Не дожидаясь ответа или дозволения, она прикрепила манжеты из кремового кружева к рукавам моей нижней рубашки, а потом – подходящий по цвету воротник. Они были великоваты, но Кэрфул вытащила иголку с ниткой из-под ворота собственной блузы и быстренько их ушила. Закончив, уставилась на меня, хмуря брови. Тихонько вздохнула:

– Ну-ну. Хотелось бы мне, чтобы дочь хозяина дома, которую поручили моим заботам, выглядела лучше кухонных служанок, но на сегодня сойдет, а Ревелу я скажу все, что думаю, не пройдет и часа! Ступайте теперь завтракать, куколка. Несомненно, мне придется часик прибираться в комнате леди Шун. Каждое утро одно и то же – с десяток юбок раскиданы повсюду, и столько же милых блузок. А у вас, у вас-то в комнате все чисто, аж блестит. Думается мне, здесь я наведу порядок быстрей, чем за десять вздохов.

Я не стала говорить, что впервые слышу о том, что она должна прибираться в моей комнате. Я приняла без возражений, что кто-то займется моим тазом для умывания, кувшином и ночным горшком, как и то, что мое постельное белье стирают раз в месяц.

– Спасибо за заботу, – сказала я, подумав, что это не очень-то приятные задачи.

И опять ее щеки порозовели.

– Всегда пожалуйста, леди Би. Ну, ступайте! Надеюсь, уроки пройдут хорошо.

Меня обуревали нетерпение и ужас. Я хотела отправиться прямиком в классную комнату. Я хотела сбежать и спрятаться в своем тайном убежище. Вместо этого я пошла завтракать. Отец был там, ждал меня. Он не сидел, а бродил по комнате, как будто сам нервничал. Когда я вошла, он повернулся ко мне и слегка вытаращил глаза. Потом улыбнулся:

– Ну-ну. Вижу, ты готова приступить к учебе!

– Кэрфул мне помогла, – сказала я и коснулась кружева у шеи. – Воротник и манжеты – ее. Она удивилась, что у меня нет серег. А потом сказала, что не позволит посудомойкам выглядеть лучше меня.

– У них бы и не получилось, даже если бы ты выглядела оборванной и грязной.

Я уставилась на него.

– Я не хотел сказать, что ты выглядишь оборванной и грязной! Нет. Нет! Я просто имел в виду, что это не имеет… – Он осекся и сделался таким комично несчастным, что я невольно рассмеялась.

– Все в порядке, папа. Они ведь видят меня каждый день, одетую как обычно. Я никого не обману.

Он слегка встревожился.

– Мы и не пытаемся кого-то обмануть, Би. Ты одеваешься так из уважения к писарю, который будет тебя учить. – Потом он добавил чуть медленнее: – И чтобы показать, каково твое истинное положение в этом доме. – Отец помедлил, и я видела, что он лихорадочно что-то обдумывает. Я не стала ему мешать, потому что сама вдруг погрузилась в размышления.

Мне в голову внезапно пришла ужасная мысль. Мне полагалось ходить на уроки четыре дня из каждой недели. Означает ли это, что я все время буду одеваться вот так? И каждое утро Кэрфул будет врываться в мои покои, чтобы меня подготовить? Я постепенно осознала, что пройдут целых четыре дня, прежде чем я смогу распорядиться утренним временем по собственному усмотрению. Больше никаких поездок верхом по утрам. Впрочем, их и не было после того, как я поссорилась с Персивирансом… Но я думала, что в конце концов каким-то образом мне удастся с ним помириться. Однако теперь мои утра мне не принадлежали, и это было навсегда. Мне почти каждый день придется иметь дело с неприятными людьми. И в классной комнате, и даже во время завтрака…

– О, Би, какой сюрприз! Ты причесалась. Сегодня ты почти похожа на девочку.

Я повернулась в ответ на приветствие Шун. Риддл вошел в комнату следом за ней. Она мне улыбалась. Мой отец слегка растерялся, в то время как брови Риддла взлетели почти до линии волос. Я улыбнулась ей в ответ и старательно сделала реверанс:

– О, спасибо, Шун. Ты и сама сегодня почти похожа на благовоспитанную леди.

