время операции все три федаина были уничтожены, но погибли двадцать школьников-подростков, в основном девочки, а также один израильский спецназовец. Затем, 19 июня 1974 г., несколько членов Народного фронта освобождения Палестины подвергли атаке кибуц Шамир в Верхней Галилее и убили трех женщин. Неделю спустя трое палестинских террористов, высадившись с лодки в приморской Нагарии, ворвались в жилой дом и убили женщину с двумя детьми, а также израильского солдата, и ранили восьмерых израильтян, прежде чем их удалось уничтожить. В том же году, 18 ноября, трое террористов также ворвались в жилой дом в Бейт-Шеане, убив четверых и ранив 23 человека.

Этому насилию, казалось, не было конца. В марте 1975 г. группа из восьми членов ФАТХ высадилась с надувной лодки на тель-авивском побережье. Ворвавшись в захудалую приморскую гостиницу, они убили восьмерых заложников и ранили еще восемь человек; в ходе штурма семеро террористов были уничтожены — ценой жизни троих израильских спецназовцев. Два месяца спустя, 4 мая, в жилом доме в Иерусалиме взорвалось подложенное взрывное устройство — один израильтянин погиб и трое были ранены. В Кфар-Юваль, на севере страны, 15 июня от рук террористов погибли три члена одной семьи, и еще шестеро были ранены. В центре Иерусалима 4 июля 1975 г. взрывное устройство с часовым механизмом, подложенное в грузовик-рефрижератор, унесло жизни 14 человек, и еще 75 человек получили ранения. Через четыре месяца, 13 ноября, в первую годовщину выступления Арафата в ООН, на той же иерусалимской улице сработало еще одно взрывное устройство; погибли шесть подростков, и еще тридцать человек было ранено. В стране воцарилась крайне напряженная обстановка; израильтяне, и особенно родители маленьких детей, начали организовывать дежурства у школьных зданий и детских площадок.

Власти страны не оставляли эти теракты без ответа. Несколько раз базы террористов на юге Ливана — часть из которых была расположена внутри лагерей беженцев или в непосредственной близости к ним — подвергались бомбардировкам. Были убиты десятки арабов — в их числе и немало ни к чему не причастных мирных жителей. Части Армии обороны Израиля не раз переходили ливанскую границу, прочесывали территорию сплошного проживания палестинцев вблизи границы с Израилем, взрывали дома террористов, захватывали их пособников. Такого рода упреждающие меры, несомненно, способствовали снижению активности федаинов; однако они создавали негативное впечатление в странах Западной Европы, нанося ущерб репутации Израиля. При этом размах террористических действий не оказывал заметного воздействия на уверенность европейцев, что Арафат умерил свои требования и готов ограничиться созданием своего государства на Западном берегу, и что после образования этого государства палестинский вопрос (“основа основ арабо-израильского конфликта”) будет решен. Поразительно, что мало кто воспринимал в полной мере суть лозунга ООП — “демократическое, светское палестинское государство” на всей территории Израиля. К 1975 г. ООП получила, в той или иной форме, признание более чем ста государств, причем отнюдь не все они принадлежали к коммунистическому лагерю или относились к числу “нейтральных”. Немалое число западных политических деятелей встречались с Арафатом и беседовали с ним.

В конце октября 1974 г. ООП добилась поразительного дипломатического успеха. Страны — члены ООН, из числа принадлежавших к коммунистическому и афро-азиатскому блоку и составлявших большинство в ООН, проголосовали за то, чтобы пригласить Арафата выступить с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН, хотя такое решение напрямую противоречило Уставу ООН, поскольку ООП не являлась ни государством, ни неправительственной организацией. Более того, это решение было в принципе одобрено и Западом. Все то, что происходило впоследствии, было воспринято как конфронтация арабской и еврейской пропаганды. Обе стороны бездарно использовали представившиеся им возможности. Не сумев верно оценить перемены в общественном мнении Запада, которое наделило федаинов и их дело тем же духом трагического благородства, что был присущ сионизму и сионистам за 27 лет до того, многие еврейские общинные организации США принялись публиковать в газетах призывы (на правах платных объявлений) и устраивать массовые демонстрации, протестуя против приглашения “убийцы женщин и детей” выступить в ООН. Своими неумело спланированными действиями руководители американского еврейства способствовали возрождению в глазах общественности того образа, ради разрушения которого не жалели сил граждане нового суверенного Израиля: образа народа-заговорщика, который стремится оказать негативное воздействие на общенациональный консенсус — в данном случае, вознамерившись не допустить на трибуну человека, желающего выступить от имени беженцев, лишенных своего крова. Но и Арафат, со своей стороны, разочаровал западных либералов, развеяв мнение о себе как о миротворце, о человеке, желающем жить в согласии с израильтянами, если только его народ получит свой национальный дом на Западном берегу. 13 ноября, широко улыбаясь, руководитель ФАТХ проследовал к трибуне Генеральной Ассамблеи ООН, даже не пытаясь скрыть висевший у него на поясе пистолет в кобуре; в своей речи он дал явственно понять, что его требования включают всю Палестину и что само существование Израиля как таковое не укладывается в его схему. В Соединенных Штатах после этого выступления мало кто из негодующих телевизионных комментаторов и авторов передовиц сказал хотя бы слово в защиту ООП.

Впрочем, сам факт появления Арафата на трибуне ООН значил существенно больше, чем любая одобрительная либо неодобрительная реакция Запада. Его выступление стало символом опасного и саморазрушительного курса, принятого этой международной организацией. Идею пригласить лидера ФАТХ поддержало подавляющее большинство стран коммунистического и афро-азиатского блоков. ООН в ее теперешнем виде разительно отличалась от вполне прагматичной и в целом умеренной организации образца 1940-1950-х гг. Теперь в состав ООН входило 138 государств-членов, и большинство из них составляли бедные, развивающиеся страны третьего мира. Практически все они, за незначительным исключением, были готовы, в обмен на те или иные благодеяния, выступить в поддержку арабского дела и арабских устремлений, вне зависимости от того, насколько правыми и справедливыми они являлись (Гл. XXV. Израиль снова в изоляции). В данной конкретной ситуации речь шла о решении ЮНЕСКО от 20 ноября 1974 г., требующем наложить санкции на Израиль. Причиной тому стало якобы нарушение Израилем “[ранее принятых] резолюций относительно сохранения культурного наследия Иерусалима”. В ходе проведения раскопок в Восточном Иерусалиме израильские археологи прилагали все возможные усилия к тому, чтобы не нанести ущерб или повреждение местам, имеющим историческую или культурную ценность, — что было, в частности, засвидетельствовано экспертами ЮНЕСКО. Однако представителей “нейтрального” лагеря мало интересовали официальные отчеты и свидетельства. Они убедительно продемонстрировали свою пристрастную позицию летом 1975 г., когда, по инициативе арабских стран, Израиль едва не был лишен членства в ООН, и этого не произошло только благодаря тому, что Соединенные Штаты резко воспротивились их попытке. Упомянутый инцидент уже в который раз продемонстрировал израильтянам, насколько глубока их дипломатическая изоляция. Относительно благоприятный период 1950-1960-х гг., когда маленькое еврейское государство пользовалось