Пока они ели, стемнело. Мия забыла задернуть шторы, и теперь комната освещалась фонарями с улицы. Этого света было явно недостаточно, зато намекало на романтику.

Мия поднялась, чтобы поставить какой-нибудь хороший блюз.

Фильмы смотреть не хотелось. В комнате воцарилась действительно непринужденная атмосфера. Было уютно, легко, и Мии пришло в голову поговорить о чем-то более личном, чем кулинарные предпочтения. Ей казалось, что, когда лицо наполовину скрывает тень, собеседник может раскрыться, показав себя с неожиданной стороны.

— Расскажи, где ты вырос, — попросила она.

Нилу показалось, что этот вопрос Мия задала уже полусонным голосом.

Она прислонилась к его плечу. Впрочем, теснота диванчика к этому располагала, а поскольку им не нужно было больше орудовать палочками, задевая друг друга локтями, то он не возражал.

Было невозможно представить, что еще сутки назад Мия, лихорадочно возбужденная и оживленная, сама расстегивала на нем рубашку, царапая ногтями кожу на спине.

— Я вырос здесь же, в этом городе, — ответил он. — Но мы всей семьей часто проводили время в пригороде. Собственно, мои родители и сейчас живут там.

— Ты их часто навещаешь?

— Не очень. Но, кажется, всем хватает.

— Не скучаешь по ним?

— Не в этом дело. У них достаточно своих занятий, а у меня своих. Если мы начнем надоедать друг другу, то исчезнет радость родственных встреч.

— И с сестрой так же? С той, что любит душистое мыло.

— Ну почти. Может, с ней мы видимся немного чаще. Она ведь выбирается в город — выставки, салоны красоты…

— Понятно, — кивнула Мия.

Нил засмеялся:

— Мои родители переживают только по одному поводу: я слишком редко навещаю их в компании девушки.

— О, это серьезно. А почему ты не привозишь к ним своих подружек?

— Однажды я уже сделал это. Очень давно, под Рождество. То ли от волнения, то ли под воздействием пунша моя девушка, вызвавшись помочь, разбила половину старинного сервиза моей мамы.

— И родители до сих пор не могут простить тебе этого? — засмеялась Мия.

— Они давно забыли об этом. Кстати, довольно быстро выяснилось, что мама терпеть не могла этот сервиз. Он был вычурным и напыщенным. Зато я не могу об этом забыть. Нужно было постараться узнать Крисси получше, прежде чем везти ее знакомиться с семьей.

— И у вас ничего не вышло?

— Как видишь, — подтвердил Нил. — Ровным счетом ничего. Но по этому поводу я как раз не переживаю.

— И у тебя нет постоянной подружки.

— Я похож на человека, который склонен к добровольному мазохизму? Вечные выяснения отношений… Они сведут на нет любую симпатию. И страсть, кстати, тоже. А я дорожу страстью в своей жизни.

— Солидарна с тобой, — вздохнула Мия, в какой-то блаженной неге устраиваясь на плече Нила поудобнее.

Она была согласна с ним по всем пунктам, кроме одного.

Мия прекрасно чувствовала себя и без страсти.

Следующая неделя выдалась довольно напряженной для обоих.

Ближе к середине появилась возможность перевести дух, немного выдохнуть. Нил позвонил Мии, чтобы предложить нехитрое развлечение.

— Боевик?..

— Предлагай сама. Я не знаю, что ты любишь.

— Может, какой-нибудь старый фильм? Возможно, даже черно-белый…

— С удовольствием, но только в другой раз. Мне хочется взбодриться, а старая добрая классика, боюсь, только усыпит меня.

Они все-таки сошлись на комедии, чуточку молодежной, чуточку авангардной, но не на боевике.

Встреча состоялась после работы у одного из маленьких кинотеатров. Мия немного переживала по поводу того, что она не успела сменить офисную одежду. Сегодня она от усталости проспала, натянула первое, что под руку подвернулось, — бежевые брючки из саржи, светлый вискозный топ. К тому же она практически не успела накраситься. Ей казалось, что сейчас она выглядит на редкость бледной и неинтересной.

Но при виде Мии Нил просиял. На его лице была написана радость от встречи, и понемногу она прекратила нервничать, расслабилась.

— Идем? — Он слегка приобнял Мию за плечи.

Они прошли к кассам. Выбрали два билета. Нил заявил, что если отдыхать, то отдыхать как следует. В результате они купили лучшие места — последний ряд, сдвоенные диванчики. Кнопка вызова официанта. И диванчик этот оказался в самом центре.

Извинившись, Нил отошел в туалет.

А когда вернулся, то не поверил своим глазам.

Мия ждала его, в одной руке держа стеклянную бутылочку кока-колы, запотевшую, словно только что из холодильника. А другой рукой она прижимала к себе ведерко с попкорном.

— Это еще что? — с недоумением поинтересовался Нил.

— Про что именно ты спрашиваешь? — уточнила Мия. — Про это или…

— Ради бога! Зачем ты это купила?

— Что ж… я, кажется, купила это на свои деньги, — с вызовом произнесла Мия. — И не должна отчитываться в своих действиях.

— Да при чем здесь деньги? Дело вовсе не в них! Я так редко выбираюсь в кинотеатр главным образом потому, что там всегда полно подростков, которые хрустят воздушной кукурузой на весь зал и заставляют меня чувствовать себя почти как в зоопарке! А теперь моя спутница делает то же самое.

Мия оскорбилась:

— Я, к твоему сведению, не какие-то там подростки… Могу есть бесшумно.

Нил зашел с другой стороны:

— Неужели ты не понимаешь, что как бы ты ни ела эту дрянь, она будет одинаково вредной?

— Вредной? Вот как… Отчего же?

— Ты представляешь себе, когда в последний раз меняли масло в аппарате, где зерна кукурузы превращаются в попкорн?

— Какая разница?

— Какая разница?! — Нил задохнулся от возмущения. — Да там же полно канцерогенов!..

— На вкус они не слишком ощутимы, — с удовольствием призналась Мия.

По ее мнению, Нил хватил через край в своем стремлении указать ей, что и как она должна делать. Можно было слегка его подразнить. К тому же…

— Ничего, — утешил ее Нил, — они станут ощутимы, когда ты запьешь их кока-колой. Неужели ты — единственная, кто до сих пор не посмотрел нашумевший в Интернете ролик?

— Что за ролик?

Приближалось время демонстрации сеанса, зал постепенно заполнялся зрителями.

Нил и Мия стояли друг против друга, как две бойцовские собаки или два бойцовских петуха. Эта полемика казалась самым важным выяснением в жизни.