Путаницу в эту ситуацию, вероятно, внесла смена командования корпуса. Дело в том, что еще 9 июля в районе с. Орловка генерал-лейтенант В.Г. Бурков попал под бомбежку, был ранен в плечо и ногу, получил ранение с эвакуацией в госпиталь и начальник штаба соединения полковник А.Г. Свиридов. Насколько тяжелым было ранение, где находился комкор три последующих дня – в штабе или корпусном госпитале, неизвестно, но, как свидетельствуют документы, подпись В.Г. Буркова стоит на донесениях в штаб фронта 11 июля. В какой мере мог физически управлять войсками комкор 12 июля и когда вступил в должность новый комкор, генерал-майор Алексеев, неясно. Вероятно, опоздав с выходом, бригады 10 тк все же перешли в наступление вместе с 219 сд и вели огневой бой у ур. Толстое, вытесняя подразделения боевого охранения и противотанковые заслоны 3 тд и «Великой Германии» к селам в долине р. Пены.

«Едва разведбатальон «Великой Германии» был сменен на выс. 247.0 (войсками 3 тд. – З. В.), как русские атаковали на восток из района западнее Круглик – отм. 254.5 и в сторону выс. 247.0. Последнюю позицию скоро оставил и разведбатальон «Великой Германии» и отошел на юг. В то же самое время противник силами танков и пехоты атаковал из Калиновки позиции 2-го и 3-го батальонов гренадерского полка «Великая Германия». Ситуация быстро стала критической. 2-й батальон под командованием майора Бетке, втянутый в бой с наступающим от Калиновки противником, оказался в особенно трудном положении, это вынудило его временно отойти со своих позиций…Батальон отбил свои позиции лишь в 18.00. Только тогда атаки противника утихли…

В результате этих тяжелых оборонительных боев план дивизии наступать на север был сорван в самом начале. Части, уже начавшие движение, останавливались и направлялись на позиции во второй эшелон на угрожающие участки… Деревни Герцовка и Березовка снова перешли в руки противника, и опасность, что советские войска будут продвигаться в тыл наступающих немецких дивизий, все возростала»[493].

В отдельных документах отмечается, что 183 тбр полковника Г.Я. Андрющенко из 10 тк даже подходила на дистанцию прямого выстрела к основному узлу обороны 48 тк противника с Верхопенье. Однако была остановлена артиллерийским противотанковым заслоном, а затем короткими, нарастающими контратаками противника, в которых в основном принимали участие «четверки», «пантеры» и «тигры» из бригады мд «Великая Германия»[494]. Эти машины имели длинноствольные орудиям, обладавшие высокой бронепробиваемостью. Они представляли серьезную опасность для наших «тридцатьчетверок», не говоря уж о легких танках «Т-70». Ох, как не просто приходилось сражаться нашим бойцам и командирам в таких неравных условиях!

Из четырех основных образцов 75-мм и 88-мм противотанковых и танковых орудий германской армии с длиной ствола 48, 50, 70 и 71 на расстоянии 2 км противотанковым снарядом при угле встречи 60° все пробивали броневой лист толщиной 63–148 мм. А максимальная толщина брони «тридцатьчетверки» образца 1942 г., основного типа танка 1ТА, – 65 мм. Его 76-мм орудие лишь на дистанции до 500 м могло бороться с основной боевой машиной немцев – «T-IV», так как бронирование этого танка доходило до 80 мм. Что же касается «Тигра» с его 100-мм броней, то он был не по зубам «тридцатьчетверке», она могла его подбить лишь в борт, да и то с минимальной дистанции. Наглядное представление о том, что это была за боевая машина, дают выдержки из отчета 9 тк Центрального фронта о проведении опытных стрельб по танку «T-VI» «Тигр», который был подбит нашими войсками: «К стрельбе по танку были привлечены 37-мм пушка «МЗА»[495], 45-мм, 76-мм и 85-мм пушки.

Стрельба велась по неподвижному танку в лоб и борт его бронебойными и подкалиберными снарядами всех указанных систем.

Результаты стрельб:

а) При стрельбе в лобовую броню танка ни один снаряд из всех систем, пропущенных в стрельбе на дальность до 200 м, ее не пробивает. На дальность до 400 м 45-мм снаряд выводит вооружение (ствол пушки, пулемет) и дает заклинивание башни. С дальности до 400 м бронебойный 85-мм снаряд входит в броню на 12–13 см и остается в глубине ее.

б) В стрельбе по борту танка 37-мм снаряд не пробивает броню, делает лишь малые вмятины в ней, с 400–300 м он пробивает катки, гусеницы. 45-мм подкалиберный снаряд пробивает броню как боковую, так и башни с дальности 200 м и ближе; бронебойный снаряд броню не берет.

76-мм бронебойный снаряд броню не берет на все дальности. Делает заклинивание в башне и вмятины в боковой броне с дальности до 300–400 м. Подкалиберный снаряд пробивает броню с 400 м и ближе как боковую, так и башни.

85-мм бронебойный снаряд пробивает броню с 1200 м и ближе, причем как боковую броню, так и башни»[496].

Послушаем ветерана 10 тк старшину Н.В. Казанцева, который во время боев на Курской дуге был механиком-водителем танка «Т-34»: «Никогда я не лез напролом, а по ложбинке, по низинкам, по склонам пригорков выходил метров на 300–500, приподнимался на пригорок или высовывался из кустов – так, чтобы над окружающим была только одна башня, что позволяло башнерам влепить неожиданно «Тигру» в борт бронебойным»[497].

Еще одно свидетельство – бывшего командира танковой роты того же корпуса П.И. Громцева, участвовавшего в боях на Курской дуге: «Сначала стреляли по «Тиграм» метров с 700. Видишь – попадаешь, искры бронебойные высекают, а он идет хоть бы что и один за другим расстреливает наши танки. Благоприятствовала лишь сильная июльская жара – «Тигры» то там, то здесь загорались. Оказалось потом, что нередко вспыхивали бензиновые пары, скапливающиеся в моторном отделении танка. Напрямую удавалось подбить «Тигр» или «Пантеру» лишь метров с 300, и то только в борт. Много тогда наших танков сгорело, однако наша бригада все же потеснила немцев километра на два. Но мы были на пределе, больше такого боя не выдержать»[498].

Атака 204 и 309 сд началась между 15.00 и 16.00, через час (примерно в 17.00) дивизии, пройдя от 1,5 до 2,5 км, были остановлены сильным артиллерийско-минометным огнем, а левый фланг 309 сд в 15.00 контратакой танкового полка 11 тд был оттеснен на исходный рубеж. Опасаясь перехода противника в наступление на север и пытаясь сковать его силы, командующий 1ТА в 16.00 вводит в бой группу Горелова (60 танков 1 гв., 49 и 192 тбр 3 мк) в полосе 204 сд и 242 и 237 тбр 31 тк – в полосе 309 сд. Это была имитация контратаки, цель которой – сковать силы противника, но, судя по его действиям, он и не собирался проводить перегруппировку. К исходу дня войска оставались практически на тех же рубежах.