веток не вспархивают. Значит, скорее всего, кто-то прошел. Вы можете вспомнить, когда услышали этот звук? Я имею в виду, после слов официантки.

– Да минут через двадцать и было. Ну, может, пятнадцать. Точнее не скажу, я же не считала специально.

– Спасибо, Анна Леонидовна. Я к вам попозже загляну. – Я поднялась. – Сотрудники ваши где?

– Все в банкетном зале сидят. Где им еще быть? – Администратор опять высморкалась.

Когда я уходила, перед ней на столе лежало множество скомканных бумажных платочков.

В холле гостевого дома я столкнулась с Гариком.

– Запер дверь?

– Запер.

– Ничего подозрительного не заметил?

– Нет, – ответил Гарик, – ты лучше у меня такие вещи не спрашивай. Я же не знаю, какие детали надо замечать. Для меня все не странно.

– Интересное замечание для журналиста, – не удержалась я.

– Отстань, – буркнул Гарик. – Куда мы идем?

– Идем опросить персонал. Но кое-что уже вырисовывается, – ответила я, на ходу цепляя со стойки ресепшена еще одну бутылочку с водой.

Гарик последовал моему примеру. Мы вышли на улицу и направились к двери банкетного зала. Солнце обожгло жаром. Мой друг рывком снял с себя влажную от пота футболку.

– А ты? – спросил он, насмешливо прищурившись.

– Болван! Нашел время и место для шуток, – возмутилась я.

– Погоди. – Он придержал меня у двери. За тюлевой занавеской были видны силуэты сотрудников гостевого дома, которые в отсутствие руководства расселись на гостевых местах. – Что вырисовывается?

– Через пятнадцать – двадцать минут после убийства Вики мимо окна администратора кто-то прошел. Она точно слышала шорох, а потом птица взлетела из кустов. Я тоже этот момент вспомнила. Мы с тобой как раз у тела находились.

– То есть, когда мы нашли Вику, убийца сидел рядышком в кустах? – Гарик побледнел.

– Это логично. Убийство произошло за несколько минут перед нашим приходом. Тот, кто совершил преступление, выжидал и осматривался, пытаясь убедиться, что его никто не видел. Потом выбрал удачный момент, чтобы уйти незамеченным. Но у нас есть примерный временной промежуток. Надо только установить, кто где находился в течение двадцати минут после того, как мы встретили официантку с цветочной композицией. Помнишь?

– Помню. Мы вышли из дома примерно в час пятнадцать. Над стойкой ресепшена часы висели, я взглядом скользнул.

– Отлично. Берем это время как точку отсчета.

– Получится примерно.

– У нас все с тобой будет «примерно». Но это лучше, чем то, что достается большинству сотрудников полиции, когда они приезжают на место преступления. Нам, можно сказать, повезло, что мы оказались в гуще событий.

Гарик горько усмехнулся:

– Ну да. Везуха невероятная…

Я ободряюще хлопнула его плечу:

– Потом, Гарик. Вся грусть и скорбь потом. Я не циничная, но сейчас эмоции мешают работать. Давай найдем этого упыря.

– Давай, – согласился он.

Я толкнула дверь, пропустила друга вперед и вошла следом.

В банкетном зале собралось четырнадцать человек. Две официантки – молодые девушки, парень-официант, два повара, две горничные, фотограф с оператором, испуганная женщина в костюме – она должна была вести свадебную церемонию, музыканты и тамада – грузный мужчина лет шестидесяти. Мужчина теребил галстук и явно страдал в своем блестящем пиджаке, в котором должен был развлекать гостей на вечере. Очевидно, он считал, что показаться на публике в футболке до начала торжества – неприемлемо. Перед тамадой стоял большой стакан чая, наполовину полный заварки, и пирожок на тарелочке. Парень-официант, не стесняясь, хрумкал виноград из фруктовой вазы на столе. Одна из девушек сделала ему замечание, на что он ответил хамоватым неприятным тоном:

– А че? Понятно уже, что мероприятие не состоится. Финита ля комедия!

Я подошла к собравшимся и присела за стол с женщиной из ЗАГСа. Она торопливо подвинула к себе красивую белую папочку, в которой, как я догадалась, хранился текст церемонии.

Гарик устроился за соседним столиком и тоже подцепил веточку винограда из вазы. На возмущенный взгляд официантки он ответил:

– Мне можно. Я вообще-то гость!

– Господа, не будем терять время, – предложила я. – Уверена, вы все не имеете отношения к случившемуся, поэтому наша беседа – это, скорее, формальность. Сейчас каждый по очереди расскажет мне, где он находился последние два часа, и назовет людей, которые могут это подтвердить.

– А что случилось-то? – робко подала голос одна из официанток. Она была маленькая и тоненькая, как ребенок. Глядя на нее, я невольно задалась вопросом, как эта птичка носит поднос с блюдами. Со стороны казалось – все, что тяжелее чайной ложечки, для нее неподъемный груз. – Мы имеем право знать? Может, нам грозит опасность? – Девушка огляделась, ожидая, что ее поддержат остальные, но вопрос утонул в тишине. Все смотрели на меня, ожидая, что я разъясню ситуацию.

– На территории вашего гостевого дома произошло убийство.

Люди заволновались и начали украдкой переглядываться. Многие инстинктивно отодвинулись от коллег, словно опасаясь, что нападение совершил кто-то из них.

– В смысле убийство?

– Убийство???

– Господи!

– Кого убили-то?

– Так, все, надо быстро валить отсюда. На такое дерьмо я не подписывался…

– Тихо! – Я хлопнула ладонью по скатерти, чтобы прервать поток изумленных восклицаний. – Ситуация экстраординарная, но паника все усугубит. «Свалить» отсюда, сами понимаете, не получится. До приезда полиции единственное, что вы можете сделать – это обеспечить свою безопасность. Так что, поступим следующим образом – после опроса вы все разойдетесь по своим комнатам и запретесь.

– У нас только одна общая комната, – сказала одна из официанток. – В ней тесно всем будет.

– Но гостевой дом не заполнен на сто процентов, – заметила я. – Займете оставшиеся номера, и каждый напишет мне на бумажке, куда заселился. Заходите в номер, закрываетесь и ждете. Полиция через пару часов будет здесь, так что долго взаперти сидеть не придется. Всем все понятно?

– А по нескольку человек можно в номер? Страшно ведь по одиночке, – спросила маленькая официантка и опять робко огляделась.

– Можно, но не больше трех человек в номер. Итак, мы сядем там. – Я указала на дальний, ненакрытый стол, стоящий в самом углу у небольшой сцены. На