несомненным византийским пóшибом – ведут свой род из Москвы и сохранились в языке как остатки московских дворцовых обычаев. Соберутся, бывало, бояре в передней Кремлевского дворца рано утром и после обеда в вечерню – и только одни самые ближние бояре, имевшие право входить в комнату, или собственно в кабинет государя. По словам Котошихина, уждав время, бояре или входили туда, или на старом месте ждали выхода. Завидев царя, бояре и прочие чины кланялись государю большим обычаем, то есть в землю, прикасаясь лбом полу, а иные и постукивали им так, чтобы было слышно и ведал бы въяве государь про их любовь и усердие. От таких-то свычаев и обычаев пошло в оборот и до наших дней уцелело выражение бить челом в основном смысле кланяться и со всеми его разновидными применениями: на кого – значит жаловаться, в чем – извиняться, на чем – благодарить, чем – подносить подарки, о чем – просить. С просьбами и на честной поклон перед царскими очами большей частью и ходили ежедневно бояре в царские хоромы. Государь выходил к ним, по обыкновению, в тафье (шапочке вроде скуфьи или татарской тюбетейки), иногда в шапке. Ни ту ни другую он никогда с головы не снимал против их боярского поклонения. После приема царь шел в церковь, а по выходе от обедни начинал в передней, а иногда в самой комнате сиденье с бояры. Это и называлось царской палатой или думой. При этих думных людях всегда лично присутствовавший царь слушал судные дела и челобитные. Здесь же он назначал боярам должности и, между прочим, ту ответственную и важную, которая прямо обязывала государственных чинов быть в ответе. Это значило вести переговоры с иноземными послами (переговоры и ответ одно и то же), давать царские ответы или решения посольских дел. Происходили они всегда в особой палате, называвшейся и ответной, и посольской. «В ней, – по свидетельству И. Е. Забелина, – подобно как и в Грановитой палате, устроен был тайник, тайное окошко, из которого государь слушал иногда посольские совещания». А по Котошихину: «А как им, послам, велят быти у думных людей в ответе и им потомуж велено ездить в ответ учтиво». Затем, по общему закону, кто первый в совете, тот первый и в ответе, а по истории и ее свидетельству: «Были, были, и бояре волком выли», при Грозном – от опричнины и во все другие времена – от стрельцов-молодцов. По старинной поговорке: «Они стреляли, да и мошну не забывали» (то есть обижали и грабили). Вероятно, с тех же пор и приметы: лоб свербит (или чешется) – то либо кланяться спесивому, либо челом бить: с правой стороны – мужчине, с левой – женщине; и поговорки: «Богатый-то с рублем, а бедный-то с челом»; «Бей челом на Туле, а ищи на Москве» (намек на времена самозванщины); «Я тебе челом, а ты уж узнаешь о чем» и т. п.

Чин чином

В этом ходячем выражении разговор идет, конечно, не о том чине, который велят почитать, и о чем ходил по Москве анекдот, относившийся к Н. В. Гоголю. По возвращении его в Россию, после долгого пребывания за границей, один знакомый поинтересовался спросить: что его, свежего человека, отвыкшего от русских обычаев и порядков во время долгого пребывания в Западной Европе, прежде всего поразило в отечестве. Николай Васильевич будто бы отвечал, что на первых же шагах в таможне самую первую фразу он услыхал на китайском языке: «Чин чина почитай». Отвечал он так, сильно ударяя на звук ч. В нашем выражении заключается толкование другого рода, прямо применительное к тем случаям, когда нужно бывает поступать неторопливо, а исполнять все по порядку, степенно, как установлено приличием и обычаями – так сказать, по церемониалу. Выражение чин чином или чин по чину прямо народилось в тех народных приемах, какими обставлялось самое чинное (в смысле степенного, чопорного, ломливого, требующего изысканной обрядовой вежливости) свадебное торжество с последующим пиршеством. Самые свадебные дары и даже сласти носят название чинов. За сговором следует веками установленный церемониал. Вот, например, чин поезда жениха в дом невесты: 1) дружка или старший боярин с чинами: обувью, притираниями и другими подарками, с пряниками и орехами невестиным подругам; 2) большие бояре или прочие дружки с благословенным образом жениха; 3) сам жених со своим тысяцким, то есть посажёным отцом, каковым бывает обыкновенно крестный отец; 4) свахи и 5) лагунные бояре, обыкновенно двое, едущие в конце поезда с лагуном пива или ведром водки, чем и угощают встречных, чтобы не взглянули недобрым глазом или не вынули из-под поезда следов на несчастье новобрачных. А вот и чин невесты при выходе из дома в церковь под венец: 1) дружки; 2) бояре с благословенными иконами; 3) жених с тысяцким; 4) особо сваха жениха; 5) невеста со своими свахами (тетками и другими родными); 6) постельные бояре с приданым невесты и 7) лагунные бояре. После венца из церкви жених садится в сани или телегу рядом с невестой. Тот же порядок соблюдался и на свадьбах московских царей, лишь с большим количеством свадебных чинов, с большей пышностью и торжественностью, но с соблюдением основного народного чиновного устава. Стало быть, чин – не только самый порядок, установленный для определенного торжества, но и лицо, им заведующее и за него ответственное: «Чин (ведется и устанавливается) чином».

Где раки зимуют?

По народным приметам, этой завидной способностью знания владеют хитрые люди, умеющие отыскивать свое благополучие и устраивать благосостояние такими способами и при таких условиях, которые заурядным людям вовсе не известны. Хотя знатоки этого сорта не пользуются сочувствием прочих и об них отзываются с презрительной досадой, но уму их отдают преимущество, предполагая, что они владеют исключительным знанием и выдающимися способностями. Сведения о местах нахождения рачьих зимовок, по суеверным понятиям, очевидно, предполагаются исключительными, не каждому доступными, а лишь избранникам. От последних требуется если не полное изучение таинственных сил природы, то, во всяком случае, обладание одним из величайших ее секретов. Даже самый вопрос, обращенный в такой форме, в какой стоит он в нашем заголовке, способен поставить в тупик, что некуда ступить.

Тупиками, как хорошо знают все городские жители, называются такие улицы, которые, как совершенный мешок, имея вход, не дают сквозного прохода. Эти непроходные улицы теперь называются глухими переулками. Наши города, расположившиеся у подножия гор и в распределении жилищ очутившиеся в зависимости от направления косогоров и оврагов, в особенности изобилуют этого