Три с половиной года Эд Хоффман следовал совету отца и дяди. Затем совесть взяла верх, и, без ведома отца, Хоффман записался на прием в ФБР на 28 июня 1967 г. В отсутствие сурдопереводчика он попытался с помощью жестов, рисунков и записок с обрывками фраз рассказать специальному агенту Уиллу Хейдену Гриффину о том, что видел 22 ноября 1963 г. Составленный Гриффином протокол изобиловал такими ошибками записи, если не намеренными искажениями, что в конечном итоге выходило, будто Хоффман говорит, что «не мог видеть этих [двоих] мужчин бегущими из-за забора к западу от здания Техасского школьного книгохранилища»{1366}.

Тем не менее Гриффин понял Хоффмана достаточно хорошо для того, чтобы предложить ему взятку за молчание.

После того как Хоффман использовал все доступные ему средства, чтобы донести информацию о покушении, агент Гриффин улыбнулся, ткнул в Хоффмана указательным пальцем, что означало «ты», потом приложил палец к губам, что означало «молчать». Жестами он изобразил, как достает из заднего кармана брюк бумажник, вынимает из него что-то и передает Хоффману. Чтобы стало ясно, о чем речь, он растопырил пальцы – «пять» и дважды сжал руку в кулак – «00».

Хоффман был возмущен. Он немедленно изобразил отказ от взятки.

Улыбка на лице Гриффина сменилась жестким, почти злым выражением. Он настойчиво показал жестами Хоффману: «Заткнись!»{1367}

Когда Хоффман ушел, агент Гриффин позвонил его отцу и рассказал о визите Эда в отделение ФБР. Фредерик был потрясен. Когда Эд зашел к нему в цветочный магазин, отец в отчаянии сказал: «Я ничем не смогу помочь, если они и тебя застрелят!»{1368}

Через неделю ФБР вызвало Фредерика Хоффмана для беседы и попросило оценить свидетельские показания его сына. Хоффман по-прежнему боялся, что сына могут убрать как свидетеля и поэтому не собирался подтверждать правдоподобность его истории. Однако ставить под сомнение честность сына он тоже не хотел. Брат Эда, Фред, который присутствовал при разговоре отца с ФБР, рассказывал, что Фредерик в итоге ограничился невразумительным «Я не знаю, видел ли Эд то, что он видел»{1369}.

Фредерик Хоффман, видимо, понимал, как ФБР истолкует его слова в своем протоколе. Так и вышло: «Отец Вирджила [Эдварда] Хоффмана заявил, что не верит, будто его сын видел что-то представляющее ценность…»{1370}

После смерти отца в 1976 г. Эд Хоффман в последний раз попытался 25 марта 1977 г. с частичной помощью сурдопереводчиков донести свою информацию до ФБР. Отчет ФБР и на этот раз был составлен с таким количеством ошибок, что имел мало общего с показаниями Хоффмана{1371}. Только в 1989 г. с публикацией книги Джима Маррса «Перекрестный огонь» (Crossfire), содержавшей историю Хоффмана, рассказанную через сурдопереводчика, Эд Хоффман смог наконец рассказать внимательной аудитории о том, что он видел за забором травяного холма{1372}.

Эд Хоффман стал свидетелем самого важного эпизода в сценарии убийства. «Человека в костюме», перебросившего винтовку «железнодорожнику», чтобы тот ее быстро сложил, заранее снабдили очень серьезными документами. Ему стоило только показать их настороженному полицейскому Джо Маршаллу Смиту, как тот немедленно спрятал пистолет и дал подозреваемому уйти, не задержав и не допросив его, хотя в воздухе еще висел запах пороха{1373}. Человек с документами агента Секретной службы на самом деле был хорошо подготовленным участником тщательно спланированного убийства президента. Убийцы были уверены, что документы правительственных агентов обеспечат им безопасный отход. Они были правы. Комиссия Уоррена приложила все усилия, чтобы проигнорировать очевидные доказательства того, что в президента стреляли люди, прикрывавшиеся документами Секретной службы.