Пока не знаю, радоваться или нет. С Самантой было весело, боюсь, в одиночестве я быстро полезу на стену от скуки.

– А мы будем тут жить, да? – рассмотрев всё, что его заинтересовало по пути наверх, Джейми принялся за любимое дело – расспросы.

– Пока да.

– А мама тоже сюда приедет?

Я сбилась с ритма, промахнувшись мимо ступеньки. Хорошо, что одной рукой держалась за перила. Остановившись посреди лестницы, присела на корточки. Убрала буйные кудри со лба мальчишки и попыталась улыбнуться. Я ждала вопросов о сестре, но не думала, что так тяжело окажется на них отвечать.

– Нет, милый. Когда она выздоровеет, мы сами поедем к ней.

– Бабочки ужалили её сильнее, чем меня?

В горле появился ком, а язык будто приклеился к нёбу. Он так спокойно говорил о том жутком моменте…

– Да.

Джеймс опустил глаза и, чуть склонив голову набок, потянулся к маленькому зелёному бантику, державшему бретельку моего платья. Дёрнул несколько раз. Нахмурился и резко рванул вниз. С тихим треском бантик оторвался, а ткань сползла с плеча.

Сжав его в кулаке, посмотрел на меня потемневшими глазами. Тёплый карий цвет стал почти чёрным.

– Я больше не люблю бабочек. Они плохие.

Бросив оторванный элемент под ноги, Джеймс помчался вверх по лестнице.

Я медленно встала, растерянно глядя ему в спину. Затем подобрала бантик, поправила перекосившуюся ткань лифа и побежала следом.

– Постой! Джейми, остановись!

Он, казалось, не слышал меня.

Лестница кончилась, и мальчишка свернул направо, унося ноги в совершенно противоположную от моей комнаты сторону. Хорошо, что убежать из спального крыла можно лишь по ступеням вниз. И окна на этом этаже укреплены защитными чарами.

Глава 8

Время, замри!

В длинном платье догонять беглеца не очень хорошо получалось. Ещё пару раз безрезультатно его окликнув, подобрала подол до колен, наплевав на законы приличия академии, где голые ноги девушек никак не должны быть увидены юношами. А выбрали для догонялок мы именно мужскую часть этажа. Хорошо, что до основного наплыва адептов ещё как минимум четыре часа. Двери комнат были плотно закрыты. Если кто-то и приехал раньше, на шум выходить пока не собирался.

Джеймс скрылся за очередным поворотом, откуда послышался глухой стук, а секундой позже разразился детский плач. Я добежала до места и охнула, всплеснув руками. Племянник лежал на полу, над ним склонился Томиан и пытался поднять.

– Ну надо же! – Присев рядом, отвела руки от раскрасневшегося лица Джейми. – Ударился? Спасибо, что врезался не в профессора! Наказали б нас обоих. Поднимайся.

На удивление послушался. Том помог ему встать, я отряхнула выпачканные в пыли штаны и жилетку. Вытащила из кармашка платок, приводя в порядок зарёванное лицо.

– Ну всё, успокаивайся. Сейчас дойдём наконец до нашей комнаты и поговорим. Расскажешь мне, что это сейчас было.

Джеймс шмыгнул носом и отвернулся. Я вздохнула, поднимая на Томиана глаза.

– Прости. Не знаю, что на него нашло. Вдруг сорвался и убежал от меня…

– Да, нелегко тебе будет. Помню Аврору в этом возрасте, она была просто невыносима. Да и сейчас мало что изменилось.

Он скользнул по мне взглядом, будучи на редкость серьёзным, хотя в последних словах так и сквозила ирония. Я сложила руки на груди, чувствуя непривычную неловкость. Никогда ведь такого не было, Томиан Старквуд всегда воспринимался мной как брат! Что изменилось за каких-то три летних месяца?

– Сейчас тяжёлый период для моей семьи… И Джейми, наверное, сложнее всех.

Том вдруг шагнул ближе, поднял руку и потянулся ко мне. Я застыла изваянием, понимая, что снова медленно краснею. Да боже мой, с чего бы?! И только когда его пальцы слегка коснулись кожи плеча, до меня дошло, что бретелька платья всё ещё висит бесполезным кусочком ткани.

– Ох, тут случилась небольшая авария, – нервно улыбнулась, раскрывая сжатую в кулак ладонь. Там всё это время покоился оторванный элемент наряда. – Джеймсу не понравился бантик.

Томиан молча взял его, вернул бретельку на место и шепнул слова заклинания. Слабый серебристый свет осветил нас обоих.

– Наверное, потому, что он похож на бабочку… – продолжала лепетать я, делая вид, что ничего особо волнительного не происходит.

Хотя сердце отбивало ритм почти у горла.

– Расскажешь, почему тебе нельзя колдовать?

Я выдохнула, стойко выдержав его взгляд. Шагнула назад, увеличивая расстояние между нами, и отвернулась к окнам. И когда Джеймс успел забраться на подоконник? Приложившись лбом к стеклу, он дышал на него и рисовал указательным пальцем разные фигурки.

Отойдя к противоположной стене, рядом с дверью в чью-то комнату, я прислонилась к ней спиной и сползла на пол. Села, поджав к груди колени и сцепив замком пальцы на них. Видела б меня декан, отчитала, как нашкодившую девчонку!

«Леди так себя не ведут!», «Сидеть на камнях вредно!», «Где ваши нормы приличия, мисс?» – вереницей пронеслись в голове фразы, сказанные чопорным голосом миссис Багстер. На первых курсах моя фамилия поминалась ею чуть ли не каждый день.

Томиан подошёл и молча сел рядом. От него пахло грейпфрутом. Я глубже вдохнула этот запах.

– Этим летом на нас с Шарлин напал один сумасшедший. По-другому его назвать язык не поворачивается. С нами был Джейми, и он тоже пострадал, – начала я очень тихо, чтобы услышал лишь рядом сидящий парень. – Колдун наслал странных бабочек. Они раздваивались, создавая свои копии, а крылья их вспыхивали пламенем. Такого заклинания я никогда раньше не видела. И отменить его не получалось. Лишь на время потушить сам огонь.

Боковым зрением я увидела, что Том повернул голову в мою сторону.

– Он утащил меня в портал, но мне быстро удалось сбежать. Сестра сильно пострадала от огня. К тому же само проклятье подействовало, и теперь она в магической коме. Джеймс получил ожоги, но с ними лекари справились. И по трудно объяснимой причине он не может спокойно находиться с кем-либо, кроме меня. Целитель говорил о какой-то связи, что подсознательно мальчик видит во мне защиту, а остальных