этого субъекта, – мрачно бросил Бецкий, кивнув на Лебедев.

– Откуда? – уже с любопытством спросил Попов.

– Я видел его в Ленинграде вместе с Покровской.

– Что?! – вырвалось у следователя.

– Только тогда он был лысый. Я видел их в кино.

– Что скажете, Иван Сергеевич? – сурово спросил Попов.

– Признаюсь, – хмуро сдался Лебедев. – Я вот для конспирации парик одел.

– Вот что, – решил Попов. – Отправляйтесь домой и приведите себя в свой естественный вид и тогда мы продолжим. Ольга Ильинична, проследите.

– Хорошо, Кирилл Александрович, – кивнула Мигунова.

– Вы, кстати, тоже можете быть свободны, Петр Аркадьевич, – обратился Попов к Куролесину.

Тот кивнул и вышел.

– Яков Арнольдович, – обратился Попов к Бецкому, когда они остались наедине. – Как по-вашему, сколь у них были близкие отношения?

– На счет интима – не уверен, но теплота присутствовала.

– А может еще кто-нибудь с Покровской проводил время? – скорее для проформы спросил следователь, не надеясь получить положительный ответ.

– Никишка, – как ни в чем ни бывало сказал Бецкий.

– Это еще что за фрукт? – выпалил Попов.

– Никифоров. Живут у нас в деревне. Давно он за ней приударял.

– Ну что ж, спасибо, – завершил беседу Попов. – Вы мне очень помогли. Скажите еще вот только: Покровский об этом знал?

– Думаю, догадывался, – пожал плечами Бецкий. – Да его это не шибко волновало, жену он держал в качестве прислуги, не больше.

– Значит, он не ревновал? – задумчиво спросил Попов.

– Думаю нет, но кто же его знает. Вы сами говорили, Кирилл Александрович, чужая душа – потемки, – усмехнулся Бецкий.

Оставшись один, Попов принялся обдумывать ситуацию.

– Ну и история, – пробормотал он, – под стать прошлогодней.

В дверь громко и настойчиво постучали.

– Войдите, – разрешил Попов.

На пороге показалась плотная женщина, лет шестидесяти.

– Мария Андреевна Бецкая, – представилась она.

– Очень приятно, а я – Кирилл Александрович Попов.

– Я знаю, как вас зовут. Зачем вы расспрашивали моего сына?

– Садитесь, – предложил Попов, разглядывая ее.

«Занятный экспонат, – подумал следователь. – Интересно, если они с Цепкиной схватятся, кто кого поборет».

Бецкая между тем села и громко повторила вопрос, с вызовом глядя на следователя.

– Я веду следствие по делу об убийстве, – безо всякого вызова ответил Попов. – Кстати, хорошо, что вы пришли, как раз собирался с вами побеседовать.

– Мало того, что этот Куролесин со своими браконьерами, так ещё и вы со своим убийством!

– Работа такая, Мария Андреевна. Ничего не попишешь, – вздохнул Попов.

– Он ничего не знает и ни в чем не виноват, – твердо заявила Бецкая, глядя прямо в глаза следователя. – А если вам обязательно кого мытарить, так вы Смолянкова маринуйте!

– Смолянкова? – удивился Попов. – А его-то за что?

– А чего он по ночам гуляет и трупы находит. Подозрительно как-то.

– Что подозрительно, а что нет, я решу без вас, – сухо сказал Попов.

– Ну, не хотите Смолянкова, так Никишку в свое Чека заберите!

– С Никифоровым я еще не встречался, – сообщил Бецкой Попов.

– Ну, шут знает, что с вами делать! – рассердилась вконец Бецкая. – И того не хотите, и этого, и кого ни предложишь – от любого морду воротите. Раньше органы такими разборчивыми не были! – вспомнила она времена своей юности.

– Что раньше было, то прошло, да и быльем поросло, – сурово проговорил Попов. – Но речь не о том. Скажите лучше, Мария Андреевна, что вы делали в пятницу между семью и десятью часами вечера?

