Громкий стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте.

— Арнелла! — выкрикнула мама. — Открывай сейчас же! — Она добавила в сторону: — Я надеюсь, у вас есть ключи?

Она снова стукнула кулаком в дверь, следом послышалось бормотание и приглушенный звон металла, словно бы от связки ключей. О нет! Мама сумела найти коменданта и убедить пропустить ее ко мне.

Я вскочила и заметалась по комнате. Если бы только плащ ректора был плащом-невидимкой...

— Арнелла, открывай. Нам надо серьезно поговорить. Сам император подписал разрешение на твой брак! Ты надеешься сбежать и от императора?

А вот это она зря: запугивание никогда на меня не действовало. Что-то в моей душе требовало немедленно поступить наперекор. Сбежать? Прекрасно! Я открыла окно и забралась на подоконник. Ветер ударил в лицо, встрепал волосы и взметнул юбку. Может, однажды я стану воздушницей, но сейчас мне была нужна опора понадежней.

К счастью, архитектор снабдил женское общежитие всевозможными карнизами, изящными нимфами, вырастающими из фасада, и прочими излишествами, которые сейчас оказались очень кстати. Перебравшись через подоконник и стараясь не смотреть вниз, я медленно пошла по широкому карнизу влево — к балкону, через который можно выйти на лестницу.

Всего-то шагов двадцать, не больше, однако, отпустив подоконник и схватившись за мраморную руку нимфы, я зажмурилась, уговаривая себя сделать еще шажок. Дверь в комнате с грохотом распахнулась.

— Арнелла! Ты что, решила поиграть в прятки? — раздался голос мамы. — Не надеешься же ты спрятаться в этой комнатушке? Послушайте, в каких ужасных условиях живут будущие маги, гордость империи! А это покрывало! Оно абсолютно диссонирует с остальной обстановкой. Какой ужасный оттенок! Арнелла! Выходи и не позорь меня.

Я сделала еще несколько шагов, прижимаясь всем телом к стене общежития, нагретой солнцем. Глянула вниз, и едва не заплакала от ужаса. Дорожка, по которой мы только что шли, казалась траурной лентой. Вот такую мне и повяжут на букет на могилку. Иллюзия жениха переливалась красками, как мыльный пузырь. Если я отсюда свалюсь, то вся надежда, что до целителей — рукой подать. Порыв ветра ударил сильнее, и я вжалась в камни, как ящерица. Мраморная рука закончилась, и следующая нимфа стояла спиной, выставив роскошную пятую точку.

Надо обогнуть попу. Я облизала губы и снова посмотрела вниз. Мое бегство не осталось незамеченным: несколько парней глазели на меня, задрав головы.

Мама стучала дверями шкафа, ругалась, потом расчихалась — верно, решила заглянуть в камин. Попа нимфы торчала непреодолимой преградой. Собравшись с духом, я протянула руку влево, схватилась за выступ. Или лучше вернуться?

— Не надо, — произнес кто-то совсем рядом, и от неожиданности я дернулась, нога соскользнула, я взвизгнула, но не успела толком испугаться, как оказалась в уверенных сильных объятиях.

— Мы летим! — воскликнула я, рефлекторно обхватив парня за шею.

— Это магия, — улыбнулся он и развернулся вместе со мной в воздухе. — Как тебя зовут?

— Арнелла, — выдохнула я, — можно Арья.

Так зовут меня друзья, а этого парня, спасшего мне жизнь, наверняка можно считать другом. Золотые волосы, голубые глаза, воздушник, конечно, но одет не в форму. А его улыбка в сто раз милее чем у того жениха, иллюзия которого уже наверняка рассеялась.

— Кевин, — представился он, как будто нет ничего необычного в том, чтобы знакомиться вот так, на лету. — Ты спешишь, Арнелла?

Я помотала головой, прижимаясь к его груди и чувствуя спокойное и ровное биение сердца.

— Тогда я, кажется, знаю одно место, где тебе понравится.

Он снова улыбнулся и полетел со мною вместе, и я даже не смотрела — куда, не в силах оторвать взгляд от его лица.

***

Кевин опустился так плавно, что я даже не почувствовала толчка. И лишь когда он поставил меня на землю, разжала руки с долей сожаления. Это было так восхитительно: чувство полета, ветер в волосах, объятия...

— Как тебе? — поинтересовался Кевин, осматриваясь. — Я люблю здесь бывать.

Мы очутились на крыше академии, в самом центре звезды, что расходилась в стороны шестью лучами. Каждое крыло академии было оформлено в своем стиле, но здесь, наверху, все они были одинаковыми.

— Очень красиво, — честно ответила я, глядя на парня.

— Итак, Арнелла, — Кевин сел на край крыши, выходящей в сторону, где вдали блестело море, и свесил ноги, — что ты делала на карнизе женского общежития?

Я осторожно присела чуть позади, держась подальше от края.

— Убегала от мамы, — вздохнула я.

Раздражение и злость схлынули, и на их место пришло понимание того, как глупо я поступила. Я ведь могла разбиться. Если бы не Кевин.

— Мне это знакомо, — он не стал насмехаться и понятливо улыбнулся. — Моя мать тоже та еще мегера. Дай угадаю, она забраковала всех твоих женихов? И поэтому ты все еще в академии? Уверен, тебя осыпали сотнями предложений.

— Моя мама была бы счастлива, если бы я приняла одно из них, — ответила я, польщенная его предположением. — Она боится Лабиринта.

— Вот как? — удивился он. — Выходит, это ты не хочешь замуж?

— Не то чтобы не хочу, — ответила я. — Хочу, наверное. Но не так.

— Ты уже в кого-то влюблена? — Кевин бросил на меня пытливый взгляд.

— Нет, — ответила я. — В том-то и дело.

Он кивнул, и я, почувствовав наконец поддержку, на одном дыхании выпалила:

— Почему мужчин не заставляют запечатываться? Почему женщины лишь средство для воспроизводства других магов? Почему нас считают такими слабыми?

— Напротив, — спокойно ответил Кевин, вновь поворачиваясь к морю и жмурясь от солнца, к которому протянула лапу сизая туча. — В том-то и соль, что женщины-маги очень сильны. В женщинах обычно куда больше хаоса, и удержать его сложнее. Ты ведь знаешь, что за Стеной?

— Хаос, — ответила я. — Ты уже был там?

Кевин кивнул, и его лицо омрачилось.

— Наш мир упорядочен и живет по своим законам, которых в хаосе вовсе нет, — сказал он. — Там все не так. И это сотворила женщина. Она сражалась плечом к плечу со своим любимым, и когда он погиб, выплеснула всю свою ярость и боль. Все, на что была способна. Она сожгла саму ткань мироздания.

— Она была огневичкой? — отчего-то шепотом спросила я.

— Да. Правда, что у вас на потоке есть девушка с наследственностью огня? — с любопытством спросил Кевин, поворачиваясь ко мне.

— Правда, — ответила я.

— Но их же сразу запечатывают.

— Она нужна ректору.

— Странно, — задумался Кевин. — Видимо, это приказ императора. Огневиков все меньше, и мастеру Адалхарду решили подобрать жену наверняка. Ты бы видела, как он владеет огнем! Самый сильный маг из всех, что я знаю. Его посох раскаляется, и дракон, что украшает вершину, извергает пламя как живой. Огненный вихрь, огненный дождь, стена огня — все заклинания, которые только существуют, удаются ему как никому другому.