Голос мой был сладким как сливки. Я бы повеселилась в душе, глядя, как выражение отцовского лица меняется с растерянного на обеспокоенное, но тут вошел Фитц Виджилант и как раз услышал мои слова. Только мои слова, не замечание Шун. Он одарил меня тем взглядом, какого заслуживал противный и невежливый ребенок, а потом тепло приветствовал Шун и проводил к ее стулу, как будто спасая от маленького зверька с дурным нравом.

Заняв свое место за столом, я заметила, что Шун не начала сразу есть, но подождала, пока Фитц Виджилант сядет рядом. Они были очень общительны, приветствовали моего отца и Риддла, но мне не уделили ни слова, ни взгляда. Еду передавали друг другу, и Шун налила ему чая. Я почти все время смотрела в тарелку и ела. При каждом взгляде на них ревность рвала мне сердце на части когтями – они были такой прекрасной парой. Казалось, их отлили с помощью одной и той же формы, создали друг другу под стать. У обоих были одинаковые блестящие локоны, четко очерченные подбородки и изящные носы. Они глядели друг на друга восхищенно, как будто каждый смотрел на собственное отражение в зеркале на туалетном столике. Я уставилась в тарелку, притворяясь, что сосиска на ней занимает все мое внимание.

Отец предлагал Риддлу взять с собой в Олений замок кусок хорошего бекона, ви́на из погреба и копченую речную рыбу. Если бы Риддл согласился на все, ему понадобилась бы повозка. Но он отговаривался тем, что должен путешествовать налегке и что вскоре постарается заехать опять.

А потом я краем уха уловила слова Шун:

– …притворяюсь, что это меня не беспокоит. Но я так рада, что вы уже достаточно поправились, чтобы учить. День, заполненный полезными занятиями, – самое лучшее для детей, по-моему. И еще дисциплина. Вы будете строги, как думаете?

Голос Фитца Виджиланта был низким и мягким, как урчание большого кота:

– Думаю, для начала я буду очень строг. Лучше сразу показать твердость характера, чем пытаться демонстрировать ее позже.

У меня сжалось сердце.

Мы закончили завтракать, и писарь пожелал моему отцу хорошо провести утро. Взглянув на меня, он не улыбнулся:

– Рассчитываю сейчас же увидеть вас в классной комнате, леди Би.

Может, вежливость изменит его мнение обо мне?

– Я последую за вами прямо туда, писарь Фитц Виджилант.

Он посмотрел скорее на моего отца, чем на меня, и сказал:

– Я бы предложил, чтобы ученики называли меня писарь Лант. Это менее труднопроизносимо для юных, и запомнить проще.

– Как пожелаешь, – ответил мой отец, но я знала, что мы с ним подумали об одном и том же.

Полное имя Фитца Виджиланта напоминало о его внебрачном происхождении всякий раз, когда к нему обращались. С укороченным он сможет этого избежать.

Я молча наблюдала за тем, как мой учитель пожелал Риддлу хорошего дня, а потом тихонько последовала за ним, когда он направился в классную комнату. Он все еще прихрамывал, но старался идти бодрым шагом. Я шла за ним так быстро, как только могла идти, не переходя на бег. Он ничего мне не сказал и даже не обернулся, чтобы проверить, не отстала ли я. Пусть это и покажется глупым, но сердце мое было разбито, и внутри все бурлило от неприязни к Шун. Подложу ей дохлых крыс в шкаф. Нет. От этого лишь будут неприятности у Ревела, а он ко мне добр. Я тщетно старалась придумать какую-нибудь каверзу, чтобы никто другой не пострадал. Несправедливо, что она притягивает внимание всех мужчин в доме, когда ей вздумается, только потому, что она красивая и взрослая. Это ведь МОЙ отец, спутник МОЕЙ сестры и наставник, которого прислали учить МЕНЯ, но Шун, похоже, достаточно было легкого движения головы, чтобы их присвоить. А я была слишком слабой, чтобы ей помешать.