— Какое красивое! — вздыхала Анька, разглядывая колечко на ее руке. — Золотое?

— Конечно! — Лена нежно улыбнулась. — Подарок от бабули на совершеннолетие!

Так уж вышло, что сам ее день рождения выпал на субботу.

Но собрать всех родственников и друзей вместе удалось лишь в воскресенье.

Поэтому сегодняшний понедельник выдался… самым тяжелым в году!

Вчерашнее торжество давало о себе знать. Все началось с банального домашнего застолья, которое чуть позже плавно перетекло в коллективное посещение караоке-бара, где большинство гостей просто сорвали голоса, исполняя все песни подряд. Когда же стрелка часов перевалила за одиннадцать вечера, и старшее поколение засобиралось домой, Ирина позвонила своему двоюродному брату Юрке, и веселье продолжилось. До трех часов утра Чижов катал их по ночному городу. Естественно, что ни одна из них сегодня не выспалась. И если Лена еще держалась бодрячком, то Ирина, распластавшись на парте, откровенно клевала носом на большой перемене.

— А родители что подарили? — не унималась Боярская, с небывалым интересом наблюдая за мирно посапывающей рядом с ними Синицыной, что само по себе являлось редким зрелищем. Проследив за удивленным взглядом их старосты, Белова ласково, едва ощутимо, провела ладонью по волосам подруги, точно убаюкивая.

После чего, вновь сосредоточилась на их диалоге:

— Родители? Ну, тут несколько вариантов. Если у меня получится поступить в ВУЗ на бюджетной основе, то они купят мне поддержанный автомобиль и отправят учиться на права. А если мне светит лишь коммерция, то плакала моя машинка! Все деньги уйдут на обучение! — припомнив кое-что, она приподняла волосы, демонстрируя Аньке свои уши. — О! Забыла про новые серьги!

Одноклассница поникла. Грусть промелькнула в ее серых глазах.

— Счастливая ты, Ленка! Одна в семье, все для тебя. Любят, балуют. А я вечно за старшими сестрами даже одежду донашиваю. Личных вещей кот наплакал…

Белова уже собиралась искренне ей посочувствовать, но в тот самый миг в класс влетела запыхавшаяся Наташка Пылева, и разговор пришлось временно отложить.

Анька тут же «включила» старосту:

— За тобой что, черти гонятся?

— Хуже! — невнятно пробубнила та, пытаясь отдышаться. — Я только что Макарова видела… из кабинета директора выходил… ух, девчонки, кажется, что-то случилось!

Лена сама не поняла, как оказалась на ногах.

— С чего ты взяла? — уточнила дрогнувшим голосом.

— Да на нем лица не было, когда он от Мосолова вышел! Я поздоровалась, а он мимо прошел! Даже не заметил! Когда такое было-то? К тому же, сегодня в расписании у него уроков нет — я проверила. Тогда, что он здесь делает? Сдается мне, что ты допрыгалась, Белова! Это из-за тебя ему по шапке настучали! Люблю-люблю!

Ей стало не по себе. До такой степени, что даже едкие замечания Пылевой не произвели должного отрезвляющего эффекта. Не чувствуя земли под ногами, она, точно ошпаренная выскочила в коридор. Оттуда ринулась к лестнице, по которой спустилась на первый этаж. Далее, поворот налево. Знакомое пустынное крыло.

Еще несколько торопливых шажков, и вот Лена уже стояла в спортзале, восстанавливая сбившееся дыхание. Заприметив приоткрытую дверь в каморке Виктора Эдуардовича, она испытала самое настоящее дежавю. Все происходило в точности, как и в первый раз, когда ей пришлось идти к нему за своим мобильником. Мужчина тогда тоже метался по кабинету, точно зверь, запертый в клетке.

«Только еще и по телефону с кем-то разговаривал…»

Не успела она об этом подумать, как в тишине комнаты реально раздалось настойчивое дребезжание его сотового! Ужаснувшись подобному совпадению, Лена испугано прикрыла рот ладошкой, стараясь не издать ни звука, и ничем не выдать своего присутствия. Ведомая просто дьявольским любопытством, Белова бесшумно приблизилась к двери. Однако Макаров не принял вызов. Ни первый. Ни второй.

А на третьей попытке настойчивого абонента, мужчина вообще отключил смартфон.

«Облом! — нервно хихикнула про себя. — Знак свыше, что подслушивать… нельзя!»

Деваться в любом случае было некуда. Ей предстояло выяснить, что случилось. А потому, шумно сглотнув образовавшийся в горле ком, она решительно вошла в его кабинет. Без стука.

Заметив ее, Виктор Эдуардович замер, расставив ноги на ширине плеч. Нахмурился.

Чуть склонив голову на бок, скользнул по ней тяжелым пристальным взглядом.

— Не сейчас! — прозвучало глухо, грозно и предостерегающе. — Ступай на урок!

Белова никак не отреагировала на приказной тон мужчины.

И что именно «не сейчас» тоже уточнять не стала. Но чем внимательнее на него смотрела, тем больше убеждалась: он не расстроен, он просто… опустошен.

И, пожалуй, таким Лена видела его впервые.

Тревога шевельнулась в груди. Пульс ускорился.

— Я не займу много времени, — рискнула она ослушаться, медленно сокращая расстояние между ними. — Говорят, у Вас… неприятности?

— Кто говорит?

— Не важно!

Макаров не проронил ни звука, лишь задумчиво поджал губы.

После скрестил руки на груди и уставился на нее более, чем выжидающе.

Пришлось все же ответить:

— Пылева видела, как Вы из кабинета Мосолова выходили. В расстроенных чувствах.

— Ах, вот оно что! — саркастическая ухмылка исказила лицо учителя.

— Это правда?

— Да, я был у него.

— Скажите честно: Вам… сильно из-за меня досталось?

Лена и представить не могла, что столь невинный вопрос породит самую настоящую бурю в его каре-зеленых глазах. Пронзая ее потемневшим от гнева взглядом, мужчина чуть подался вперед, нависая скалой. А всего секунду спустя холодно заявил:

— Ты? Причем здесь ты? Мир не вертится вокруг одной тебя, Белова! Чем раньше ты это поймешь, чем раньше избавишься от своей безразмерной короны, тем лучше!

В глазах защипало. Слишком уж обидно прозвучали слова Виктора Эдуардовича.

Запрещая себе плакать, девушка набрала воздуха в грудь.

— Это Ваш способ сказать, что разговор с Николаем Васильевичем шел не обо мне?

— Именно!

— Ладно. Уже хорошо! А о ком тогда? И о чем?

— Не пойму, каким боком тебя это касается?

— Вы расстроены!

— Я в норме!

— Нет! Я же вижу!

— Уверяю, тебе показалось!

— Но…

В тишине комнаты раздался его недовольный измученный рык.