Во время первого визита развратник долго трудился надягодицами и грудями своей жертвы: он изо всех сил мял, тискал, щипал ихсосредоточенно и со знанием дела, и менее, чем за час, все четыре полушария изнежной плоти стали иссиня-черными. Все это время он целовал мой зад, Розальбаласкала ему член, а служанка порола его. Словно погрузившись в глубокиеразмышления, Альберти произносил непонятные бессвязные слова, изредкапрерываемые проклятиями.

— Проклятая плоть, — наконец пробормоталон, — мерзкая задница. Эта падаль теперь годится разве что на мыло. —И он охарактеризовал таким же образом каждую часть некогда прекрасного тела, нодо извержения так и не дошел.

На второй день все происходило точно так же, как и в первый;при третьем посещении прелести жертвы превратились в опухшую массу, на которуюбыло неприятно смотреть, и у девочки начался сильный жар.

— Прекрасно, — прокомментировал Альберти, —это лучше, чем я предполагал; вначале я намеревался лишить ее пищи только начетвертый день, но при сложившихся обстоятельствах мы это сделаемсегодня. — Он с удвоенной силой принялся тискать и давить тело узницы, а взаключение совершил с ней содомию, и в продолжение акта сильно щипал ее бедра;потом такой же процедуре подверг нашу Помощницу, целуя при этом мои ягодицы.Три последующих эпизода были похожи на предыдущий, и снова Альберти не пролилни капли спермы. К тому времени ягодицы и грудь девочки напоминали изношеннуюшкуру, высушенную на солнце, жар не спадал, и мы забеспокоились, что несчастнаяне доживет до девятого дня.

— Ей пора бы исповедаться, — заметил Альберти,закончив свои труды на восьмой день, — она наверняка завтра умрет.

Такая предусмотрительность рассмешила меня, но когда яузнала, что негодяй хотел быть тайным свидетелем исповеди и что это подхлестнетего похоть, я одобрила эту идею.

Пока приглашенный монах исповедовал страдалицу, Альберти,расположившись между мной и Розальбой, не пропустил ни одного слова и,по-моему, получил от этого огромное удовольствие.

— Разрази меня гром! — бормотал он, — ведьэто я, только я довел ее до такого состояния. Вы слышите, как эта сукапризнается в своих грехах… — Поскольку мы заранее предупредили обреченнуюузницу, что исповедник туг на ухо, мы прекрасно слышали весь диалог. Монахушел, и мы поспешили к умирающей. Измученная голодом, лихорадкой и жестокимобращением, девушка, казалось, была готова испустить дух. Возбужденный Альбертипрямо перед ней начал содомировать Розальбу, сопровождавшая нас прислужницапорола его, а мне было велено довести до конца его восьмидневные труды. Янаклонилась над жертвой, и после нескольких энергичных надавливаний несчастноесоздание простилось с жизнью. И в этот момент мы увидели оргазм нашегоАльберти. Но клянусь небом, я никогда не видела столь продолжительного и стольбурного излияния семени. Наш блудодей пребывал в экстазе более десяти минут; ниодин клистир, даже самый обильный, не мог бы дать результатов, хотя быотдаленно напоминающих эякуляцию этого палача.

После этого Альберти сделался одним из самых постоянныхнаших клиентов: не проходило и месяца без того, чтобы он не проводил девятьдней под нашей крышей. Между прочим, мы продали ему другую племянницу Бьянки,однако у нее была более тонкая физическая конституция, чем у ее сестры, и онаскончалась на седьмой день.

Помимо всех рассказанных мною развлечений Дюран с большимуспехом использовала кабинет необыкновенных чудес. Она настолько хорошо изучилавсе интриги в городе, что за короткое время получила возможность предсказатьсудьбу любому жителю. Она узнала, что сенатор Контарини, отец потрясающекрасивой юной девушки, без памяти влюблен в свою дочь, и поспешила к нему.

— Посоветуйте вашей очаровательной Розине прийти ко мнеузнать, что ей уготовили звезды, — сказала Дюран. — Я спрячу васпоблизости и даю слово, что вы получите самое полное наслаждение от нее вовремя церемонии, через которую ей придется пройти, чтобы узнать свою судьбу.

Сенатор пришел в восторг и обещал Дюран золотые горы, еслитолько этот план удастся. Колдунья скромно полюбопытствовала относительнолюбимых страстей папаши, и когда он намекнул на то, что желания его довольномногочисленны, она попросила за услуги три тысячи цехинов. Контарини былбогатый человек и половину этой суммы заплатил авансом. Они условились, чтосвидание состоится через два дня.

Сгорая от желания узнать свое будущее, Розина прислала моейподруге записку с просьбой назначить ей аудиенцию, в ответной записке Дюранпредложила ей прийти в день, условленный с сенатором. Придя в наш дом, Розинаотослала дуэнью, а когда это неземной красы дитя сбросило с себя одежды, нампоказалось, что мы увидели восход солнца. Вообразите самый совершенный предмет,сотворенный небом, и все равно вы не получите полного представления об этойдевушке, которую я постараюсь описать вам, понимая однако, что это невозможно.

Шестнадцатилетняя Розина была высокая и стройная, наподобиезнаменитых Граций, принадлежащих к породе девственниц, которых увековечилакисть Альбани. Ее каштановые волосы мягкими волнами ниспадали на алебастровуюгрудь; большие голубые глаза внушали одновременно любовь и желание, а свежиеалые губы неодолимо влекли всякого, кого вдохновляет дух божества, воплощениемкоторого была Розина. Невозможно было отыскать более нежную кожу, болееокруглые груди и более роскошные бедра, не говоря уже о куночке — узкой,горячей, уютной и сладострастной. А если бы вы видели ее ягодицы… У меня нехватает слов, скажу лишь, что устоять перед ними было просто невозможно.Разумеется, я также не устояла перед искушением погладить их. Мы предупредилиее, что если она хочет узнать свою судьбу, ей придется принести кое-какиежертвы авгурам.

— Вас будут пороть, мой ангел, — сообщила ейДюран, — и вы должны будете повиноваться одному существу, которое захочетнасладиться вами самыми разными способами.

— О Боже! Если бы мой отец…

— Так ваш отец очень строг?

— Он ревнует меня как будто свою любовницу.

— Хорошо, но он никогда не узнает о случившемся; крометого, вы будете иметь дело не с человеком, а с Высшим Существом, милая девочка,и весь причиненный вам урон будет восстановлен самым чудесным образом. Я должнасказать, что эта церемония совершенно необходима; если вы откажетесь, выпроститесь с надеждой узнать свою судьбу.

Да, друзья мои, вы правы: я получала большое наслаждение привиде этого поединка между скромностью и любопытством. Розина испытывала страхперед суровым и неизвестным испытанием и искушением заглянуть в неведомоебудущее; она не знала, на что решиться, что ответить нам, и если бы не пришелее отец, мы до конца дня забавлялись бы ее терзаниями. Но появление сенатораположило конец колебаниям — Розина решилась. Оставив девушку с Дюран, я вышлавместе с ее отцом.

Хотя было очевидно, что Контарини испытывает сильные чувствак дочери, его распутство было сильнее их, и сенатор позволил себе некоторыевольности по отношению ко мне, из чего я заключила, что он не станет возражать,если я предоставлю ему свои прелести. Он как раз лобзал мои ягодицы, когдараздался условный стук в стену.