внимание тварей к моей персоне, но мне повезло. Вскоре после того, как я миновал очередную границу, дроны отстали, походу, операторы не решились рискнуть столь большим количеством техники, а ретрансляционных платформ поблизости просто не было.

Миновав очередное здание, в которое вслед за мной вломились твари, я быстро скрылся в соседнем, а потом отошел еще дальше, пока не уперся в виденный мною издалека высотный торговый или бизнес-центр. Мне особой разницы не было, где дождаться завершения отката, но по опыту я уже знал, что у таких зданий, как правило, имеется множество сервисных помещений, в которые даже при наличии большого желания не так-то и просто попасть.

Вывалившись в очередной раз из призрака, но уже сам, я вновь почувствовал боль, которая уже не только гулом разносилась внутри головы, но и отдавалась синхронной ломотой во всем теле. Глянув на пенал с спеком, где из пяти имевшихся шприцов осталось всего два, я поморщился и убрал тот обратно, предчувствуя, что вскоре меня захлестнет волна боли. Пока еще мог, я проверил надежность дверей какого-то складского помещения, подтащил несколько полок, завалив ими единственный вход, и начал приготовления к отключке. В том, что я отключусь, сомнений у меня не было, я и так-то пару раз, вываливаясь из призрака, терял на мгновение сознание, приходя в себя, лежа уже на полу, так что теперь знал, к чему мне готовиться. О еде я позаботился заранее, выложив несколько банок консервов с удобной системой вскрытия, воду и живец, который я пополнил до максимума своего запаса, поместил тут же, после чего лег, приготовившись к тому, что меня ожидало.

Просто так отлежаться не вышло, действие очередной дозы спека подходило к концу, о чем свидетельствовала постоянно усиливавшаяся боль, разбивавшая мою голову и разум в куски, а вскоре от резкого её удара я все же лишился сознания, погрузившись в спасительное забытьё.

Сознание вернулось незаметно и странно, в какой-то момент я начал понимать, что нахожусь в абсолютной темноте, где не было никаких звуков, никаких ощущений, и, самое главное, не было боли. Складывалось ощущение, что моё существо растворилось в безграничном нечто, но где-то в отголосках воспоминаний понял, что уже был в этом странном месте. Сколько я пребывал в таком состоянии, было непонятно, может, минуту, может, час, но, в конце концов, предпринял попытку хоть что-то сделать. Тело не ощущалось, но я все равно решил попробовать открыть глаза и пошевелиться, но ничего из раза в раз не выходило.

Вскоре, устав находиться в таком странном небытие, я принялся раскапывать в своём сознании те моменты, которые я помнил из предыдущего моего попадания в темноту, далёкие события, что последовали после моей встречи с матерой тварью и первой активацией моего дара. Я понял, что попал в ту же ситуацию, что и тогда. Вспомнив, что тогда у меня все же получалось что-то ощутить, сосредоточился на этой мысли, пожелав всем нутром её воплощения. Тьма взорвалась, причем бешено расширявшаяся сфера восприятия, хоть и была похожа на ту, что обеспечивает мой сенсорный дар, но вот её размеры были несравнимо больше. Мой внутренний взор через мгновение расходился уже далеко за границы кластера, где я находился, а вскоре счет попавших в зону сферы кластеров шел уже на десятки и, осознав это, я остановился.

Остановился и промелькнула мысль: «Я и есть эта сфера». Осознав такую простую истину, я метнул свой взор в её центр, где увидел себя, правда, представшее перед моим восприятием не было схоже с телом человека, это была его структура. Структура всего, из чего состоит тело, в которой я мог выделить все то, что мне интересно и скрыть то, что было незначительным. В считанные мгновенья осознав, как управлять изменением восприятия, я смог увидеть и саму пронзавшую меня энергетическую суть. Я разглядывал ядро, дары и пронизывавшие их потоки, которых никогда не видел раньше, но очень часто слышал об их существовании от знахарей, но, самое главное, что я не видел дара, который был сейчас активирован.

Вглядевшись еще несколько раз в ядро и дары, пришел к выводу, что в этом странном состоянии я просто не вижу активацию даров, хотя, в отличие от обычного моего сенсорного восприятия призрака, мне доступно гораздо больше. Потеряв интерес к себе, я перевел фокус восприятия на то, что было рядом, консервы вызывали странное ощущение и хоть какие-то токи энергии в них отсутствовали, а вот емкость с живцом, совершенно напротив, отдавала вроде как теплом. Сфокусировавшись на переднем своём рюкзаке, я ожидаемо смог в нем увидеть горох, жемчуг и даже спек, что меня не удивило, а вот внезапно появившиеся голоса озадачили.

Мне и раньше приходилось просыпаться по утрам от того, что я слышал сплошной гомон непонятных голосов, сливавшихся в раздражающуюся какофонию, но сейчас я слышал разговор, в котором было всего несколько участников. Прислушавшись, понял, что те общаются парами, так как часто одни диалоги накладывались на другие, но в парах никогда не пересекались, мысленно улыбнулся, подумав, что подключился к парочке телефонных линий, вот только толку в этом было ровно ноль. Обе группы, в одной из которых к двоим говорящим вскоре присоединился третий, говорили на непонятном мне языке, и если у многочисленной группы он хоть как-то был похож на человеческий, то у двух других собеседников — нет. Я понимал, что та пара общается меж собой, причем, откуда возникало это знание, я не понимал, но воспринимавшееся мной больше походило на хаотичный набор звуков или чего-то подобного, не имея никакого сходства с речью.

Попытавшись хоть как-то воздействовать на разговор, я ничего не добился, хотя и понимал, что коль я сообразил, как перемещать фокус восприятия в сфере, то и тут я должен уметь говорить или еще что-то делать для общения. За первой попыткой последовала еще одна и еще, я пытался как бы тянуться за речью, которую слышал, и вскоре у меня получилось. Я стал слышать лишь одну группу, что вела меж собой разговор, в то время как вторая пропала, но я отчего-то был уверен, что они все так же есть, просто я их сейчас не воспринимаю. Еще через какое-то время стало получаться с относительной легкостью переключаться между этими непохожими диалогами, но смысл того, что произносилось в них, по-прежнему оставался мне недоступным.

Поскольку других идей у меня не было, в особенности понимания, как мне выбраться из данного состояния, я продолжил свои попытки взаимодействия с теми, кто вел диалог,