Хоффман также заметил, как две машины заехали на автостоянку сзади забора: сначала белый четырехдверный автомобиль, затем светло-зеленый Rambler-универсал. Хоффман подумал, что водители ищут парковочные места. Проехав через стоянку, Rambler остановился рядом со стрелочным переводом. Острый глаз Эда Хоффмана отметил машину, которую он и другие свидетели через час идентифицируют как «транспорт для отхода»{1358}.

Когда Хоффман почувствовал, что президентский лимузин (которого он не мог увидеть) приближается, он заметил, что «человек в костюме» в последний раз подошел к «железнодорожнику», что-то коротко сказал и вернулся к забору. «Человек в костюме» присел, что-то поднимая с земли, а затем поднялся и стал смотреть поверх забора. В следующем кадре немого кино, разворачивающемся перед Эдом Хоффманом, он увидел рядом с «человеком в костюме» облачко дыма. Первой его мыслью было, что кто-то курит{1359}. Потом он поймет, что это дымок от выстрела, которого он не мог услышать.

Хоффман увидел, как «человек в костюме» разворачивается и в руках у него винтовка. Он побежал к «железнодорожнику» и перебросил ему винтовку. «Железнодорожник» поймал винтовку, сложил ее пополам, засунул в коричневую рабочую сумку для инструментов и побежал на север вдоль рельсов. «Человек в костюме» вернулся назад, принял беззаботный вид и начал прогуливаться вдоль забора{1360}.

За забор вбежал полицейский, наставив на «человека в костюме» револьвер. «Человек в костюме» вытянул руки, показывая, что в них ничего нет. Затем он что-то вытащил из кармана пиджака, по всей видимости, какое-то удостоверение, и показал его полицейскому. Полицейский убрал револьвер. «Человек в костюме» смешался с толпой, которая повалила из-за забора{1361}. Выбравшись из толпы, он «подошел к Rambler и сел на пассажирское сиденье. Rambler выехал со стоянки и поехал вдоль северной стороны [Техасского школьного книгохранилища]. Последний раз Хоффман видел этот автомобиль, когда он свернул направо на Хьюстон-стрит»{1362}.

Внимание Эда Хоффмана переключилось на президентский лимузин, который в этот момент выезжал на Стеммонс-фривей. Сверху Эд увидел распростертое на заднем сиденье тело президента. В правой части затылка Джона Кеннеди зияла рана. В ране виднелось что-то похожее на кровавое желе{1363}.

Хоффман уже не мог разглядеть, что происходило за забором – медленно двигавшийся товарный состав, пересекавший железнодорожный мост, перекрыл ему обзор. Поняв, что стал свидетелем покушения на президента, Хоффман бросился к своей машине. Он должен был немедленно сообщить властям об увиденном. Хоффман побывал в главном полицейском управлении Далласа и в далласском отделении ФБР – оба визита оказались безрезультатными. После покушения на президента ни у кого не было ни времени, ни терпения, чтобы понять какого-то бурно жестикулирующего и на вид ненормального парня.

Оставалась надежда на отца. Фредерик Хоффман, владелец цветочного магазина, был лучшим другом своего сына и выучил язык жестов, чтобы с ним общаться. Эд надеялся, что отец поможет рассказать его историю властям. Однако когда возбужденный Эд закончил знаками объяснять отцу, как он увидел человека, который убил президента, отец, неожиданно для сына, воспротивился тому, чтобы звонить в полицию. (Позднее Эд поймет, что отец видел, в каком опасном положении оказался его сын, и пытался его защитить.) После того как Освальда арестовали и показали по телевизору, Эд стал настаивать на том, что полиции надо сообщить, что они арестовали не того человека, но отец продолжал противиться. Наконец он согласился помочь Эду рассказать его историю «дяде Бобу» – лейтенанту Роберту Хоффману, детективу полиции Далласа, – во время семейного обеда на День благодарения, через шесть дней после убийства{1364}.

Когда Фредерик Хоффман в подробностях перевел рассказ Эда, детектив Роберт Хоффман встал из-за стола, чтобы придать своим словам больше веса, и серьезно заговорил с племянником. Отец переводил его слова на язык жестов:

«Твой отец прав. Ты должен об этом молчать. Ты в опасности».

Эд не соглашался с дядей и отцом и протестующе жестикулировал: «Настоящие убийцы сбежали! Власти не знают о выстреле из-за забора. Им нужно сообщить!»

Ответ лейтенанта полиции Далласа в переводе отца Эда был еще категоричней: «Никуда не лезь. Заткнись! Будешь говорить – тебя пристрелят!»{1365}