— Может быть… — смешался Чухненко. — Чем обязан? Вы передумали продавать замок?

— Ха…ха…ха… — каркающий смех резанул по ушам. Он еще никогда не слышал. Чтобы так смеялся человек. Боже, куда же он впутался? — К вашему сожалению, нет. Сделка должна состоятся, а отсрочка нам на руку…Потому как здесь у меня остались кое-какие незаконченные дела.

— Тогда что…

— У меня для вас есть небольшое поручение, выполнив которое вы немного увеличите свой процент от сделки, — голос барона, который по-прежнему сидел в тонированной машине, звучал, как из могилы.

— Я не ваш секретарь-референт и… — боль скрутила все тело, свернув его в тугой рулон. Чухненко упал на одно колено, пытаясь впихнуть в себя хоть капельку воздуха. Легкие пронзили сотни маленьких иголочек, а в голове заискрило, будто его со всего маху оглушили чем-то тяжелым. — Что за… — прохрипел он, чувствуя, как внутри него, сосуды натягиваются, будто стальные канаты.

— Думаю, этой маленькой демонстрации вам достаточно, и мы определили раз и навсегда, что вы будете тем, кем назначу вас я, — голос из машины был уверен в себе и удивительно спокоен. Роман, рухнул на землю, его закрутило, он еле сдерживался, чтобы не заорать от боли во весь голос.

— Хор…хор…хорошо! — выдавил он себя, и тут же боль отпустила. С облегчением пришло какое-то умиротворение, а силы казалось бы прибавилось в разы.

— Вот и хорошо! — барон Кенинг подобрел. — В деревне Шаровка живет некто Михалыч — местный активист. Он будоражит общественность слухами о некоем монстре, каждый год убивающим пять человек шаровцев. Пугает людей, подбивает их искать этого монстра с вилами и топорами, как в старину… — пояснил Леопольд Леопольдович. — Мне бы не хотелось, чтобы эти слухи сорвали бы нам сделку. Вы, кстати, в этом тоже кровно заинтересованы…Только почему-то ни хрена не делаете.

— Я не знал.

— Теперь знаете, — просто ответил барон, — с ним надо поговорить и убедить не лезть туда, куда его не просят.

— Я сделаю…Сделаю позже!

— Роман…Роман… — проговорил Кенинг. — вы так и не усвоили урока, который я вам преподал.

Резкий взрыв боли снова поглотил тело Чухненко, но теперь он был готов к этому. Однако, выстоять все равно не удалось. Он припал на колено, чаще задышал.

— Что надо делать?

— Найдите его сейчас же! Пока в замок не ворвались крестьяне и не сожгли его к чертовой матери!

— А как же гости Заславского? Мне надо их встретить…

— Скажите, что пробили на плохой дороге колесо. Извинитесь и попросите подождать. Пусть погуляют по парку, подышать свежим воздухом. Я тоже хочу на них посмотреть…

— Я так и сделаю! — приступ прекратился. Чухненко был уверен, что эта боль напрямую связана с бароном Кенингом. Он владел и управлял ее. Захотел мучить — мучает, не захотел — Роман дышит нормально и спокойно живет. Риелтор уже начал подозревать своего нанимателя в этих таинственных убийствах последних дней в Шаровке. Уж больно странный был этот Леопольд Леопольдович, да и не видел его Чухненко никогда, лишь долговязую фигуру, укрытую длинным плащом с глубоким капюшоном.

— Вот и договорились! — рассмеялся голос. — А говорили не референт, не референт…Кстати, у вас хорошая машина, жаль клемма на аккумуляторе соскочила, а то бы ехали и ехали еще…

Роман дернулся к капоту. Он четко помнил, что первым делом проверил именно клеммы, но когда его открыл, то одна из них соскочила и висела в стороне на пластиковых креплениях.

— И правда! — прокричал он, но стекло уже было поднято, а у риелтора было такое ощущение, что Кенинга в автомобиле уже нет. Легко устранив поломку, Рома сел за руль, вцепившись в него, как в спасательный круг. В голове роились мысли. Кто этот Кенинг? Зачем ему Михалыч? И что за игру ведет таинственный владелец Белого лебедя? Все это никак не укладывалось в голове. Чухненко забарабанил пальцами по тугой кожаной оплетке руля. А потом резко обернулся назад. На сиденье не было и следа испарившегося барона. Может пора сходить к врачу, и это были обычные галлюцинации? На всякий случай поплевав через левое плечо, хотя никогда не чувствовал себя мнительным, Роман развернулся и двинулся обратно в деревню искать Михалыча, заинтересовавшего своей персоной самого барона.

С чего начать поиски человека, которого в деревне все должны знать, как известную личность? Да с любого жителя этого села! Именно так. Чухненко и поступил…Он подъехал к небольшому ларьку, в котором, на первый взгляд, продавалось практически все, от гаечек и болтиков. До прокладок и жевательной резинки. На небольшом порожке курила молодая девчушка, запивая терпкий сигаретный дым ароматным кофе.

— День добрый, красавица! — крикнул он ей, поигрывая ключами от машины, на брелоке которых легко можно было рассмотреть логотип брендовой марки.

— Здравствуйте! — ответила та. Ее совсем не заинтересовал ни дорогой костюм от Версаче, ни логотип баснословно дорогой иномарки, ни, пожалуй сам Роман, приблизившийся к ней совсем близко.

— А что это у вас тишина такая на улице, будто вымерли все? — спросил Рома, оглядев пустые улицы. На самой большой из них кое-где валялись обрывки газет, пару пустых бутылок. Вдалеке, в тенечке высоченных тополей притаился полицейский уазик, раскрашенный еще в тот самый старый желтый свет, бороздящий, видимо, просторы Шаровки еще со временем СССР.

— Так с майдана все по домам и разошлись. Нынче у нас ходить по улицам небезопасно, — просто ответила девушка, закурив еще одну тонкую сигарету. — А вы наверное не местный? Я местных практически всех знаю… — похвасталась она.

— Угадали! — подмигнул Роман ей. — Я из Харькова.

— Я тоже там училась…

— И работаете здесь? — он критически оглядел скромное здание ларька.

— А что делать? В селе работы нет…Только так и перебиваемся. Может скоро туристы повалят, вот тогда заживем. Говорят какой-то олигарх купил наш Белый лебедь за двести миллионов …Теперь хочет там устроить экскурсии и дорогую гостиницу. Только вряд ли у него это получится… — грустно заметила она.

— Это еще почему? — нахмурился он.

— Проклятое место там…И Шаровка из-за этого страдает…

— Проклятое? — переспросил Чухненко, вспомнив, как Леопольд Кенинг, не прикасаясь, уложил его на землю, заставив визжать от боли.

— Монстр там живет. У него раз в году гон начинается….Еду требует! Вот смерти и…Ой, — спохватилась она неизвестно от чего. — Совсем я с вами заболталась. Мне еще товар пересчитывать.

Тема монстра из Белого лебедя оказалась для девушки запретной. Поняв, что новому в селе человеку сболтнула лишнего, девушка пошла на попятную.

— Покупать что будете? — строго спросила она, уже открыв окошко ларька, заклеенное изнутри этикетками рошеновского шоколада.

— Да я собственно спросить… — замялся Роман. — Мне надо найти одного человека — Михалыч…кажется…