мучил не только паралич, но и периодические страшные боли во всем теле. Он был очень слаб, любая незначительная болезнь, вроде простуды, доводила его почти до полного истощения физических сил, они уже вместе пережили несколько таких напастей, но вот только сейчас Либерти внезапно поняла, что все может и не закончиться выздоровлением.

Когда она уже подходила к комнате Даная, то оттуда вышли лорд Гиленхаал, мэтр Арбин и лекарь Миррой.

— А, Либерти — лорд тихо прикрыл дверь — не ходи туда пока, данай спи.

— Что с ним случилось?

Лорд быстро попрощался с магом и лекарем, а потом жестом указал Либерти на свой кабинет.

— Только супруге моей ничего не говори — сказал лорд Гиленхаал, когда они оказались в кабинете — ты же знаешь, что в возрасте 9 лет Данай упал с лошади и сильно повредил позвоночник. Повредил — это мягко сказано, он сломал его в 15 местах, так же при падении он сломал обе руки, обе ноги и шею, разбил голову и если бы не гостивший у нас тогда мэтр Глейн, который своей магией удержал в нём жизнь, мы бы уже его похоронили тогда.

— Но в чем же дело, я не понимаю.

— Дело в том, что мэтр Глейн умер две недели назад и сила наложенных им заклятий слабеет, но незримая нить, что связывает их до сих пор, а это значит, что по истечению всех траурных дат, наш Данай отправится за ним, Глейн просто потянет его за собой.

— Но как же…

— Как мы согласились на это? В тот роковой день мы согласились бы на всё, тем более Глейн был достаточно молод, его смерть — это просто нелепый несчастный случай.

— А что говорят другие маги и лекари, неужели они ничего не могут сделать?

— Увы, нам всем нужно подготовиться к худшему.

— Нет, я не собираюсь сидеть сложа руки, нужно бороться, бороться изо всех сил. Если надо будет, то я и на Ту Сторону схожу. Выход есть всегда!

И с этого дня началась непрерывная гонка со смертью — Либерти сама ходила по всем магам и лекарям, просила, умоляла, потом перешла на травников, целителей, молитвы — в ход шли любые средства, но Данай угасал с каждым прошедшим днём. А потом Либерти и вовсе перешла на запретную волшбу — подкупив одного из черных магов, который попросту зачерпывал у Либерти её жизненную силу и отдавал её Данаю. Таким образом Либерти приходилось тащить на себе двойной груз, она металась как птичка в клетке, ища и не находя выхода.

— Загубишь ты себя — шептал Данай, когда в очередной раз шел сеанс переливания силы — отступись, дай мне умереть, ведь не будет мне Там покоя, если я и тебя со света белого сживу.

— Ты меня не сживаешь — оборвала его Либерти — я сама так хочу, а тебе остается лишь поднапрячься и наконец перестать прикидываться умирающим. Я еще спляшу на твоей свадьбе — тут Либерти что-то пришло в голову, так как она нервно облизнула сухие губы.

— На моей свадьбе? — Данай нашел в себе силы, чтобы слабо улыбнуться — но ведь все мои невесты разбежались, едва я оказался не у дел.

— Если мы поженимся — сказала тут Либерти — то я смогу силой связывающих нас уз удержать тебя на земле. Как ты на это смотришь, а, Данай? Я предлагаю тебе свои руку и сердце, что ты на это скажешь?

— Нет — тихо ответил Данай — я слишком люблю тебя, чтобы подвергнуть такому ужасу.

— О чем ты, какой ужас? — эта ложь вышла на удивление слабой.

— Думаешь, я не знаю, что если тебе удастся это сделать, то эти узы все равно развяжутся, на то они и узы, я-то умру, а ты будешь навечно заключена между небом и землей. Так что мой ответ — нет.

Либерти смотрела на Даная, такого близкого и дорого ей человека, который даже стоя по пояс в могиле думал о ней, а не о себе. Что уж там скрывать, а в некоторых отношениях есть тот, кто целует и тот, кто только подставляет щёку, вот Либерти была как раз из подставляющих. Весь ужас положения, так долго скрываемый в потаенных уголках души вырвался наружу, затопив сознание Либерти паническим ужасом и пониманием своего абсолютного бессилия.

— Дурак! — заорала Либерти в иступленной злобе на весь этот дурацкий мир — надо хвататься за любую соломинку, а не корчить из себя героя, когда тебе смерть в затылок дышит! Женимся немедленно!

— Нет.

— Замолчи, замолчи, ничего не хочу слышать, ничего!!!!! Я тебя спасу, кретин, спасу!!!

На её крики сбежался весь дом и только трое сильных слуг-мужчин смогли утихомирить Либерти и увести в её комнату, где с ней случился самый настоящий истерический припадок.

17

— Совсем нас забыла — ворчала Лилия — всё около НЕГО и около НЕГО сидишь, как собака, исхудала вся, просто смотреть больно.

Либерти молчала — вот уже третий день она жила у Вальмора и Лилии приходя в себя после припадка, и третий день Лилия твердила ей одну и ту же присказку.

— А приедет — два часика посидит и опять в бега, разве так можно? Нет, чтобы чайку попить.

— Я и так его пью.

— Мало пьешь — отрезала Лилия.

Либерти с тоской ждала очередной лекции и вот, получила.

— Зачем тебе этот калека? Ну да, он лорд, я понимаю, но если дело в деньгах, то вот наш кузнец Халк — дом двухэтажный строит, хозяйство большое, земли немерено, как сыр в масле будешь кататься.

Как все счастливые замужние женщины Лилия любила строить из себя сваху, а то, что Либерти не хотела быть простой домохозяйкой она понять не могла, склад ума не тот.

— Вроде в прошлый раз был Гирд — пекарь.

— Да кто угодно, лишь бы ты замуж вышла, а то у нас с Вальмором сердце болит, а так — пристроим тебя в хорошую семью, сами рядом — красота.

— Извини, Лилия, но я не могу оставить Даная.

— Ты любишь его?

— Люблю … и жалею. Даже не знаю, чего больше, привыкла я к нему, он как никто другой понимает меня — с полуслова, с полувзгляда, да и любит он меня.

— Ох, жалость еще никого до добра не доводила, но поступай как знаешь — и Лилия занялась приготовлением обеда.

А Либерти вышла во двор и присела на крыльцо.

— Либерти, надень шубу, зима всё-таки