– Может, это и так, – согласилась Марфа. – Я все думала, что у девочки отец рано умер, надо сироту побаловать, характер у меня не сахарный, я гневливая, по любой ерунде могу наорать, скандал затеять. Борюсь с собой, да без толку. Нашла у нас со Светой коса на камень. Она волосы в другой цвет выкрасит, а я визжать, наденет мини-юбку, я в ярости. У меня-то в голове бьется мысль: пойдет глупышка в одежде, чуть задницу прикрывающей, еще изнасилуют ее. А Света думала, что я ей жить не даю. Ругались мы часто. И вот теперь она в божьи невесты записалась.

Агнесса Эдуардовна обняла подругу.

– Могу тебя заверить: Света от мира не удалялась. Такие на молитве день и ночь не стоят. Наверное, с любовником где-то живет. Успокойся, найдется твоя краса ненаглядная. Бросит Светку мужик, и она к тебе вернется.

Агнесса Эдуардовна замолчала и показала на толпу людей впереди:

– Там демонстрация!

Я присмотрелась.

– Поздно вечером? Маловероятно!

– Видны транспаранты, флаги, воздушные шарики, – не согласилась Несси.

Я ускорила шаг.

– Нам мимо идти, сейчас выясним, что происходит.

– Там зеленые человечки, – испугалась Несси, когда мы подошли к ларьку, торгующему вафлями, – с антеннами на головах. Ой! Один к нам бежит.

– Добрый вечер, – закричал басом некто, наряженный в костюм пришельца. – Примите участие в нашем празднике! Угощаем вафлями! Совершенно бесплатно! За счет нашего общества. Держите.

Я машинально взяла из рук «марсианина» картонную тарелочку, на которой лежала трубочка с творожной начинкой.

– Спасибо. А что у вас за радость?

– Как? Вы не в курсе? – поразился парень. – Сегодня здесь высадился десант с Малибуду. Наконец-то люди нам поверили.

– А вы кто? – попятилась Агнесса.

– Общество поддержки инопланетян, – ответил «зеленый человечек», – над нами все смеялись, считали сумасшедшими, и что? Сейчас президент в Кремле малибудийского царя ужином кормит. А мы решили на месте высадки торжество устроить.

– Мама родная, сколько их! – восхитилась Несси, оглядывая толпу жующих людей. – Детей много.

– И камеры приехали, – ликовало инопланетное существо, – «Болтун-ТВ», «Желтуха», всякие интернет-порталы! Вон там видите женщину? Она ведет репортаж для кабельного телевидения, вещающего для пятого подъезда седьмого дома по улице Степушкина. О нас весь мир узнает! Ура пришельцам! Ура! Они существуют.

– Это все члены вашего общества? – уточнила я, поражаясь количеству идиотов в Москве.

– Нет, нас четверо, – гордо пояснил собеседник, – народ набежал из соседних домов. Оставайтесь с нами. Сейчас приедет наш председатель, Великий Магистр, его один раз похищали малибудийцы, вставили в мозг киберум и на Землю вернули.

Агнесса втянула голову в плечи, я обняла ее.

– Конечно, конечно, только куплю маме попить.

– Для участников праздника у нас все бесплатно, – объявил парень, – идите к ларьку.

– Что здесь происходит? – спросил кто-то за моей спиной.

«Марсианин» ринулся к прохожему.

– Добрый вечер! У нашего общества лучший день в жизни…

Я потянула Агнессу за руку.

– Смываемся, пока нас в космический корабль не посадили и в другую Галактику не отправили.

– Сколько же идиотов в городе, – изумилась Несси, проталкиваясь сквозь плотную толпу, – прямо страшно делается!

– Их всего четверо, – засмеялась я, – остальные прискакали на бесплатные вафли. Радостная новость: обжор, любящих на дармовщинку полакомиться, в Москве больше, чем кретинов. А вот кому очень хорошо сейчас, так это Белоснежке. Она домой не ушла, безостановочно печет вафли. Надеюсь, хозяин платит ей процент с проданного. Заработает бабушка-красавица себе на летний отдых.

Мирно переговариваясь, мы с Агнессой Эдуардовной дошли до дома Пузановой и позвонили в квартиру.

Дверь распахнула Марфа, на лице ее сияла счастливая улыбка.

– Степонька, и ты пришла! Входите скорей, – велела она.

– Сейчас ухожу, – сказала я, думая, что подругам хочется остаться без посторонних глаз и ушей.

– Нет, нет, – запротестовала Пузанова, – останься, попей с нами чайку. Иди в гостиную, хочу тебя со Светой познакомить.

Я не испытывала желания наливаться чаем в компании с незнакомой девицей, но обижать Марфу Ильиничну не хотелось. Изобразив радость, я прошла на кухню и увидела стройную молодую женщину в расстегнутой клетчатой рубашке, надетой на белую майку.

– Светонька, это Степа, – представила меня Марфа, – Степочка, это Света.

– Добрый вечер, – хором сказали мы.

Пузанова забегала по кухне, метая со скоростью бешеной белки на стол чашки, вытаскивая из холодильника сыр, колбасу, масло и одновременно говоря без умолку:

– Девочки мои, дорогие! Как я рада! Светуся жила в городе Вольске, в женском монастыре, молилась за наше здоровье, и вот решила вернуться к маме!

Я, улыбаясь, осторожно рассматривала Светлану. Жила в обители? Ну-ну! Это там ей покрасили и тонировали волосы в самый модный нынешним летом рыжеватый оттенок? А красивую стрижку монашке, очевидно, сделала секатором местная садовница. Здорово у нее получилось, я знаю только несколько салонов в Москве, где вас вот так хорошо постригут и уложат. На ногтях у «богомолки» гель, бьюсь об заклад, он произведен фирмой «Нэйлс», только она недавно придумала покрытие «хамелеон», которое в зависимости от освещения делается то розовым, то зеленым, то голубым. Мне новинка не нравится, но большинство клиенток в восторге. И похоже, в обители неплохой косметолог, у Светы идеальная форма бровей, они грамотно покрашены, не контрастируют по цвету с волосами. Я встречаю блондинок, у которых иссиня-черные брови, но сейчас передо мной грамотная работа.

– Моя красавица! – в очередной раз воскликнула Марфа и в порыве чувств кинулась обнимать вновь обретенную дочь.

– Мама, лучше налей тете Несси и Степаниде чаю, – попросила Светлана.

– Никто не знает, как я счастлива! – воскликнула Пузанова. – У меня аж голова закружилась.

– Ты побледнела, – встревожилась Агнесса Эдуардовна, – померяй давление.

– Ну его, – беспечно махнула рукой хозяйка, – Светочка, какая ты умница, что попросила Несси пригласить.

Марфа обняла подругу.

– Я постеснялась тебя беспокоить. А Света настояла: «Мама, набери тетю Несси, а то она обидится, если сразу ей о моем возвращении не расскажешь». Доченька! Золотце!

Марфа бросилась к Светлане и принялась целовать ее, говоря без умолку:

– Гостинец привезла, шпроты! Вкуснейшие! Светочка сразу баночку открыла, мне попробовать предложила. Девочки, извините, я вам ни крошки не оставила. В монастыре, где дочь жила, шпротики делают. Не оторваться от них. Светусик мою страсть к этим консервам помнит, привезла их прямо с завода. Грешна, одна всю банку уговорила.