойская керамика не имеет обмазки, в этом ее существенное отличие от описанных выше древних керамических изделий Дагестана. Однако формы посуды, наличие уступов и налепного декора (в том числе напоминающего голову овцы; табл. 98, 3) очень характерны для всего Северо-Восточного Кавказа.

Среди отдельных предметов следует отметить отполированную булаву из серо-зеленого гранита (табл. 98, 17), костяные кольцевидные, довольно крупные бусины; бусины и подвески из уже упоминавшихся раковин и створок речного моллюска Unio, пастовые бусины-пронизки и бисер. Найдены два бронзовых листовидных клинка, один из них с едва намеченным черешком, другой имеет черешок, который плавно сливается с лезвием ножа (табл. 98, 20). Эти клинки, скорее всего, относятся к первому, архаическому типу листовидных ножей (Мирзоев Р.Н., 1977, с. 40), намечая довольно раннюю дату комплекса в целом. Среди украшений выделяются бронзовая булавка с перевитым стержнем и двуволютным навершием (табл. 98, 13), подвески, напоминающие подобное навершие, но повернутые «рогами» вниз, многовитковые браслеты и височные кольца, свернутые в полтора оборота (табл. 98, 14, 15, 19). Среди случайных находок, сделанных на территории могильника, можно указать на бронзовый проушной топор со слегка свисающим обухом (табл. 98, 12). Этот материал получает более полное развитие в последующее время. В этом, пожалуй, и заключается одна из сторон научной ценности данного памятника.

В 1954 г. Р.М. Мунчаев, произведя разведки в горной части Дагестана, в местности Нохола-ад у сел. Чох (долина р. Каль), обнаружил могильник со склепами. Здесь были склепы прямоугольной и овальной формы, поверх перекрытия засыпанные насыпью. Для того, чтобы построить такой склеп, рыли яму соответствующей формы (глубина до 2 м) и изнутри облицовывали сухой кладкой в 9-12 рядов. В длину сооружения имели до 1,50 м. В стенах одного склепа были сделаны ниши, вероятно, служившие для размещения погребального инвентаря. Гробницы являлись коллективными усыпальницами, в них, судя по черепам, покоилось до 15 человек. Здесь имел место преимущественно обряд вторичных захоронений при вполне возможных попытках разместить останки покойников в позе сидя (Мунчаев Р.М., 1958, с. 43–46). Инвентарь Чохского могильника состоит из обломков орнаментированной керамики (элементы декора — налепной валик, отдельные углубленные круглые и овальные лунки, нарезная «елочка» и углы; табл. 98, 22, 23), изделий из бронзы (тонкая височная подвеска, колпачок и свернутый спиралью браслет; табл. 98, 21), сердоликовых и пастовых бус, костяной пластинки с отверстием. Все эти находки Р.М. Мунчаев датировал рубежом II–I тысячелетий до н. э. (Мунчаев Р.М., 1958, с. 47), а позже, с появлением новых материалов, Чохский могильник был поставлен хронологически в один ряд с памятниками Кавказа эпохи средней бронзы (Котович В.Г., Шейхов Н.Б., 1960, с. 341).

Еще более завершенно четкие формы склепов и инвентарь развитого облика дает случайно обнаруженное древнее кладбище в урочище Гентал близ северной окраины г. Буйнакск (бассейн р. Шура-озень в