Э, надеюсь, ты не собираешься за него взяться? — испугался Борис.

— А есть за что?

— Слушай, ты говори, да не заговаривайся. Юрий Михайлович — первый секретарь горкома комсомола.

— Ну если первый, то конечно, — протянул я.

— Я серьёзно. Ты его просто не знаешь. Это такой человечище!

— Да и я серьёзно, Боря. Мне просто не к кому обратиться с хорошим благим начинанием.

— У тебя все начинания благие, — улыбнулся наконец Борис.

— А что, не так? Ну так же. А это дело вообще стоит особняком. Детям хочу помочь, святое дело. Если мне комсомол посодействует, что в этом плохого?

— Не представляю, что ты задумал, но…

— Боря, клянусь! Ничего дурного!

— Ну ладно, ладно.

С этой стороны я заручился поддержкой, оставалась Роза. На глазах девушки оказывать внимание другой девушке чревато. Нужен отвлекающий фактор.

От компании мне преподнесли гитару, и я прямо порадовался, хоть и стоила та гитара не больше пятнашки. Состав присутствующих был практически тот же, что и в прошлый раз. Добавилась одна девушка — Ирина.

Ирина работала на швейной фабрике и мечтала шить модную одежду, а не то, что предписывал план. Может пригодиться.

Вот уже два человека, ради которых стоит приложить старание. Роза не в счёт, она и без гитары меня боготворит.

Я задумчиво перебирал струны, пробовал звучание, вспоминал аккорды и бой. Мысли были о другом, а сами руки играть не могли. Пришлось возвращаться на грешную землю и вспоминать популярные мелодии из нашего двадцать первого века. Внезапно оказалось, что большинство застольных родом из дремучего двадцатого века. Сыграл «Yesterday» и «Её глаза» Би-2. Откровенно плохо сыграл и посредственно спел, но публике понравилось. Девчонки впечатлились и просили ещё. Но нет, милые барышни, не в этот раз. На этом я счёл миссию выполненной, поэтому отложил гитару и перешёл к следующему этапу боевых действий. Посигналил Борису, чтобы прикрыл меня, и ненавязчиво пристроился вслед за Крис при выходе на балкон.

Девушка требовательно протянула руку за сигаретой, и я с готовностью угостил её.

— Слушай, Сэв, а кто ты по жизни? — прищурившись, спросила она. — Никак не могу тебя разгадать.

Маловата ты, детка, меня разгадывать.

— И какие были варианты? — усмехнулся я.

— Ты не музыкант, — вдруг выдала парадоксальный вывод эта особа.

— Очень интересно. Почему?

— Сложно так сказать. Ты не похож на всех остальных, что тут выступали. Играешь посредственно, как начинающий. Но, чёрт побери, интересные вещи исполняешь.

— Возможно, я просто не похож на тех, кого видела и знаешь ты? И веду себя иначе по вполне конкретным причинам?

— Ты на мента похож, — ткнула вдруг сигаретой в мою сторону Крис.

А вот это на самом деле интересно.

— Ну-ка, ну-ка, — подтянулся я поближе.

Разговор свернул в нужную мне сторону.

— Появился непонятно откуда и уже претендуешь на звание лучшего друга Бориса. Он в восторге от тебя и твоих талантов. Много слушаешь нашу болтовню, и так загадочно улыбаешься при этом. У тебя задание накрыть Борькины сборища?

— А у тебя?

— Что?

— Ты подозреваешь меня, а я думаю, что всех подозрительнее здесь ты.

— Ну ты нахал, — выдохнула Крис дым мне в лицо.

— Не соскакивай с темы. Папа у тебя крутая шишка. Ты всегда в центре внимания. Все мальчики ходят перед тобой на задних лапках. Ну так кто из нас всех окрутил и хочет сдать оптом?

— Между прочим, у меня мировой отец. Передовой и прогрессивный. И он совсем не считает наши квартирники чем-то предосудительным.

— Да не верю.

— Ну и не верь.

— Может, он у тебя ещё и взяток не берёт?

— Что⁈ Да ты вообще! Идиот!

— Ну-ну, не кипятись. Если он такой продвинутый и честный, так может, посодействует в одном деле? Детскому дому помочь.

Крис уставилась на меня в немом изумлении.

— Умеешь ты удивить. А причём тут ты и отец, и вообще…

— Ладно, забудь.

— Нет-нет, продолжай, я заинтригована.

— Ты не знаешь, что такое детский дом? Это место, где живут несчастные обездоленные сироты. И жить им там совсем не сладко.

— А ты?

— Я хочу помочь.

— А отец?

