Иокаста подошла к окну и коснулась стекла ладонью.

– Сегодня хороший день, девочка моя. Почему бы тебе не надеть плащ и не прогуляться в приятной компании?

Река вдалеке блестела серебром сквозь кружево зеленой листвы, и уютная комната вдруг показалась душной и затхлой.

– Наверное, я пойду. – Брианна посмотрела на колыбельку. – Позвать Федру?

– Ах, иди уже, иди. Я не против присмотреть за малышом.

– Спасибо, бабушка.

Брианна поцеловала пожилую женщину в щеку и повернулась к выходу… Потом, глянув на Иокасту, оттащила колыбельку еще чуть дальше от огня.

* * *

Воздух пах сочной травой и жареным мясом. Брианне даже захотелось вприпрыжку пробежать по дорожкам, до того бурлила кровь. Из дома доносилась музыка и пение Роджера. Сейчас она только немного проветрится и вернется. Может, к тому времени Роджер будет свободен, и они…

– Брианна! – донеслось шипение от стены, где начинались огороды.

Испуганно повернувшись, Брианна увидела, как из-за угла, словно рыжая улитка, высунулась голова ее отца.

Она быстро глянула по сторонам и, убедившись, что никто не смотрит, шмыгнула к морковным грядкам. Отец сидел на корточках у тела черной служанки, которая с чепцом на лице лежала на старой навозной куче.

– Что за черт… – начала Брианна и тут уловила запах алкоголя, что резко выделялся даже среди ароматов цветущих растений и вони нагревшегося на солнце навоза. – Ох…

– Моя вина. По крайней мере, отчасти. Я оставил недопитый бокал под ивами. – Джейми кивнул на кирпичную дорожку, где валялся пустой бокал. На краешке блестела капелька пунша. – Должно быть, она его нашла.

Брианна принюхалась к смятому чепчику служанки, который подрагивал от ее храпа. Сильнее всего несло ромовым пуншем, но различался и кислый запашок эля, и глубокий аромат бренди. Очевидно, рабыня тщательно опустошала все недопитые бокалы, которые собирала для мытья. Брианна осторожно приподняла кружевной край чепчика и узнала Бетти, одну из старших служанок, с отвисшей в алкогольном забытьи челюстью.

– Ага, она явно не один бокальчик допила, – прокомментировал Джейми. – Ума не приложу, как ухитрилась так далеко уйти.

Огороды располагались рядом с кухней, в добрых трехстах ярдах от самого дома. Вдобавок их отделяла живая изгородь и несколько клумб.

– Вопрос не только «как», – Брианна в задумчивости постучала пальцем по губам, – а почему?

– Что? – Джейми, хмуро созерцавший рабыню, перевел взгляд на дочь.

Брианна кивнула на храпящую женщину.

– Почему она сюда забрела? Похоже, что пила она целый день… не могла же она бежать сюда с каждым стаканом, ее бы заметили. Да и к чему? Можно ведь и тайком. Если бы я допивала остатки, то делала бы это прямо на месте.

Джейми удивленно на нее посмотрел, а потом криво усмехнулся.

– Правда? Ладно, мысль дельная. Но, может, в этом бокале было еще много пунша и она решила насладиться им в покое?

– У реки наверняка есть укромные места, куда ближе этого. – Брианна подняла бокал. – А ты что пил, ромовый пунш?

– Нет, бренди.

– Тогда это не твой бокал.

Брианна наклонила его, чтобы отец увидел темные остатки на дне. Ромовый пунш Иокасты готовили из рома, сахара и масла, добавляли сухую смородину, а потом помешивали горячей кочергой. Готовая темно-бурая смесь всегда оставляла осадок из крошечных частичек сажи и смородины.

Джейми, нахмурившись, взял бокал и сунул в него нос. Вдохнув запах, он макнул в осадок палец и лизнул кончик.

– Что там? – спросила Брианна, заметив выражение его лица.

– Пунш, – ответил он и провел языком по зубам, словно хотел их очистить. – С настойкой опия.

– Опий?! Ты уверен?

– Нет, – честно ответил Джейми. – Но там явно еще что-то, кроме смородины, или я ничего в этом деле не понимаю.

Он протянул бокал. Брианна изо всех сил принюхалась, но толком не почувствовала ничего, кроме сладковатого запаха ромового пунша. Может, и есть более резкая нотка, масляная и пахучая… или нет.

– Поверю на слово. – Она вытерла кончик носа тыльной стороной ладони и глянула на распластавшуюся служанку. – Поискать маму?

Джейми вновь опустился на корточки и внимательно осмотрел женщину – прислушался к дыханию, ощупал безвольную руку, а затем покачал головой.

– Не знаю, напилась ли она опия или просто спиртного, но не думаю, что она умирает.

– Что же нам с ней делать? Нельзя ее здесь бросить.

Джейми нахмурился.

– Конечно, нельзя.

Он наклонился и достаточно бережно поднял женщину на руки. С ноги свалилась поношенная туфля, Брианна ее подняла.

– Знаешь, где она спит? – спросил Джейми, осторожно огибая парник для огурцов.

– Она из домашних рабов. По идее, на чердаке.

Джейми кивнул, дернув головой, чтобы смахнуть с лица упавшую прядь волос.

– Замечательно. Ладно, обогнем конюшни и попробуем подняться по черной лестнице, не привлекая внимания. Иди вперед, малышка, и подай знак, когда никого не будет.

Брианна спрятала туфлю и бокал под плащом и шустро выбралась на тропинку, которая, раздваиваясь, уходила к кухне и к нужникам. Оглядевшись с якобы непринужденным видом, Брианна увидела людей у загона. Впрочем, он был достаточно далеко, да и все стояли к ней спиной, залюбовавшись голландскими лошадьми мистера Уайли.

Едва Брианна повернулась, чтобы дать знак отцу, у конюшен показался и сам мистер Уайли в компании дамы в блестящем платье из золотого шелка… Постойте-ка, это ведь ее мать! Бледное лицо Клэр на мгновение повернулось в сторону Брианны, однако она внимательно слушала спутника и не заметила дочь.

Бри помедлила. Позвать ее? Нет, это могло привлечь нежелательное внимание остальных. Ладно, потом – когда Бетти будет благополучно спрятана.

* * *

Едва не попавшись несколько раз, они ухитрились доставить Бетти в комнату на чердаке, где жили остальные рабыни. Джейми, тяжело дыша, с облегчением уложил женщину на узкую постель, утер лоб рукавом и, сморщив длинный нос, стал яростно отряхивать сюртук от навоза.

– Ну что, она в безопасности, так? Если сказать кому-нибудь из рабов, что она заболела, думаю, никто не догадается.

– Спасибо, пап. – Брианна чмокнула его в щеку. – Ты такой милый.

– О да, – покорно согласился он. – Милее некуда.

Недовольным он, впрочем, не выглядел.

– Туфля у тебя? – Джейми стащил вторую с ноги служанки и аккуратно поставил на пол рядом с первой, а затем бережно укрыл ее ступни грубым шерстяным одеялом.

Когда они на цыпочках вернулись к лестнице, Брианна протянула отцу серебряный бокал: