Я уже готовилась сослаться на головную боль и проговаривала про себя речь для этого поубедительней, когда у Мартина ожил кристалл связи. Никогда я так не радовалась прогрессу и Густаву Дреку.

Младший сыскарь выразил печаль по поводу прерванной душевной беседы. Действительно, где он еще поговорит с умным человеком, когда второй собеседник молчит и улыбается?

Но только за гостем закрылась дверь, как я, собрав в кулак мужество и подол платья, что бы не мешал, штурмовала разрушенный забор. Сначала я, конечно, убедилась, что ни одно журналистское лицо не торчит из кустов, а потом уже полезла.

Я тихонько поскреблась в дверь и та, проявляя галантность и воспитание, распахнулась. Отлично. Лучший сыскарь Робебура весьма гостеприимен. На это намекает незакрытый замок.

Внаглую влезть в обитель порока и разврата, замаскированную под видом холостяцкого жилья, я не рискнула, и вошла не вся, а по частям: сначала голова, затем рука.

— Эй, — негромко прошептала я в тишину дома. — Дон Бьер.

Ноги мои по — прежнему оставались за порогом, поэтому я все же не нарушала приличия.

— Дон Бьер. Отзовитесь.

Новая попытка дозваться сыскаря не увенчалась успехом. И я решилась! Вошла вся и очутилась на кухне. Точнее на то, что это помещение к ней относится, указывала плита. Стол, стулья и две несчастные кухонные тумбы были завалены бумагами. Я не собиралась в них копаться, леди никогда себе подобного не позволяют. Но сверху лежала карта Робебура.

Я могла не бежать сломя голову к сoседу. Обидно, но он сообразил быстрее меня. От дома номер тринадцать по Кривой улице до Лощенной была проведена линия по дороге, обозначающая путь. И возле нее уже в двух местах стояли красные крестики.

— Кхм, — раздалось за моей спиной, — а я не знал, что образование в пансионе донны Зорте так подверглось изменению. Помнится, девушке неприлично в одинoчку входить в дом к неженатому мужчине. А уж взламывать замки вообще не пристало.

Я с трудом проглотила нервный вскрик, ведь леди не визжат, и повернулась к Пламенному. Сосед выглядел ещё более расхлябанным, чем обычно. Особенно неуместно смотрелся залом от подушки на пол лица. Он стоял, небрежно привалившись плечом к дверному проему и скрестив руки на груди.

— Во-первых, меня никто не видел, так что не считается. — Люк Бьер выразительно фыркнул, выказывая свое отношение к женской логике. — Α, во-вторых, у вас дверь была не заперта.

— Да? — его поза стала более напряженной. — Видимо, я так хотел быстрее добраться до кровати, что забыл защелкнуть замок. А вы, донна Форст, сочли своим соседским долгом указать мне на это?

— Нет, — я тряхнула головой, прогоняя лишнюю стыдливость. — Но мои умозаключения, вижу, вам не нужны, — махнула в сторону карты. — Вы и так поняли.

— Пойдемте, — он поманил меня вглубь дома. — Раз уж вас никто не видел.

Надеялся, я испугаюсь? Истинных леди вывести из равновесия нельзя. Жалко только, зонтик я не додумалась прихватить.

Гостиная, отделанная в ласковых теплых бежевых тонах, приятно удивила меня. В ней даже было убрано. Ну, если не считать шейного платка, висящего на каминной решетке, и валяющегося на полу сюртука.

— Присаживайтесь, донна Φорст, — Пламенный указал на низкую кушетку, — будем разговор разговаривать. Чая не предложу, кофе только крепкий, есть вино, в том числе и дамское, или вода.

Я от удивления, что у Пламенного присутствует хоть какое-то понятие манер, быстро захлопала глазами.

— Спасибо, ничего не надо, — предыдущее чаепитие с Мартином оставило неизгладимое впечатление. Хорошо, что не язву.

— А я, с вашего позволения, себе налью, — он отошел к бару и позвенел бутылками, что бы обратно вернуться со стаканом, на дне которого плескалось что-то янтарное. Но пить не стал, а поставил перед собой на журнальный столик. — Итак, Вурс уже ушел? Он расспрашивал вас о вчерашней прогулке по ломбардам?

— А откуда вы знаете? — я озадаченно взглянула на усмехающегося соседа.

— Вы уж простите, донна Форст, но я вас как наживку использовал. В Управлении есть предатель, иначе, откуда бы знать преступникам о тoм, что мы их ищем через скупщиков? Слишком оперативно они обрубили концы. А Мартин у меня давно под подозрением, уж больно он старается выслужиться и влезть в каждое дело. Кстати, если он вам уже успел сделать предложение, я бы советовал не торопиться с согласием.

Вот зонтика мне стало очень остро не хватать.

— Сами же его сватали, — холодным тоном указала я на несоответствие. — Α потом ещё намекнули на коричневый костюм.

— На счет семьи Вурса я и слова не соврал, — Пламенный хитро сощурился. — Да и то, что он предатель пока не подтверждено. Просто рекомендую подождать. Это для вашего блага, донна Форст. — Вот такой вежливый и культурный сосед меня откровенно пугал. — Теперь поговорим о вас. Выпускница пансиона донны Зорте. Готов спорить, что вы втихую увлекались приключенческими романами. — Я открыла рот, но Люк жестом попросил не перебивать. — Вы волей случая оказались втянуты в опасную игру. Я изначально был против вашего участия в расследовании. Преступники люди, политесами не балующиеся. Не думайте, будто ваш диплом остановит типа с ножом. Я, конечно, рад, что вам, донна, свойственна умственная деятельность, но давайте мы будем играть по моим правилам. Для начала нужно отбелить ваше имя. Ректор Робебурской Академии, впрочем, как и его помощник, тоже читают газеты. С математикой у этих донов все в порядке. Сложить простые числа не составит труда. И то, как Густав яростно не пускал их к эмпату, тоже позволит им соотнести статью в газете и допрос. — Я сидела с прямой спиной и старалась не дышать. О наклоне головы думать совсем не получалось. — Поэтому сегодня вы идете со мной на званый вечер к дону Ферту.

Приглашение, произнесенное сухим тоном, радости не вызвало.

— Позвольте узнать, дон Бьер, в какой роли я буду на вечере?

— Моя спутница и консультант, — небрежно провел рукой по волосам сосед. — Вы, донна Сесил Форст, оказали неоценимую услугу Управлению, как эксперт по украшениям. Вы же разбираетесь в них?

— Конечно, — несколько пришиблено кивнула я. — Нас этому обучали.

— Вот и отлично, — Пламенный тонко улыбнулся. — На вечере вы старательно делаете вид, что чужие эмоции ваc совершенно не интересуют. Особенно перед ректором и Дериком.

— Вы подозреваете их? — я внимательно взглянула на соседа. Вот сейчас и не скажешь, будто передо мной сидит гуляка и бабник. Скорее, я бы сравнила его