Последний подъём оказался крутым и тяжёлым. Оставалосьтолько диву даваться, как это кони прошли здесь, не переломав себе ног. Нет,окончательно решил Волкодав, тропа создалась не сама по себе. Её создали. Иочень расчётливо.

Эврих вознамерился доказать своё мужество и хотел идтипоследним. Волкодав посулился не пожалеть уцелевшей руки и придушитьпроходимца, если будет перечить.

Обещанного Тилорном «получаса» им не дали. В гулком каменномкоридоре были отчётливо слышны все звуки, долетавшие снизу. Очень скороЛучезаровичам наскучило ждать назад своего передового и втуне гадать, куда онподевался и почему из-за выступа до сих пор не слышно ни шума схватки, никрика. Они осторожно выглянули за каменное ребро и сразу увидели своегосотоварища, заколдованного Тилорном. Обойти его не удавалось, растормошить –тоже. Причём крепкое, сильное тело всячески противилось попыткам изменить егоположение. Кто-то предложил попросту добить отрока и сбросить его вниз: всё равно,мол, ему незачем жить, замаранному злым чародейством.

– Я те добью!.. – заорал Плишка.

Но тут послышались другие голоса:

– Очнулся, очнулся…

– Это я его освободил, – устало поморщилсяТилорн. – Ты же понимаешь, он…

– Понимаю, – сказал Волкодав. – Лезь давай.

Одно дело – честно свалить врага в битве, и совсем другое –всё равно что связать его и связанным оставить на смерть. Хотя можно несомневаться, что он-то с тобой это сделал бы без колебаний. Волкодаву труднобыло осудить совестливого учёного. Но столь же трудно оказалось отделаться и отпаскудной мыслишки: не хочет убивать. Боится, к праведникам не возьмут!.. Онзнал, что дело было не в том. Действительно паскудная мысль, недостойная ниего, ни Тилорна. Но вот явилась откуда-то. И упорно лезла на ум.

– Ты мог бы их… напугать? – тяжело дыша, спросилон Тилорна. – Или там… ещё что-нибудь?

– Я попробую, – ответил тот. – Многовато их,правда. Да и… С тобой у меня, как ты помнишь, не получилось. И с ними, боюсь,будет не легче. Это ведь воины.

Больше они не разговаривали. Дно ущелья стало чуть болеепологим, и они побежали. Погони ещё не было видно, но сзади долетали крики итопот. Наверху, в узкой прорези неба, метался Мыш и плыла макушка ТуманнойСкалы, цеплявшая утренние облака.

Старый Варох сжимал в потной ладони рукоять длинного боевогоножа. Когда-то давно, в молодости, он совсем неплохо владел им, но сколько желет минуло с той поры! Тем не менее старик был странно спокоен. Сейчас всёзавершится, и длиннобородый Храмн примет его. Так же как принял его сыновей.Потому что он, как и они, погибнет в бою. А внучка, Зуйка, Врата не отвергнут.Не посмеют отвергнуть. Не может такого быть, чтобы отвергли!

Ниилит с мальчишкой стояли рядом, придерживая храпящих,садящихся на задние ноги коней. Все трое неотрывно смотрели на устье теснины,откуда должны были появиться их спутники.

Первыми выскочили наверх Эврих и Тилорн, следом, несколькоприотстав, выбрался венн с Мышом, ухватившимся за плечо. Почти тут же из ущельявылетел тяжёлый самострельный болт и расплющил наконечник о каменное подножьеТуманной Скалы. Он прошёл слишком высоко, он ещё ни в кого не мог попасть, нокони затанцевали пуще прежнего, а Ниилит испуганно ахнула. Молодой пёсразразился яростным лаем.

Тропа кончалась площадкой шагов десяти в поперечнике. Содного боку она обрывалась в гудящую, утробно громыхающую пустоту, с другихсторон высились неприступные стены утёсов. Кое-где виднелись устья пещер, нобежать явно было больше некуда и прятаться негде. Туманная Скала исполинскимкаменным пальцев указывала в небеса. Она стояла здесь с рождения мира. Онабудет точно так же стоять здесь и завтра, и ещё через тысячу лет. И точно также будут огибать её вершину розовые облака.