– А зачем вам это знать? – недобро улыбнулась Бецкая.

– А в это время была убита Покровская, – лучезарно улыбаясь, объяснил Попов.

– Не помню, что я делала, – хмуро буркнула Бецкая.

– Что это у вас в семье все такие беспамятные, – приподнял брови Попов. – Сын ваш тоже не помнит.

– Честным людям оно ни к чему, – заявила Бецкая.

– Так-так. А вот нет ли у вас в доме скальпеля, Мария Андреевна?

– Что за гнусь? – опешила Бецкая. – Отродясь не бывало.

– Ну ладно, я вас больше не задерживаю. Пока, – добавил следователь с некоторым нажимом.

В дверях Бецкая остановилась и уверенно сказала:

– А Нинка Покровская была дурой и будет.

– Да уж, теперь, к сожалению, не будет, – грустно вздохнул следователь, глядя вслед закрывшейся двери.

Минут через пять в дверь вновь постучали.

– Не заперто, – крикнул Попов.

На пороге появилась миловидная брюнетка, лет 37–38.

– Татьяна Павловна Бецкая, – представилась она.

– Ну вот и последний член святого семейства, – пробормотал Попов.

– Простите, вы что-то сказали? – осведомилась Бецкая.

– Нет-нет, ничего, – поспешно произнес Попов. – Да вы садитесь.

Бецкая села. Следователь внимательно взглянул на нее.

Она замялась, потом заговорила:

– Я по поводу мужа и свекрови.

– Да вы не волнуйтесь, – улыбнулся следователь. – Я вас внимательно слушаю.

– Я еще вот в прошлый приезд обратила внимание, что вы человек деликатный, – начала издалека Бецкая. – Поэтому и решилась прийти к вам. Но мой визит, – несколько испуганно сказала она, – прошу сохранить в тайне от мужа и свекрови.

– Всенепременно, – пообещал Попов.

– Я хотела сказать, – запинаясь, проговорила Бецкая, – что Яша ни в чем не виноват. Ну, может пожадничал, так это ни в счет.

– Да его никто и не обвиняет, – успокоил ее Попов. – Вы не волнуйтесь, Татьяна Павловна.

– А моя свекровь, – продолжала Бецкая, – она вечно лезет в бутылку. Такой уж характер.

– Я заметил, – кивнул Попов.

– Ну, спасибо вам, что выслушали, – заторопилась Бецкая. – Я побегу.

– Один вопрос, Татьяна Павловна. Где вы были между семью и десятью часами вечера в пятницу?

– Это время убийства?

– Да.

– Я с семи до восьми была со свекровью дома, а потом ушла играть в карты с Синицким.

– А ваша свекровь?

– Не знаю.

– А где был ваш муж?

– Точно не знаю, может на реке.

– Значит, ничего об убийстве не знаете?

– Боюсь, что нет.

– А что вы скажете о Покровской?

– Я плохо ее знала. У меня не сложилось о ней собственного впечатления.

– Ну что ж, спасибо, Татьяна Павловна, – сказал Попов. – Я понял вашу точку зрения.

– Вам спасибо, Кирилл Александрович, – от всей души поблагодарила следователя Бецкая.

На этот раз Попову снова не удалось передохнуть. Мигунова доставила Лебедева. Теперь на отконвоированном Вьюгине-Лебедеве уже не было морщин и седого парика. Перед следователем стоял высокий лысый человек, лет сорока пяти-сорока шести.

– Ну, вот теперь вы выглядите на свой возраст, – довольно констатировал Попов, глядя на Лебедева.

Тот мрачно кивнул.

– Садитесь, Иван Сергеевич, – бодро предложил Попов. – Поговорим по душам.

Глава 14

– Кирилл Александрович, – только и смог выговорить Лебедев, после чего как-то съежился на стуле и весь сник.

– Ну-ну, Иван Сергеевич, – мягко, но твердо проговорил Попов. – Возьмите себя в руки.

– Я ни в чем не виноват, поверьте, – чуть не плача, обратился к следователю