Старый автобус основательно потряхивало на ухабах, но Катя, казалось, не замечала. Она утопала в мечтах о переселении в дом. В свой, собственный! Неделю, целую неделю, потратила на генеральную уборку и обустройство! Почти можно вселяться!

Дом нравился ей все больше. Уютный, хотя после смерти тетки Клавдии в нем никто не жил. Две просторных светлых с высокими потолками комнаты хвалились большими, или, как их еще называли, городскими окнами. Радовал длинный «холодный» коридор, летняя комната, называемая террасой. Прихожая в теплой части дома оказалась, правда, крошечной. Но им с Сонечкой вполне хватит! После тесноты бабы Любиного дома, у себя Катю все более чем устраивало.

Кухня — самая обычная. Просторная комната, с газовым котлом в углу, двух конфорочной газовой плитой у стены, раковиной с рукомойником за занавеской. На скамеечке два эмалированных ведра с водой, ковш с длинной ручкой. Но была в этой неказистой кухне одна очень притягательная для девушки вещь. Плита!!! Нет, не газовая. А настоящая дровяная кухонная печь с тяжелым чугунным верхом, двумя конфорками-крышечками, с прямоугольным для удержания тепла кирпичным сводом. Вычурная тяжелая металлическая дверка нависла над железным подтопочным листом.

«Подтопком в селе такую печь называют. Сейчас редко у кого встретишь, — пояснила баба Люба. — Когда газ в дом проводили, не захотела Клавдия подтопок ломать. От брата, говорит, память», — старая женщина скорбно покачала головой.

— Вон посмотри! — ткнула она заскорузлым пальцем. — Бачок сварной из железа вмазан, теплая вода чтобы под рукой была.

— Вот это да! — восхитилась Катя. — Клево! Музейный экспонат сельского интерьера.

Когда из терраски выволокли почти новый громоздкий телевизор «Самсунг» и круглую стиральную машину «Ока» в упаковке, Катя от радости полчаса скакала по комнатам. Кружила Сонечку, спотыкалась о сновавшую под ногами Шерри и лезла с поцелуями и объятиями к бабе Любе.

За неделю Катя отмыла и вычистила дом до блеска, просушила постели, перестирала старое, но вполне крепкое постельное белье. Комнаты, конечно, нуждались в ремонте, но для житья стали вполне пригодны. Она тщательно протерла и проветрила громоздкую, немодную, но крепкую и добротную мебель.

— Вот перед Троицей и заедете, — грустно покачала головой старая женщина и уныло отвернулась в сторону.

— Баб Люб, да с тобой же мы, только в соседнем доме! — обняла ее Катя.

* * *

Катя очнулась от ржавого скрипа распахнувшихся дверей видавшего виды пазика. Пассажиры, в основном старушки, потянулись к выходу.

Она сошла последняя. Задумчиво пригладила волосы, шумно выдохнула и решительно зашагала по тротуару.

Ветлечебница! Давно мечталось прикоснуться к миру людей, ежедневно сражающихся за здоровье животных. А уж влиться в их ряды… Где-то в закоулке сознания слабым огоньком сырой лучины тлела надежда. А вдруг!

Тяжело билось сердце. Еще с вечера Катя по смартфону выверила маршрут — неудобно лишний раз приставать с расспросами к прохожим.

Через полчаса она остановилась перед приземистым серым панельным зданием. С рам больших запыленных окон лохмотьями свисала отслоившаяся, когда-то бывшая белой, краска. Девушка с трудом поднялась по высоким выщербленным ступеням крыльца.

В пустом сумеречном коридоре стоял седой грузный мужчина и задумчиво изучал настенный стенд с выцветшим, раньше бывшим красным, заголовком «Информация».

— Вы к кому? — сосредоточенно взглянул он поверх очков.

Катя неожиданно для себя радостно рассмеялась:

— Работать здесь хочу. Правда! — и простодушно добавила. — Всю жизнь мечтала!

Мужчина растерянно развел руками:

— Ну, раз так, проходите! Поговорим, — и кивнул на дверь с табличкой «Начальник Госветуправления Дубского района». — А то скоро начнется… рабочий день.

Катя осторожно присела на краешек стула, протянула документы и начала рассказ о себе.

— Да, красный — это хорошо, — начальник управления уважительно погладил кончиками пальцев шершавые корки ее диплома.

Она с плохо скрытой гордостью отвела глаза.

— Опыта работы по специальности, как я понял, у вас нет, — мужчина с досадой вздохнул. — В конце месяца у нас уходит в декрет дезинфектор. Могу предложить вам ее место на время декретного отпуска. Только зарплата ой как невелика! — пальцы его левой руки запорхали в непонятном танце.

Ее губы задрожали от волнения.

— Спасибо! Деньги — неважно! То есть важно, конечно… — запуталась Катя и беспомощно воззрилась на начальника управления.

Он поднялся.

— Приятно было побеседовать. Вы, Катерина, зайдите в отдел кадров и оставьте свои координаты. Мы с вами свяжемся, когда придет время. Мне пора.

* * *

Катя нетерпеливо плюхнулась на чудом оставшееся свободным место в уголке автобусной остановки. Ноги гудели, как после кросса по пересеченной местности на время. С трудом втиснула на скамейку два огромных «магнитовских» пакета с покупками. Облегченно вздохнула. Настроение порхало радужными невесомыми бабочками. Сегодня удача решила не показывать ей свое заднее место!

Она везде успела! Все удалось! Даже в РОНО забежала, поставила Сонечку на очередь для получения путевки в детсад. Наконец-то сдала полный пакет документов в МФЦ на оформление дома!

Наисвежайшие продукты по заказу бабы Любы, завернутые в несколько слоев целлофана, заботливо уложены на дно одного из пакетов. Сверху в коричневатом пакете из плотной бумаги бугрились фрукты для Сонечки.

В другом пакете лежал сверток белоснежного с неброским рисунком тюля на занавески. Катя примирилась с мыслью о жизни в деревенском доме почти без удобств, со старинной мебелью и несовременной посудой. Даже на древнее постельное белье не роптала! Но занавески на окна решила справить новые, по своему вкусу.

Она млела от предвкушения перемен. Нашла в смартфоне любимую мелодию, вставила наушники. Красивая музыка захлестнула окрыляющей волной.

«Скоро у меня будет работа по специальности! Подумаешь — три недели подождать», — Катя начала тихонько подпевать вслух и качать в такт ритма ногой, не замечая удивленных взглядов стоящих рядом людей.

Ее глаза скользнули по пакету с тюлем. Она довольно улыбнулась: в пакете лежал не только тюль. На дне спряталась коробка с медикаментами из ветеринарной аптеки «Друг».

У Кати появилась тайная ветеринарная практика. Самая настоящая! Неделю назад.

Она в своем доме только развезлась с мытьем окон, как вошла с умильно подобострастным видом баба Люба. «Что-то сильно надо старой зануде, ишь, лицо какое сделала — добра не жди». Так и оказалось.

Заболела коза с хлестким именем Крапива, чьим молоком баба Люба пичкала Сонечку.

Хозяйка козы, сухонькая, небольшого росточка, но еще очень себе прыткая старушка, рыдая, уговорила Катю посмотреть «кормилицу».