Полли лишь пожала плечами:

- Это уже не имеет значения. Я свыклась с тем, что живу в фешенебельном пятизвездочном отеле.

- Однако существование этой комнаты говорит об обратном.

- Мне хотелось, чтобы комната выглядела настоящим жильем.

- А как насчет остальной части виллы?

Полли снова пожала плечами и промолчала.

- Стало быть, ты считаешь этот дом временным? - спросил он.

Полли медлила с ответом.

- Возможно, - признала она наконец.

- Но наш брак не временный, - настаивал Александрос.

- Твои мать и сестра придерживаются противоположного мнения, - ответила Полли.

Полли вплоть до вчерашнего дня не позволила бы себе подобного высказывания. Но муж так вчера ее защищал и был целиком на ее стороне, что Полли почувствовала к нему доверие, как в первое время их брака.

- Мне давно следовало поставить их на место, - сурово обронил он.

- Возможно, - согласилась Полли. - Тогда, вероятно, удалось бы избежать вчерашнего раскола. Но они обе привыкли изводить меня, и Стасия не восприняла твое предупреждение придержать язык всерьез.

- А ты приняла?

- Конечно, выражение твоего лица говорило об этом яснее любых слов.

- А мои мать и сестра, знающие меня с рождения, не узнали этот взгляд?

- Возможно, они никогда его раньше не видели. Ты ведь всегда давал им все, что они попросят. - Однажды Александрос так и сказал ей, что мир в семье для него превыше всего.

- А жену лишал поддержки и заботы.

- Без комментариев, - ответила Полли.

- Но ты говорила мне, что я их порчу чрезмерной заботой и иду у них на поводу, - повторил Александрос.

- Так и было, - подтвердила она.

- Тебе я тоже ни в чем не отказывал, но ты не избалована.

- Мне нужно было от тебя другое. - Время. Внимание. Поддержка. Принятие ее стороны в семейных спорах.

- Ты говоришь в прошедшем времени, - заметил он.

- Я научилась довольствоваться тем, что имею.

Он выругался сквозь зубы, и тут Полли поняла, что муж кипит от злости.

- Ты злишься.

- Нет.

- Но я же вижу. - Полли прикусила губу. - На меня?

Выражение его лица внезапно изменилось, и он схватил жену в охапку.

- Да на себя я злюсь, на себя. А еще на мать и сестру, которые вместо того, чтобы помочь тебе привыкнуть к новой стране и новой семье, вставляли палки в колеса и всячески изводили тебя исподтишка. Но больше всего все-таки злюсь на себя.

Он наклонился к Полли и нежно ее поцеловал, несмотря на пылающий в нем гнев.

Мгновение спустя ее губы уже раскрылись под его настойчивыми ласками. Это был поцелуй удивительно нежный и долгий. Она прикрыла глаза от наслаждения. Танцующие огоньки, казалось, мерцали внутри ее век, но она могла поклясться, что комната кружилась вместе с ними в чувственном танце.

Наконец он оторвался от ее сладких губ и обвел глазами комнату.

- Мне очень нравится, как выглядит эта комната, - признался Александр.

- Мне тоже.

- Хотелось бы, чтобы ты привнесла тепло и уют в остальную часть дома.

- Правда?

- Ну не сейчас и не во всем доме сразу. Мы только что разгрузили тебя…

- Мы? - осторожно спросила она.

- Хорошо, я принял несколько решений в одностороннем порядке, - сказал Александрос, - но они пошли тебе на пользу, ты буквально пышешь здоровьем.

Полли тепло улыбнулась мужу.

- Мне нравится этот облегченный график, - призналась она.

- Тебе нравится благотворительная работа? - впервые поинтересовался он.

- Ты имеешь в виду мою работу в качестве твоей жены? - Потому что так оно и было.

Как только они поженились и переехали в Грецию, он изложил ей свое видение роли его жены.

- Вот, значит, как ты это видишь.

- А как еще?

Когда они только поженились, он обязательно находил время, чтобы поговорить о том, что, по его мнению, она делает правильно и что могла бы улучшить в своей публичной роли его жены. К несчастью, вскоре она обнаружила, что публичная роль отнимает у нее гораздо больше личного времени, чем ей хотелось.

Поначалу Полли наивно предполагала, что сможет работать в Греции по своей любимой специальности кондитера, но свекровь пришла в ужас от этой перспективы. Что скажут в обществе? Кристалакисы никогда не работали на кухне. И Полли пришлось оставить эту затею. Но потом Полли стала мамой и посвящала воспитанию дочери все свободное время.

- Но я никогда не считал роль жены работой. А мои советы и рекомендации были направлены только на то, чтобы помочь тебе адаптироваться в новых условиях.

- Тебе никогда не приходило в голову, что мне было бы намного легче найти свой путь, если бы позволили сохранить то, чем я жила в Америке?

- Что ты имеешь в виду?

- Если бы я могла устроиться на работу кондитером, я бы быстрее подружилась с коллегами по работе. - Она отстранилась от него и подошла к окну. - Я знаю, что это не тот круг, в котором привыкла вращаться твоя семья, но я выросла в простой семье, и мне было бы намного легче иметь друзей, которые разделяли бы мой взгляд на жизнь среднего класса.

- Я подумал, что в долгосрочной перспективе было бы неплохо познакомиться и с жизнью высшего общества, к которому ты теперь принадлежишь.

Полли резко обернулась.

- В таком случае, зачем было переезжать в загородную резиденцию и лишать меня общения с теми, с кем я успела подружиться в Афинах?

- Я думал, что жизнь в большом городе тебе не по нутру, - растерянно сказал он. - Ты ведь росла в сельской местности на севере штата Нью-Йорк.

- Да. Но тебя неделями не бывает дома, ты ночуешь в Афинах, а иногда и в выходные там задерживаешься. А я одна в этом стерильном особняке, похожем на дорогой отель. Неудивительно, что твои мать и сестра сочли этот переезд началом конца нашего брака.

Только никто не рассчитывал, что Полли снова забеременеет. Они договорились, что подождут пару лет, прежде чем заводить детей. Но она подхватила грипп и пока лечилась, таблетки блокировали действие контрацептива, и Полли узнала, что беременна, когда стала хвалиться завтраком каждое утро.

- Я не знаю, откуда у Стасии появилась идея, что покупка этого дома означает начало конца нашего брака.