– А, понятно. Я всё-таки думаю, что будет мальчик.

"Лишь бы здоровый".

– Точно!

В салоне автомобиля по дороге на работу Архипов рассказал, что удалось выяснить.

– Докладываю. Лев Амурский родился в Старграде в одна тысяча девятьсот девяносто втором году. В нашей школе, кстати, учился. Только вряд ли ты его помнишь.

– Не помню.

– Потому что он был лет на восемь нас моложе. Снимался в дешёвых сериалах. Известность приобрел после роли в фантастическом боевике. Этой весной ему предложили роль героя-земляка в патриотическом фильме, и Лев приехал в Старград. Вчера утром таксист нашёл его труп с ножевыми ранениями в кустах у дома, где проживал Амурский. Пока всё.

Архипов высадил жену у архива, поцеловал, взял с неё обещание не расстраиваться из-за пустяков и уехал. Ах, впрочем, может беременным полезно иногда выпускать лишнюю влагу из организма?

Регина пришла на работу, поздоровалась и первым делом включила компьютер – работы сегодня непочатый край. Села и чуть не захлебнулась слюной. С круглого столика доносились немыслимые ароматы. Зинаида Ивановна принесла домашнее печенье. Ореховое. Рассыпчатое. Тающее во рту.

– Нет! Это невыносимо вкусно. Зинаида Ивановна, Вы меня раскормите, и я превращусь в слона, – упрекнула Ростоцкая, уплетая третье печенье подряд.

– Ничего, ничего. Ты же за двоих теперь ешь. Родишь, набегаешься с малышом, схуднёшь. Будешь опять как тростиночка, – сказала Глушко, отпивая горячий чай и прищуриваясь от пара, исходящего из чашки.

– Слышали, Льва Амурского убили? – спросила Регина. – Знаете такого актёра?

– Кто же его не знает? Тоже мне новость. Весь Старград гудит как полный улей. Такой лапочка был. Красунчик. Эх, была бы я помоложе, давно бы его охомутала.

Регина улыбнулась самоуверенности коллеги. Красавицей Глушко трудно было назвать, тем более сейчас, когда она в возрасте и сильно располнела. Всё-таки кулинарные способности напрямую отражаются на фигуре. Надо принять во внимание! Но вот её обаяние, чувство юмора, вечный позитив и бронебойная харизма могли сломить любое сопротивление.

– А про семью его что-нибудь слышали? – на всякий случай спросила Регина, раздумывая брать ли ей четвёртое печенье.

– Батько его частенько в администрации города ошивался. Там его иногда Зинаида и встречала. Видный мужчина, предприниматель. Товар ширпотребный возил что ли. Не помню. А мати Лёвкина при товаре этом была.

– На рынке продавала? – уточнила Ростоцкая, доедая печенье.

– Ага. Торговала, значит. Хата у них – полная чаша была. Гостей со всех волостей собирали. Столы ломились от харчей, от деликатесов. А в девяностых с продуктами плохо было, если помнишь.

– Помню, да. Кризис случился, инфляция.

– Да, да. Так вот. Мати Лёвкина, добрая душа, помогала, кто что попросит. Делилась. У соседки сын захворал, так она ему на лекарства и на операцию денег дала, не поскупилась. Братья, сёстры, племянники, десятая вода на киселе – все у Амурских столовались, с протянутой рукой как в банк ходили. И что ты думаешь?

– Что?

– Когда родителей в машине взорвали, говорят, что конкуренты расправились, ни одна тварь сиротам не помогла. Все отвернулись.

– Не может быть! А как же братья, родня как же? – удивилась Регина.

– Эти братья первые добро из магазинов растаскивали. Друзья, так называемые, дом стороной обходили. Только одна бедная соседка ходила к сиротам, то супом накормит, то дровами поделится. Так и выкарабкались. Дивчина старшая – Лизой кличут, зараз пошла работать в больницу, санитаркой, кажись, а хлопец – Лев Амурский, доучился в школе и в Москву уехал. На актёра, вишь, выучился.

– Печальная история, – сказала Ростоцкая, встала из-за стола, убрала за собой посуду и пошла работать. Печенье ей больше не хотелось.

* * *

Архипов посмотрел на санитара с равнодушно-пропитым лицом. Почему он не мёрзнет? Привык, наверно. Руслан передёрнул плечами и пожалел, что не взял с собой пиджак. Июньская жара не проникала в морг. Под тонкой голубой рубашкой следователь покрылся мурашками.

– Да. Это он, – сказала женщина слегка за тридцать, погладила посиневшую руку лежавшего на железном столе мужчины и отвернулась к кафельной стене.

Мышиный хвостик – волосы невнятного цвета, перехваченные резинкой, затрясся. Женщина заплакала. Архипов тоже хотел плакать. Его выворачивало от тошнотворного запаха. Он, конечно, не кисейная барышня, но походы в морг его не радовали. Ни виды мёртвых, иногда растерзанных людей, ни холод, пробирающий до костей, а именно этот едва уловимый запах смерти заставлял его желудок сворачиваться в клубок. Зачем он вообще пошёл в полицию с таким желудком?

– Это Лев Амурский? – уточнил Архипов для протокола.

– Да, – уже спокойно подтвердила женщина. – Это мой брат.

После опознания Архипов повёл Лизу Амурскую к себе. Усадил на лучший стул, поставил перед заплаканной женщиной чашку с зелёным чаем. Лиза сидела на краешке стула, как воробушек, и пила скромными глотками чай. Руслан исподтишка её рассматривал. Сестра актёра мало на него походила. Только глаза – большие, выразительные, не глаза, а глазищи. Всё остальное было блёклое, как замызганное полотенце – причёска, платье, привычка заправлять волосы за ухо. В её глазах читалось вечное ожидание чего-то страшного. Интересно, могла ли она "заказать" брата? Или сама его… устранить? Проверим, конечно, но верится в братоубийство с трудом.

– Знаете, он в детстве посмотрел "Титаник", и всё – решил стать актером, как Леонардо ди Каприо. Даже имя поменял на Лев. Почти как Лео.

– А как его назвали родители? – поинтересовался Руслан.

– На самом деле его зовут Лёня, Леонид. Родители наши рано умерли, Лёня был подростком. Мне к тому времени уже исполнилось восемнадцать лет. Я заменила ему мать.

Голос Лизы задрожал, а глаза наполнились слезами. Вот-вот заплачет. Архипов налил стакан воды и подал его сестре актёра.

– Простите. Не могу поверить, что Лёню убили.

– Понимаю, – сказал следователь. – Но нам нужно знать, как он жил, с кем дружил. Невеста у него имелась?

– Невеста? – повторила женщина и усмехнулась, вытирая слёзы бумажным платком. – У Лёнечки было много невест.

– Это как? Длинный донжуанский список?

– Типа того. Он поступил в театральное училище сразу после школы. Внешность помогла. Девчонки падали ниц, и приёмная комиссия не устояла. Внешность, фактура. Знаете, такой прирождённый герой-любовник. Ну, в общем, это и стало его амплуа.

– Лиза, нам нужно осмотреть квартиру Вашего брата.

– Конечно, конечно. Поедемте, я покажу, – с готовностью откликнулась женщина.

Регина сбежала с работы на обед и присоединилась к мужу и вместе с ним, Берёзкиным и экспертом поехала на осмотр квартиры потерпевшего. Ростоцкая вышла из машины и огляделась. Район, где жил убитый, был ещё тот – спасала только летняя зелень, всё остальное было жалкое, полуразрушенное.