Архангельский что-то злобно пробурчал сквозь зубы, не глядя мне в глаза, и отошел.

– Охренеть! – восхищенно произнес Гарик, когда толстяк вернулся за свой столик к недопитому стакану коричневой бурды. – Разложила его по частям! Я в восхищении, подруга. Никогда не видел, как ты работаешь, и, должен сказать, это здорово заводит. А ты и меня так можешь проанализировать?

– Могу, – со вздохом ответила я, – когда-нибудь, дружочек, я поведаю тебе обо всем, что вижу. Но тебе это вряд ли понравится.

– Не стоит, – Гарик коротко и тихонько засмеялся, – не хочу смотреть в уродливое зеркало. Ты считаешь, Архангельский ни при чем?

Я задумчиво подняла бровь:

– Ничто на его участие не указывает. Вроде, алиби имеется – он никуда не отлучался. Удивился довольно искренне, когда я проболталась, что жертв двое. Да и мотив у него какой?

– На первый взгляд никакого. Но, может, мы просто его не знаем? Может, этот Архангельский – псих? Сама видела, как он оскорбился, что его пригласили вести обычную тарасовскую свадьбу. Решил поставить сельских дурачков на место и прикончил обоих. А в рот Витьке затолкал свой гонорар. Как тебе идея?

– Судя по пафосу этого звездного ведущего, гонорар бы не влез. И вообще – давай не будем забегать вперед.

Гарик устало потянулся.

– И что мы будем делать теперь?

– Теперь я позвоню Кирьянову и расскажу, что число жертв увеличилось. А ты найди мне ручку и бумагу. Подведем промежуточные итоги.

– Ты издеваешься! – простонал в трубку Владимир Сергеевич, когда у него иссякли матерные эпитеты. – Как это – жениха тоже убили? Иванова, если я все бросил и мчусь к тебе с парнями ради какого-то идиотского розыгрыша, пеняй на себя. Я тебя арестую. В данный момент это похоже на чертов розыгрыш.

– Кирьянов, – возмутилась я, – ты считаешь, мне до такой степени нечего делать? Я пока еще в своем уме и такими вещами, как смерть человека, никогда не шучу.

– Может, у тебя давно клиентов не было, и адреналина не хватает.

– Иди к черту. Я тебе сейчас снимки вышлю. Увидишь, как я тут развлекаюсь.

– Ладно, ладно, прости. Высылай, кстати, снимки. В прошлый раз забыл попросить. Ты пойми – я просто за тебя волнуюсь. Там есть охрана?

– Охраны нет, Володь. Всех гостей и персонал я заперла в номерах. Опрашиваю.

– Соображения есть?

– Пока никаких. Но информации мало – позже буду знать больше. На данный момент один из свидетелей показал, что на теплоходе по дороге сюда жених и невеста ссорились.

– Так может, Ромео и Джульетта сами друг друга поубивали?

– Исключено. Обнаружены в разных местах.

– Черт. Что у вас там творится? Я настаиваю, чтобы ты тоже заперлась в своем номере и никуда не выходила до нашего приезда.

Я промолчала.

– Ты слышишь меня?

– Слышу.

– И не послушаешь?

– Не послушаю, конечно. Ты же меня знаешь.

Кирьянов где-то далеко-далеко от меня устало вздохнул.

– У тебя хотя бы пушка с собой?

– Нет. Кто берет оружие на свадьбу?

– Я думал, ты берешь.

Кирьянов что-то сказал сотрудникам, отвернувшись от динамика. Мне показалось, я услышала на фоне звон трамвая на перекрестке. Похоже, плохо дело.

– Вы выехали? Пожалуйста, скажи, что уже выехали.

– Едем в порт, Тань. Но у меня плохие новости. Свободного транспорта нет. А ваш теплоход еще не вернулся обратно. Так что мы выдвинемся в «Рай» не сразу.

Я возмутилась:

– Здесь жуткие вещи творятся, а полиция даже не может на место преступления приехать? Может, использовать вертолет?

Кирьянов искренне расхохотался.

– Какой вертолет, Иванова? Из фильма «Миссия невыполнима»?

– Хотя бы из «Бриллиантовой руки».

– Жди нас. И будь очень осторожна.

– Хорошо, – ответила я.

Разговор с Кирьяновым меня не успокоил, скорее, наоборот, заставил разволноваться. Перспектива застрять на крохотном острове с убийцей не радовала. Без полиции. Без охраны. Без пистолета. Успокаивало одно – преступник вряд ли вооружен огнестрельным оружием. В обоих случаях способ умерщвления разный, но, так или иначе, это не ствол. Хотя, от ножа тоже нелегко уворачиваться. Как ни крути, мы влипли.

– Что сказал твой Кирьянов? – спросил Гарик, когда я вернулась.

К этому моменту банкетный зал уже опустел. Обслуживающий персонал разошелся по свободным номерам.

– Ничего утешительного. Полицейские еще не отплыли. Говорят – нет свободного транспорта. Ждите и не умирайте, пожалуйста.

– Обалдеть! Нас тут сейчас на ремни порежут, а они даже не в пути. Напомни мне никогда не ездить по красивым островам. У меня теперь фобия на всю оставшуюся жизнь.

– В следующий раз, когда тебя потянет на Сейшелы, я тебе напомню! – сказала я, усаживаясь на тонконогий барный стул у стойки.

Гарик положил передо мной ручку и лист бумаги, которые раздобыл у администратора, и я начала заполнять его пометками, стараясь ничего не забыть. Правда, забыть что-то было сложно – деталей, которые могли бы привести к поимке убийцы, почти не было.

Гарик зашел в бар и начал перебирать бутылки.

– Принцесса, вам налить?

– С ума сошел? Поставь на место, – велела я, – это воровство или мародерство.

– У меня полное право расслабиться, – заявил мой друг и плеснул себе что-то в большой высокий стакан, – я потом еще владельцу иск предъявлю за отсутствие охраны и причиненный моральный ущерб.

– Расслабишься и потеряешь бдительность. Тут-то тебя и прирежут, – пообещала я и вернулась к своим записям: – Итак. У нас два убийства, совершенные, очевидно, с минимальной разницей во времени. Убийца задушил невесту и зарезал жениха. Пока могу утверждать, что никто этих убийств не видел. Свидетелей не было.

– Почему ты так решила? – поинтересовался Гарик. Он сел на соседний барный стул и заглянул в мой лист.

– Элементарно, умник. Если бы кто-то увидел, то поднял бы крик. Совершенно очевидно, что гости не видели убийств.

– Может, видели, но боятся сказать?

– Тогда это соучастники.