Достигнув площадки, Волкодав первым долгом поискал глазамиместечко, удобное для обороны. Он был уверен, что найдёт его, и нашёл. Да вотбеда – оно было предназначено не для одного воина, а самое меньшее для двоих.Двое с луками, способные один другого прикрыть, могли превратить выход наверх всмертельную ловушку для сколь угодно большого отряда. Одиночка с мечом тоже могпродержаться здесь какое-то время. Пока его не расстреляют в упор.

Только потом Волкодав увидел Врата. Никакого сомнения – этобыли они. Словно балансируя на грани обрыва, в воздухе висел плотный сгустокклубившегося под ветром тумана. С виду – самое обыкновенное облачко, которыхздесь, наверху, было в достатке. Вот только ветер почему-то никак не моготтащить его в сторону и только рвал края, и солнце зажигало в серой глубинемгновенные радуги. Счастлив, кому по ту сторону облачка вправду откроетсяправедный мир. Недостойного ждал полёт вниз, навстречу прожорливым волнам.

Ниилит сразу подбежала к Тилорну и крепко обняла его. Оназашептала по-саккаремски. Волкодав, сам того не желая, разобрал несколько слов.Девушка признавалась Тилорну в любви.

– Уходите! – косясь в сторону ущелья, закричалВолкодав. – Давайте живей!

Сам он не собирался даже и пробовать. У него не было нималейшего желания висеть изуродованным на скалах где-нибудь по соседству сКанаоном. Да ещё чтобы душа вылетела из тела, унося с собой мысль о том, чтооказалась-таки недостойна доброго мира!.. Нет уж. Он погибнет в бою. Погибнеттак, как ему всегда и хотелось, – защищая тех, кого полюбил. А меч уж самнебось о себе позаботится, если не захочет опять попадать в услужение к злымлюдям…

Мастер Варох поймал за шиворот внучка и неожиданно швырнулего прямо в руки молодому арранту:

– Давай, книгочей… побереги мальца. А мне и тут хорошо.

– Дедушка!.. – закричал Зуйко, отчаянно вырываясь.

Волкодав, стоявший лицом к тропе, услышал сзадинечленораздельный вопль и невольно обернулся. Эврих, бессвязно кричапо-аррантски, с перекошенным лицом бежал к обрыву, силой таща за руки сразуобоих – деда и внучка. За ними испуганно рысили два коня: их поводья старыйсегван додумался привязать к своему поясу. Вот Эврих подскочил к самому краю,бешено оттолкнулся… и прыгнул в облачко, увлекая за собой мальчишку и старика.Волкодав непроизвольно присел, вжимая голову в плечи… Он стоял чуть-чуть ниже Врат.Он был внутренне готов к тому, что вниз вот сейчас пронесётся тело, а то и неодно. Но Боги не попустили. Эврих со спутниками канул в туман, и тот принял их,пропустив неизвестно куда. Кони, побуждаемые натянутыми поводьями, без раздумийскакнули следом, и за ними, гавкая, – пёс. Безгрешному зверью сомневатьсябыло не в чем.

Тогда-то Волкодав понял, что ему делать. Из расселины ужедоносился топот бегущих ног и громкая, забористая ругань, но венн всё-такивыпустил из руки меч, чтобы сунуть в рот пальцы и резко, коротко свистнуть. Этобыл сигнал, хорошо знакомый Серку. Боевой конь мгновенно насторожил уши: хозяинприказывал скакать следом за другими. Могучий жеребец заржал и в два прыжкапролетел всю площадку. Недаром его порода славилась стремительным и необоримымрывком. Ноги Ниилит мелькнули в воздухе: она держала Серка под уздцы и попростуупорхнула с ним вместе. Тилорну повезло меньше всех. Его конь сорвался скакатьследом за Серком, как, собственно, и рассчитывал Волкодав. Учёный держал поводнамотанным на запястье, за что и поплатился: его сбило с ног и провезло покамню спиной. Будем надеяться, сказал себе венн, в том мире травка. Или мягкийснежок. Ему очень не хотелось думать, что по ту сторону зияла такая жепропасть. Добрый мир и встречать должен добром.