— Это что, громоотвод? — с удивлением спросил Саб, подняв голову. — На крыше? На деревянном доме?

— Да, странно, — согласился Пятый. — Он что, сгореть хочет?

— Эй! — крикнул Саб. — Георгий! Мы от Сони, она сказала, вы на прокат обогреватель дать можете!..

Ответом ему была тишина.

— Ладно, подождем, — пожал плечами Саб. — Слушай, что это за хреновина у него за домом?

Пятый присмотрелся. Кажется, за домом находилось что-то большое, но рассмотреть не представлялось возможным, мешали густые высокие кусты, которые даже без листьев основательно перекрывали обзор.

— Какой-то белый сарай, — проговорил, вглядываясь, Пятый. — Или ангар. Но явно большой.

— И ещё какой большой, — Саб привстал на цыпочки. — Нет, не видно… Эй! Георгий! — снова крикнул он. — У нас дело к вам, мы от Сони!

Окно на втором этаже приоткрылось.

— Поэтому нужно так орать, что вы от Сони? — недовольно спросил мужской голос. — Я спал, день же. Можно хоть одеться?

— То есть он что, спит днём? — удивился Саб, когда окно закрылось. — Интересно, почему.

— Может быть, он работает по ночам? — без особой уверенности спросил Пятый. — Хотя… это же дача. Маловероятно.

— Да, загадка, — согласился Саб. — Давай, доставай, что там для него.

Через несколько минут Георгий, одетый в старые, потрепанные брюки и рабочую куртку, вышел к ним.

— Прокат, что ли? — спросил он. — От Соньки?

— Именно так. У нее там написано, что прокат обогревателя стоит баллон фреона и четыре изоленты. Это так?

— Еще бы сигарет пачку, — прищурился Георгий. — И шкалик ноль двадцать пять. Ну да ладно, так и быть, обойдусь в этот раз газом и липучкой.

Пятый украдкой разглядывал собеседника. На вид лет семьдесят, но еще весьма крепок и боек — прямая спина, цепкий взгляд, широкие плечи. Видимо, здоровый, раз без ущерба для себя может запросто зимовать на даче. Интересно, чем он тут занимается? Неужели только хозяйством?

— Только обогреватель нужен? — деловито поинтересовался Георгий. — Клавкин дом купили, значит, и только обогреватель?

— Пока да, — осторожно ответил Пятый. — А почему вы сказали — только?

— Потому что в этих руинах одним обогревателем дело не обойдется, — хмыкнул Георгий. — Мой вам совет — прикупите у Соньки коробку изоленты сразу.

— Зачем? — с подозрением спросил Саб.

— Затем, что это валюта, — наставительно сообщил Георгий.

— Я всегда думал, что валюта — это водка, — заметил Пятый.

— Правильно. Но то — жидкая валюта, а это — синяя. Это вы сейчас хорошо приехали, а будет сезон, так её днем с огнём не сыщешь, — объяснил Георгий. — Всем нужна, и нигде нету.

— Хорошо, спасибо за информацию, — Саб улыбнулся. — Меня Сергей зовут, если что.

— А малохольного как? — прищурился Георгий.

— В смысле, малохольного? — не понял Саб.

— Это, видимо, про меня. Обычно меня звать не надо, сам прихожу. А в паспорте Павлом был записан, насколько помню, — Пятый чуть опустил голову. — Но почему малохольный?

— А ты не туберкулезный разве? — удивился Георгий. — Тощий такой, бледный. У нас такие тут дачи снимают временами, и правильно. На воздухе оно быстрее проходит.

— Нет. Спасибо за участие, но — нет, — Пятый дернул плечом. — Мы с братом просто такие от природы, тощие.

— А вас сколько приехало-то? — с интересом спросил Георгий.

— Четверо. Брат с женой, и мы — это шурин наш двоюродный, — Пятый указал на Саба.

— Ага, семейством, значит, — покивал Георгий. — И к Москве поближе… ну, дело ваше. Как же вас угораздило Клавкин дом-то купить? Они же блаженные были, что она, что муж её.

— В смысле? — нахмурился Саб.

— Ну, в смысле, дом этот… — Георгий осекся. — Не, дом-то крепкий, но… такой он…

— Какой? — требовательно спросил Саб.

— Не такой он, как все, — туманно ответил Георгий. — И стоял пустой долго.

— Что стоял — мы уже догадались, — вздохнул Пятый. — А так дом как дом, ничего там особенного нет.

— Ну, нет, так нет, — пожал плечами Георгий. — Ладно, сейчас обогреватель принесу вам.

5

Первая загадка старого дома

Следующие несколько дней ушли на организацию какого-никакого быта, который Саб, любивший комфорт, объявил, разумеется, никаким. Саб был недоволен, хоть и старался пока что сдерживаться. В общем и целом ему вроде бы даже начинала нравиться такая жизнь, но вот всякие мелочи откровенно бесили. Привыкший к существованию в высокой пятерке, Саб маялся из-за отсутствия горячей воды, необходимости включать и выключать обогреватель (который, к слову, имел весьма норовистый характер, и систематически норовил ударить током того, кто к нему прикасался), ему категорически не нравилось самостоятельно готовить еду, которую он, по его словам, сам даже в худшие годы не готовил, и так далее, и тому подобное. А вот для Эри такая дачная жизнь оказалась не просто привычной, нет, по её словам, они «роскошно устроились» — потому что дом был гораздо больше её собственной дачи, да еще и сарай, и ванная комната, пусть пока что и не действующая… словом, Эри была довольна. Пятый и Лин по большей части отмалчивались, кажется, они либо еще не разобрались окончательно в том, что чувствовали, либо им было всё равно, как жить. Немногим позже выяснилось, что всё равно.

— Нормально, — пожал плечами Пятый на вопрос Эри о том, как им здесь. — Нет, правда. Всё нормально.

— Так же, как на Окисте? — уточнила Эри.

— Ну да, наверное, — Пятый на секунду задумался. — Видимо, так же. Понимаешь, мы же привыкли…

— К чему? — нахмурилась она. Пятый посмотрел на неё — потемневшие от внезапного волнения глаза, словно она боится ответа. Это так важно? Для неё — вот такая ерунда действительно настолько важна?

— К отсутствию условий, — он задумался. — Если они есть, хорошо. Если их нет — ну нет и нет, и что с того. К тому же последние годы мы про такие вещи вообще не думали.

— Но на Окисте всё было в разы проще, и, кажется, вы оба ничего против не имели, — заметила Эри.

— Согласен, — кивнул Пятый. — Так и есть, ты права. Не имели.

— По-моему, ты где-то витаешь, — заметила Эри.

— Вообще да, — признался Пятый. — Я тут Иту кое-что отправил, а он мне кое-что ответил… Слушай, дай мне подумать, а?

— Дам, конечно. Но все-таки я хотела узнать твое мнение о доме, и о том, что ты вообще про это всё думаешь. Ведь это наш дом. Не чей-то. Наш. Понимаешь?