Глава 47 Завершающая эту историю

Стоял тёплый осенний вечер, лимонно-жёлтые и красно-бардовые опавшие листья устилали ковром пожухлую пыльную траву, грязная мазутная лужа, расположившаяся между высоких трамвайных рельс, отражала низкое красноватое солнце. В двадцати метрах, ухнув в дорожную яму и издав усталый железный «кряк», проехала одинокая синяя «тойота», на конечной остановке сидел подвыпивший чел и баюкал в руках полупустую бутылку пива. До заката оставалось несколько часов.

— А как тут сейчас дела с цивилизацией обстоят, — первой нарушила молчание Клавдия и обвела свою шикарную фигуру руками, — долго я с таким арсеналом без полиции прохожу?

Напряжение и подспудное ожидание чего-то не того спало, и вся наша компания весело рассмеялась — «Наша Клава вернулась» — подумала я и убрала в своё хранилище всё наше оружие. Затем поместила проекции всех нас в своё воображение и переодела там по сезону, прокрутила-повертела, изменила Клавдии причёску, чтобы закрыть эльфийские ушки и воплотила изменения в реальность.

— «А хорошо получилось» — обрадовалась я и достала из Сумкиной свой рюкзак, из которого извлекла на свет божий смартфон и паспорт, уже из чьей обложки добыла две красные купюры заначки.

— Включу телефон, если работает, то узнаем точное время и дату, может тут всего лишь весна и лето прошли, — постаралась я приободрить себя и соратников.

— Мне подумалось, что раз уж я теперь человек, то надо как-то социализироваться, а узнать нужное нам можно просто спросив у местных, я схожу? — предложил Парамон.

— Сходи, почему бы и нет, — согласилась я с ним, пытаясь реанимировать телефон. Отсутствие реакции на долгое нажатие кнопки включения однозначно говорило о его полной разрядке — но я вам тут волшебница или напачкано? Вот и проверим — я пожелала зарядить батарею вот этого телефона на половину её ёмкости (во избежание) и у меня не было никаких сомнений в том, что получиться — телефон, откликаясь на мою уверенность, включился и показал на экране, что он HONOR и сейчас ка-а-к заработает. Но не судьба — симка оказалась заблокирована.

— Братан, внатуре подогрел, б… уважуха. Ты заходи ещё, б… без базара, б… — послышались со стороны остановки возбуждённые возгласы местного жителя, нежно прижимающего к себе минимум литровую бутылку с коричневым содержимым, Парамон удалялся от него, вскинув правую руку в жесте «я тебя услышал».

— Год у нас 2024, месяц сентябрь, число четырнадцатое. За вон тем бараком стоит говнобудка, что скупает у пацанов всё реальное, там можно разжиться сотыгой и непалёной симкой. Лексикон аборигена сохранён полностью, к общению он расположен, если что-то непонятно — с радостью разъяснит, — доложил Парамон результат своей вылазки и получил в ответ озадаченное «герой».

— Жабодав, я понимаю, что тебе на время наплевать, но как так-то…, — попеняла я, задравшему заднюю лапу на столбик забора вечного недостроя, единорогу. Тут прошло семь лет, хотя нет, не прошло, это Жабодав нас сюда закинул, по одному ему известным причинам. — Ладно, родные мои, мне очень нужно повидаться с мамой, а какие у вас планы?

— Я бы на твоём месте подумал — времени прошло много, все уже как-то смирились и привыкли к твоей пропаже, надо ли поднимать людям нервы? — спросил у меня Иван.

— Вот вроде бы Вселенную постигаешь, и даже неплохо у тебя это получается, а как был дураком, так и остался. Кстати, ты тоже идёшь со мной, и возражения свои даже придумывать не пытайся, — вдребезги разбила я все его мечты отмазаться от общения с тёщей.

— Ну, раз пошла такая пьянка, то может герой пригласит скромную девушку прогуляться по набережной, а то сама она предложить стесняется…, — томным голосом обратилась Клавдия к Парамону и шаркнула ножкой.

— А вы сможете…, — опасливо начала я выражать свою озабоченность в незнании ими жизни людей.

— Коньяк стаканами не пить, мороженое при помощи способностей не воровать и к людям незнакомым не приставать? — ехидно уточнила Клавдия мои опасения.

— Да!

— Сможем, — уверенно ответил мне Парамон, — если что сюда свалим, у меня тут кореш живёт. — После этой фразы он повернулся к Клавдии, и они добили меня окончательно:

— Разрешите вас ангажировать на сегодняшний вечер, мадмуазель Клавдия?

— Не премину воспользоваться вашим ангажементом, месье Парамон.

— Мне сейчас по-настоящему стало страшно за родной город. Вы чего удумали, клоуны — Коровьева с Котом изображать? Пожалейте людей — они не виноваты в том, что у вас настроение хорошее, — не повелась я на их игривый тон, — давайте я вас лучше в кафе посажу, или с нами пошли, мне так спокойнее будет.

— Мама — это моя розовая овечка, а вот это — плюшевый медвежонок. Правда они теперь эльф и человек, но ты не пугайся — сегодня в дурдом мы тебя не повезём, мы только на завтра договорись, — подражая моему голосу сказала Клавдия.

— Убедительно, не поспоришь, — поддержал её Иван.

— А как насчёт кафе? — спросила я с надеждой. — Там чудо как хорошо!

— Мы лучше погуляем — и внимания меньше привлечём и на людей посмотрим в их естественной среде обитания. Но от денежки не откажемся — мороженки хочется, — уже нормальным тоном сказала Клавдия.

— Вот можешь ведь, когда хочешь, быть нормальным человеком. Пошли в скупку, разживёмся непалёной симкой, разменяем денежку да такси вызовем, — обозначила я ближайшие планы.

Просто симку мне продавать отказались наотрез (на местных я нисколько не походила и общение сразу не задалось), но «крутую сотыгу без палева в сборе» согласились продать без оформления за шесть тысяч двести рублей. Шесть пятисотрублёвок я выдала Клаве и сама, на остатки денег, отвезла их на набережную, в компанию к, одиноко стоящему на приколе, ледоколу «Ангара», а мы с Иваном отправилась к дому дяди Славы. Звонить и предупреждать о нашем визите не стала, короткий диалог в стиле — «Мама это я» — и ожидаемый ответ — «Прекратите эти идиотские шутки» — вполне можно было исключить из нашего общения.

Идти на важную для меня встречу в имеющихся одежде и виде я категорически не хотела, потому решительно повела нас в элитный центр красоты «За трансформаторной подстанцией». Бутик с надписью «Трансформатор Т-1» предоставил нам первоклассные костюмы: Ваня предпочёл белую рубашку, серый костюм-тройку и лакированные чёрные туфли; себе я подобрала бежевый жакет с юбкой чуть выше колен, белую рубашку и коричневые туфли без каблука. Парикмахерская с гламурной вывеской «РУ-0,4 кВ» со стилистом в моём лице выполнила наимоднейшие стрижки конца восьмидесятых годов прошлого века: Ване — полубокс, мне — конский хвост с чёлкой. Осталось навести лоск и,