любви и уважения к Богу, искусства, литературы, хорошего социального и домашнего воспитания, из которых возвышалась пленительная фигура Принца Небесного как обожаемого Учителя созданий, посетившего Землю, чтобы попытаться привести их к Богу через Любовь. И он действительно проявил себя как заслуженный профессор и воспитатель, уважаемый интеллектуал.

Потом он декламировал или пел свои стихи, аккомпанируя себе на маленькой лютне, точно как Гомер на арфе со своими "Илиадой" и "Одиссеей", точно воспроизводя, но адаптированные к особому ритму белых стихов, важные отрывки из Нагорной проповеди, которую он слушал совсем близко от Учителя; и наиболее выразительные притчи, которые лучше всего подходили для очарования юности. Однако делал он это после того, как прокомментировал их в ясных изложениях, уверенный, что его молодые ученики действительно усвоили их истинный смысл.

Давайте посмотрим на некоторые из этих простых, но трогательных стихов, так декламируемых, в то время как рынок поодаль кипел торговцами и покупателями, и весь Иерусалим был далек от подозрений, что тот Назарянин, который несколько дней назад умер в мучениях на кресте на вершине Голгофы, теперь воистину воскрес триумфально даже в простоте юных сердец:"

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАТФЕЯ, 6:19-34

(ИЗ НАГОРНОЙ ПРОПОВЕДИ)

Не собирайте, братья мои,

Для себя

Тленные сокровища земные,

Где ржавчина и моль

Всё пожирают,

И где воры

Подкапывают и крадут…

Более достойным будет

Для вас,

Братья малые,

Обрести сокровища Небесные:

— Любовь, Веру, Надежду!

— Доброту, Терпение, Справедливость!

— Долг, Нравственность,

— И благородный труд

Каждого дня…

Ибо эти блага,

Что истинны и вечны,

Не пожирает ржавчина,

И не точат их злые моли…

Эти блага воистину ваши,

Что с вами пойдут

В жизнь небесную…

Блага, которые воры

Не подкопают и не украдут…

Не собирайте,

Братья мои,

Для себя

Тленные сокровища земные,

Где ржавчина и моль всё пожирают…

Ибо где хранятся,

Юные братья,

Эти сокровища,

Там будет также,

Тревожное и беспокойное,

Сердце…

2

Не будьте озабочены,

Взращивая амбиции,

Которые мучают и тревожат

Ваши повседневные часы…

И не останавливайтесь,

Думая:

— Что буду есть?

— Что буду пить?

Ведь день грядущий

Сам принесёт

Свои тягостные заботы…

И каждому дню

Достаточно будет

Своей собственной печали…

Думайте прежде,

Мои братья малые,

Прежде всего,

О ваших небесных душах,

Божьих детях,

Которые стоят намного больше,

Чем пища для тела,

Чем питьё,

Чем одежда

И земное жилище,

О которых так сильно

Вы печётесь…

3

Видите ли, братья малые,

Птичек, что летают

В небесах?…

Задумайтесь над этим примером:

Они

Не сеют,

Не жнут,

Не собирают

В закрома…

И всё же

Ваш могущественный Отец,

Живущий на Небесах,

Одевает их, питает их,

Прекрасным оперением,

Ежедневной пищей

И чистой водой из источников…

И если с ними

Так поступает

Этот милосердный Отец,

То с вами он поступит ещё лучше,

Несомненно…

Разве вы не являетесь,

Перед ним,

Намного большим, чем они?…

4

Посмотрите, как растут полевые лилии…

Не трудятся,

Не прядут,

Но, истинно говорю вам:

Даже Соломон во всей славе своей,

В своем ослепительном величии,

Никогда не мог

Так одеться,

Как одна из них…

Лилия

Подобна полевой траве:

Сегодня она прекрасна и свежа,

Но завтра

Уже увяла и упала, чтобы быть

Поглощенной огнем…

И если

Так происходит,

И если Бог

Так красиво её хранит

В садах и долинах,

В полях или болотах,

То насколько больше

Он сделает для вас,

Что есть души вечные,

Маловерные люди?…

5

Поэтому ищите

Прежде всего,

Вместо земных сокровищ,

Которые ржа и моль

Истребляют,

Ищите,

Воистину повторяю,

Прежде всего

Царствия Божия

И правды Его

Славной,

Ибо, если так поступите,

Всё остальное,

Чего желаете,

И даже больше того, Будет дано вам

По милостивому прибавлению…

IV

Много лет прошло, но юноша не ослабевал в своем простом труде. Он не ограничивался только Иерусалимом. Ходил по окрестным селениям, назначая определённые дни недели для каждого. Своему необычному служению он предавался утром и на закате. В полуденный зной он работал для своего пропитания: чинил плащи и туники для портных; ремонтировал шатры для путников; убирал и подметал рынок для торговцев; носил воду для семей; доставлял корзины с покупками; водил верблюдов и лошадей чужестранцев на водопой и мытье к ближайшему колодцу… и никогда не брал платы за истории, которые рассказывал молодым, ибо считал постыдным и кощунственным использовать священное имя Божие для получения выгоды, а Иисус был, по его убеждению, истинным Сыном Божиим, сошедшим на землю для блага человечества! И каждому из своих учеников он дарил одну из тех собранных копий, написанных на обрывках овечьей кожи, — записей, которые он сделал о Назарянине и Его Благой Вести.

Матери семейств, очарованные тем, что их дети демонстрировали заметные изменения в повседневном поведении, становясь лучше, серьёзнее, честнее, воспитаннее, спешили также познакомиться с удивительным человеком, который так помогал им в воспитании детей. Они слушали его. Возвращались домой задумчивые. И через несколько дней предлагали свой дом или двор для вечерних бесед, где те же уроки разъяснялись вновь.

Молодые люди выросли, стали мужчинами и женщинами и превратились в убеждённых христиан. Они были такими же учениками любвеобильного Назарянина, и многие позже героически принесли высшее свидетельство, которого требовало от них учение Учителя, то есть удостоились, как верные и преданные христиане, чести мученичества — будь то в Иудее, перед приспешниками храма, или в Риме, встречая львов в Цирке. Но он, юноша в коричневом плаще, никогда не был потревожен! Никогда не был преследуем, никогда даже не был заподозрен! Когда он понимал, что его благородные слушатели действительно усвоили новое учение, юноша в коричневом плаще с флейтой исчезал, искал другие земли, и здесь о нём больше никогда не слышали.

"Спустя несколько лет его волосы поседели, борода побелела, как снега Хермона, его плащ износился и превратился в лохмотья, и теперь дети называли его "старик в рваном плаще"… Но по ночам, спокойный и уверенный, засыпая на своей подстилке или в амбаре, где ему давали приют, он видел во сне, как Иисус снова навещает его, сияющий в своих ослепительных светящихся одеждах:

— Продолжай, любимое дитя! Продолжай до самой смерти, ибо ты оказываешь мне бесценную службу! Воспитывай, воспитывай для меня и от моего имени души и сердца, которые не знают себя, потому что не знают меня… Душа бессмертна… И я спешу, чтобы все они вознеслись к солнцу Вечной Истины…

И позже даже в Риме, городе, где пересекались и находили общий язык люди всех национальностей, прохожие встречали на улицах старца с белой бородой и чистыми мечтательными глазами, сидящего со скрещенными ногами