Коул посмотрел в потолок и покачал головой:

— Я не могу поверить, что мы ведем этот разговор.

— В битве между снегом и сексом, — серьезно сказала ему Лекс, — снег, наверное, всегда одержит победу.

— Вы, африканцы, действительно странные. — Коул подошел к боковой двери, ведущей во внутренний двор, и открыл ее. — Даю тебе пять минут, чтобы поймать снежинку, а потом я начну тебя раздевать.

Удивительно, но им впервые удалось прийти к компромиссу.

Лекс поймала снежинку, и, как только она это сделала, Коул запустил пальцы в ее волосы, прильнул к ее губам и скользнул языком в рот.

Не рассчитывая на долгую прогулку, они вышли из дома в одних джинсах и майках. Коул понимал, что пора зайти внутрь, но радость Лекс от снегопада, который для него был не более чем погодным явлением, была искренняя. Даже сейчас он понимал, что всегда будет помнить момент, как Лекс ловила ртом снежинки, радостно кружась.

Лекс содрогнулась от холода, и Коул понял, что им следует вернуться в дом. Ее соски отчетливо проступили под тканью топа и бюстгальтера, и ему отчаянно захотелось увидеть ее обнаженной.

Внезапно Лекс стянула свой топ через голову и ахнула, когда несколько снежинок коснулись ее обнаженного тела. Странно, но его сумасбродная фантазия воплотилась!

— Коул, как же холодно! — простонала Лекс, перепрыгивая с ноги на ногу.

— Так ты же сняла одежду, сумасшедшая! Зачем?

Их взгляды встретились.

— Потому что мне показалось, что именно этого ты хочешь, — ответила она. — Долой комплексы, делай все, что придет в голову.

— Ты меня убиваешь, Лекс, — сказал Коул, потянувшись к передней застежке ее бюстгальтера. — О, как же ты красива!..

Ее тело было стройным и спортивным, а грудь больше, чем он предполагал. Кожу на груди и плечах покрывали веснушки цвета кленового сиропа, и ему хотелось поцеловать каждую и слизнуть одну из них возле соска.

Коулу показалось, что он может повелевать стихией, когда одна снежинка приземлилась на ее грудь и скользнула по коже. Коул склонил голову и обхватил ее сосок губами.

Лекс запустила пальцы в его волосы, и он услышал ее стон, такой низкий, сексуальный и сладкий! Зная, что не сможет удержать ее здесь ни одной минутой дольше, он подхватил ее на руки и понес в дом, толкнув входную дверь ногой.

Коул направился прямо к камину и вздохнул, когда их окутал теплый воздух. Ноги Лекс коснулись персидского ковра, и она повернулась к нему спиной, протянув руки к огню, совершенно не замечая того, что стоит перед ним полуодетая. Ему это понравилось — она нравилась: она не стесняется и доверяет ему.

Коул отбросил в сторону ее бюстгальтер, наклонился и снял с нее мокрые носки. Затем он провел ладонями по ее стройным плечам и длинным рукам. Опустив голову, он прижался лбом к ее лбу.

Он хотел ее сильнее, чем кого-либо в своей жизни. Казалось, Лекс околдовала его. Теперь он понимал, почему моряки разбивают корабли о скалы, идя на зов сирены. В этот момент Коул был готов на любые свершения ради того, чтобы сделать ее своей.

Но десять минут на морозе могли изменить ее мнение.

— Ты все еще хочешь этого, Лекс?

Вместо ответа, она расстегнула ремень и сняла с себя джинсы. На ней были простые белые трусики, сквозь ткань соблазнительно проступала аккуратная полоска рыжих волос.

Коул окинул взглядом ее плоский живот, округлые бедра и изумительно красивые ноги. Лекс стянула с волос ленту, покачала головой, и рыжие локоны упали ей на плечи и спину. Он взял один локон и осторожно выпрямил его. Коул почему-то не мог представить Лекс с прямыми и гладкими волосами, они бы не подошли к ее открытой и яркой личности. Девушка казалась ему дикой, как летняя гроза, и непредсказуемой, как снежная буря в Африке. Она была такой сложной, интригующей и очень разной. Ему не терпелось исследовать каждый сантиметр ее сказочного тела, но больше его заинтриговал ее разум.

Это не должно было произойти, но так уж получилось…

Сняв джинсы, Лекс ожидала, что Коул тут же подхватит ее на руки, отнесет на диван и сразу приступит к делу. Но вместо того, чтобы мчаться к финишу, Коул просто смотрел на нее, оценивая ее кудрявые волосы, ее грудь, которая была меньше, чем ей хотелось, и ее слишком длинные ноги. Его взгляд скользнул по ее трусикам, но затем вновь поднялся чуть выше, остановившись на ее маленькой татуировке на правом бедре. Три взрослых слона не выше двух сантиметров окружили двух маленьких слонят. Коул сделал паузу, и Лекс поняла, что ему нравится разглядывать это произведение искусства на ее теле.

Не самое подходящее время для вопросов — Лекс слишком сильно хотела прикоснуться к нему. Она провела ладонями по его свитеру, без труда стянула его и отбросила на кресло. За ним отправилась футболка. На мгновение она залюбовалась широкой грудью Коула и рельефным прессом, провела рукой по его плечам, по его мускулистым рукам. Ее пальцы скользили по тыльной стороне его ладоней, между пальцами. Коул перехватил ее руку и поднес к своим губам. Его глаза, наполненные золотым пламенем, встретились с ее.

— Ты в этом уверена? — тихо спросил он.

— Уверена.

Коул коснулся со всей нежностью ее губ, скул, а затем подбородка. Его мягкое прикосновение казалось неожиданным, но в то же время сексуальным, захватывающим и полным страсти и желания. Лекс и предположить не могла, что такой недоступный и жесткий мужчина может быть таким нежным.

— Я обожаю твои веснушки, Лекс, — сказал он хриплым от возбуждения голосом.

— Поцелуй меня, Коул, — прошептала Лекс, сгорая от желания.

Не в силах сдерживаться, он впился в ее губы, настраиваясь на сексуальный лад, но при этом не торопясь и сохраняя размеренный темп.

Во время поцелуя Лекс упивалась прикосновениями и ласкала его сильное и мускулистое тело. Когда она коснулась тонкой полоски кожи под ремнем, Коул содрогнулся от возбуждения. Она провела пальцами по его члену и была вознаграждена жарким стоном.

— Лекс…

Коул коснулся ее груди и уткнулся лицом в шею, покрывая поцелуями ключицы.

— Ты нужна мне прямо сейчас. — Коул стянул с нее трусики и залюбовался полоской шелковистых волос на ее лобке. Лекс ахнула, когда он провел по ней пальцем. — Так красиво.

Лекс, не в силах сдержаться, раздвинула ноги и услышала его резкий вздох, когда он скользнул рукой между ее ног, а его указательный палец очень нежно коснулся ее сверхчувствительного клитора. Звезды и фейерверки вспыхнули перед глазами,