— А он лучше знает, на какие рычаги надавить, чтобы сдвинуть с места неповоротливую бюрократическую машину.

— Ну вот, взял и сломал мне всю теорию заговора. Такая шикарная гипотеза была, — стукнула меня Крис кулаком в плечо.

— Так ты поговоришь с отцом?

— Так что ты от него хотел?

— Привлечь комсомол к помощи детдому.

— Я подумаю.

— Думай быстрее. Я завтра туда собирался ехать.

— Что за спешка?

— По личным причинам.

— Посмотрим.

— Посмотрите, сделайте одолжение.

— Сделаю. Но при двух условиях. Я расскажу ему о тебе и моих предположениях насчёт твоей профессии. Глядишь и заинтересуется.

— А не боишься, что вместо заинтересованности он попросту прикроет Борькину лавочку.

— Не прикроет. Он Борьку любит и многое ему прощает. Как я уже говорила, он у меня продвинутый старик. Глядишь, такой необычный кадр, как ты, его заинтересует.

Ха! А моя версия наобум, что Крис тут самая подозрительная, не такая и дикая. Сама она, может, и не сдаст приятелей, но папа на эту компашку собирает досье. Необычные люди его интересуют. Разумеется, совершенно бескорыстно. Так, на чёрный день. Впрочем, выводы будем делать после личной встречи.

— Погоди, это было первое условие. А второе?

Крис быстро приблизилась, обхватила мою шею двумя руками и прильнула в поцелуе. Предсказуемо. После Би-2 чего ещё ждать? Надо было Высоцкого играть. Или КиШа. Хотя нет, КиШ я пока не потяну. Но раз теперь у меня есть гитара, надо потихоньку тренироваться.

А Крис? Ну нет, не готов я пока сменять мой прекрасный цветок на этого гадкого утёнка.

За корочками к Володе я ехал с особым чувством предвкушения. Собственно, он не подвёл. Удостоверение майора п/я КВ-780205 получилось ощутимо подлинным. Чуть потёртое, оно имело запах настоящей ксивы.

Я будто наконец оделся после того как появился в этой новой жизни голым. Всё правильно, люди не приходят в мир одетыми. Вот и я — возродился для новых свершений.

Не откладывая в долгий ящик, тут же и приступил к должностным обязанностям.

Первым делом забежал в продуктовый, утёр скупую мужскую слезу при взгляде на ассортимент конфет. Преобладали раковые шейки и гусиные лапки. Грушевая карамель истекала липким повидлом, просочившимся через обёртки, и аппетита не вызывала. Это при том, что в городе две кондитерские фабрики! Вопросик у меня к руководству магазина. Мне же не заржавеет устроить вояж, подобный девятому гастроному. Потому что комсомол комсомолом, а мои личные дары детям должны быть приличного качества.

Я нагнулся над витриной и позволил свежеобретённым корочкам выпасть из нагрудного кармана. Цепкий взгляд продавщицы моментально зарисовал их, хотя я и упихал обратно своё главное оружие.

— Что же, девушка, у вас такой ассортимент бедный? А шоколадных конфет совсем нет? — капризно поинтересовался я.

— Ну что вы. Конечно, есть. Рабочие замешкались. Сейчас принесут. Галя! — гаркнула продавщица, аж в ушах зазвенело.

— Чего кричишь? Напугала, — вынырнула из-за шторки в подсобку Галя.

— Постой за меня. Я быстро, — улыбаясь в мою сторону, рванула продавщица за кулисы. — Подождите минутку, мужчина, я принесу.

Я усмехнулся и мысленно засёк время. Не прошло и минуты, как на сцену вступила целая бригада подсобных рабочих с коробками наперевес.

— Вот, пожалуйста. Вам каких? Маска, Кара-кум, Ромашка, Буревестник?

— «Мишка на севере» есть?

— Нет, к сожалению. Есть «Красная шапочка».

Народ, бродивший по магазину, моментально навострил уши и выстроился за мной.

— Кто крайний за конфетами? — раздалось по цепочке.

— Что дают? Конфеты, конфеты шоколадные, — унеслось вдаль.

Когда я выносил свои заслуженные сладости, народ начал прибывать извне. Весть о конфетах, как набат, разносилась по близлежащим улицам.

Следующей целью был детский дом. Я узнал номер нужного объекта и засел за телефон. Сделал пометку в памяти — разжиться телефонной книгой. Надоело названивать в справочную. К тому же, это след. Предпочитаю не оставлять ненужных следов.

— Майор Казаков, комиссия по проверке работы детских социальных учреждений. Директора пригласите. Нет на месте? А вы кто? Завуч? Ну тогда с вами переговорим. Представьтесь, будьте так любезны.