— Ну, слава богам! — выдохнул Решетов и тут же, исполненная боли мысль пронзила его сознание: «Старик не знает … Еще одна навеки потерянная дочь».

— Он спрашивал о …, — Седой сглотнул ком в груди, — о Милане?

— Да, — опустил голову молодой лекарь. — Восстановив в памяти произошедшее, Витаро немедленно поинтересовался судьбой госпожи …

— И что ты ответил? — нахмурив брови, спросил Сергей.

— Что … Что по этому поводу ему лучше поговорить с вами. После моих слов легата не на шутку разозлился и отправил меня за вами … тобой.

— Ладно, ступай, — отпустил его Сергей, поднялся и поставил чашу на стол.

Он тяжело вздохнул и на минуту задумался. После этого решительно вышел из комнаты.

Укутанный теплым одеялом, Витаро возлежал на своем ложе. И хотя кожа его была бледна, а дыхание прерывисто, его единственный глаз, горящий нетерпением и тревогой, требовательно воззрился на Решетова.

— Рассказывай! — прохрипел он и закашлялся.

Принимая решение, Сергей пристально посмотрел на тестя. Возможно, сообщение о смерти единственной (после гибели Киры) дочери окончательно добьет его, но … Врать в данный момент Седой не мог.

— Витаро, — тихо произнес он. — Мы потеряли ее …

В единственном глазу легаты промелькнула такая вселенская боль, что у Решетова сжалось сердце. Потом веко опустилось, а по щеке сбежала слеза.

— Бедная моя девочка …, — едва слышно слетело с его губ.

«Держись, старик», — проникновенно взглянул на него Решетов.

— Ваня?! — очнулся Отра от морока, с еще большей тревогой посмотрев на Сергея.

— С парнем все будет в порядке! — заверил его Решетов. — Но, Наташа …

После этого он долго и в подробностях рассказывал Витаро о том, что в тот роковой день произошло в поместье. Не прерывая, легата Отра слушал его внимательно, не упуская деталей, лишь изредка срываясь в приступе кашля.

Закончив повествование, Сергей легко положил ладонь на плечо владельца замка.

— Витаро, ты устал.

Старик почти что с гневом дернул плечом, пытаясь сбросить руку зятя.

— О какой усталости ты говоришь?! — просипел он. — Подлые убийцы забрали у меня Милану! Убили Наташу! Едва не лишили жизни тебя и моего внука! У меня нет времени на усталость, пока эти твари топчут поверхность Лэйне!

После этой гневной тирады старик, с хрипами в груди, обессиленно откинулся на подушки. Сергей взял со стола чашу с травяным настоем и поднес ее к посиневшим губам легаты. С трудом сделав несколько глотков, Отра тихим голосом продолжил:

— Сегодня же я направлю гонцов к лорету Кендро. И пусть Тавр оправдает то прозвище, которое дал ему народ — «Справедливый».

Сергей с жалостью взглянул на него. Однажды этот покалеченный человек в полной мере испытал на себе «справедливость» властителя великой империи. Преследуемый гонениями со стороны брата Великого лорета, он был вынужден покинуть столицу, укрывшись в своем уединенном поместье. После этого хайры (как здесь именовали бандитов и разбойников) во главе с сумасшедшим принцем способствовали гибели его старшей дочери, буквально загнав ее ночью в лапы свирепых квахо. После этого было покушение на самого Витаро.

Тогда Сергею пришлось отправиться в Тиран. Нет, не с целью поиска справедливости — он хотел ликвидировать безумного отпрыска великой династии. В итоге — преданный, он оказался в плену, и лишь природой данная изворотливость позволила ему избежать немедленной казни. После этого были тяжелые месяцы боев на арене, где он забирал, одну за другой, жизни противников … И лишь благодаря нечаянной смерти Сетуса он смог выбраться из этой кровавой и казавшейся бесконечной карусели. И этот человек до сих пор верит в справедливость правителей?! «Бля, ну прям как у нас!» — с горечью подумал Решетов. Он пристально посмотрел прямо на Витаро.

— Нет, легата, — тихо, но твердо ответил он. — В Тиран я поеду сам. Один.

— Не будет этого! — упрямо захрипел Отра. — У меня забрали практически все! Я не хочу потерять еще и тебя … К тому же, здесь твой сын — ты просто обязан защитить его!

Решетов вздохнул, с минуту, собираясь с мыслями, молча смотрел в одну точку. Потом он поднял взгляд на собеседника.

— Витаро, выслушай меня и не перебивай. Я не смогу спокойно жить дальше, не отомстив за смерть жены. Жить, зная, что в любой момент неведомый противник вновь направит сюда убийц. На посмертном костре своих жены и воспитанницы, перед всеми жителями поместья я поклялся в том, что их убийство будет отмщено. И решение мое с тех пор не изменилось. О Ване, да и о безопасности всех твоих людей позаботятся твои воины — мы с Осаном уже подробно обсудили охрану поместья до тех пор, пока не будет возведена крепостная стена. Твой посыльный не найдет справедливости в Тиране. Если Тавр и пойдет навстречу, то только мне. Ввиду памятных событий, он мне кое-чем обязан. Если же этого не произойдет, то мне придется действовать самому …

Прикрыв глаз, легата Отра на какое-то время впал в тягостные размышления. Решетов молча смотрел на него — бледное изможденное лицо не выдавало никаких эмоций, лишь подергивавшаяся жилка на щеке выдавала всю силу внутренней борьбы тяжело раненого человека. Наконец, Витаро прерывисто вздохнул и взглянул на него.

— Когда едешь? — губы старика дрожали.

— Завтра, с утра, — коротко ответил Сергей.

— Пусть боги Зетро хранят тебя!

— Пусть будут боги, — с грустью улыбнулся Седой. — Хотя у меня больше надежды на удачу.

Утром Сергей, отдав последние распоряжения, снарядил в дальнюю дорогу своего верного кайсана — Тайла. Этот скакун, подаренный самим лоретом Тирантома, верно послужил ему в те времена, когда Седому пришлось сражаться с армией зомби, культивированной на удаленном клочке болотистой местности его земляками. Тогда, приблизившись к полосе болот, ему пришлось оставить выносливого кайсана у какого-то старика, жившего в убогой лачуге. После грандиозной победы он не забыл о своем питомце и забрал, щедро отблагодарив старца.

Водрузив на скакуна дорожные сумки и приторочив к его седлу новый арбалет, Решетов ласково потрепал его холку.

— Вот мы и снова в деле, зверюга!

В ответ Тайл, как будто понимал суть происходящего, громко заржал.

После этого Седой направился навестить сына.

— Уа-а! Папка! — под возмущенным взглядом Мэтиса Ванька вскочил на постели и запрыгнул Сергею на руки.

Седой ласково потрепал волосы мальчугана и заглянул в его глаза — в них плескалась сама Жизнь. В очередной раз Сергей подивился тому, как дети легко переносят тяжелые утраты. Нет, естественно Ванька необычайно тосковал по матери. Но жизнь в нем, не в пример взрослому человеку, брала свое.

— Как его нога? — через ванькино плечо спросил он Мэтиса.