— Поздняков, пара только началась, а тебе уже выйти нужно? — хмурится преподаватель.

Да нафига я спрашивал, вообще? Мог просто выйти. И мне бы ничего не было за это. Решаю, что именно так и поступлю.

Хватаю тетрадь, засовываю в сумку и выхожу из аудитории. В спину доносится возмущённый голос, что придётся связаться с моим отцом, но мне плевать. Просто нужно будет дать декану чуть больше денег, и он всё уладит. И отца не придётся привлекать. Впрочем, отцу всё равно известно, какой у него ничтожный сын, так что ничего не изменится, если получит ещё одну жалобу.

Спешу к стадиону, рассчитывая, что девчонка всё ещё там. Почему она снова пошла туда? Обиделась на что-то?

Спокойно выдыхаю, увидев Злату.

Она рисует что-то в блокноте.

Раньше она всегда так делала, когда переживала сильное потрясение.

Поражаюсь сам тому, как много знаю о девчонке, ставшей в одно время костью в моём горле. Почему она так странно действует на меня? Хмыкаю и иду к ней, чтобы разобраться, что случилось. Если кто-то обидел мою «Золушку», ему придётся иметь дело со мной.

— Почему не пришла на пару? — спрашиваю, опустившись на скамью рядом с Мишкой Гамми.

Она мгновенно закрывает блокнот и прячет в сумку. Ну будто бы она там моё имя писала и сердечками вокруг обрисовывала. А может, так и есть на самом деле? Да ну-у… Не влюбилась бы она в меня, более чем уверен в этом. Скорее всего, пыталась изобразить меня монстром, рисовала рога, копыта и прочую атрибутику, представляя на бумаге меня. Вот это более правдоподобно.

— А мне нужно на них ходить? Ты же уже всё решил за меня, оплатил мне успешное закрытие сессии… Даже не поговорил со мной об этом. Между прочим, я не просила тебя о таком одолжении.

— Я хотел сделать тебе лучше, а ты обиделась? — широко распахиваю глаза я от удивления.

— Я всего привыкла добиваться самостоятельно. Я всё это время отлично справлялась с учёбой, но потом появился ты и решил сломать мою жизнь. Но даже в этом случае не следовало лезть. Если я вылечу с бюджетного места, то так и быть — пойду работать. Не нужно заботиться обо мне, Поздняков. Твои эти подачки выглядят жалко. Не всё можно купить за деньги, пойми ты это. Я столько времени добивалась уважения со стороны преподавателей, а теперь они будут считать меня…

Мишка Гамми замолкает и всхлипывает от отчаяния.

Вижу, что её глаза красные, значит, она плакала до моего прихода и не так давно успокоилась, так как до сих пор всхлипывает.

Не думал, что обижу её. Хотел сделать как лучше, а получилось как всегда. Она что-то надумала себе, ещё и обиделась. Почему? Ну почему нужно было обижаться на хорошие оценки и закрытую сессию? Теперь может ходить на занятия в своё удовольствие и не переживать из-за прогулок со мной.

Вот только она обиделась.

Считает, что я нарочно опустил её в глазах преподавателей, а ведь я пытался помочь.

Наверное, она права, и деньги не всегда решают.

Уважение и любовь к себе точно не купить.

Иначе отец удержал бы её мать рядом. А ведь он полюбил женщину, по-настоящему. Да что там греха таить — он до сих пор её любит, потому что и слышать о других не желает. Решил остаться одиноким до конца своих дней. Или так по нему ударил двойной удар? Сначала моя мама… Потом мать Златы…

— Мишка Гамми, ты не поверишь, если я скажу, что не планировал причинять тебе боль? Я на самом деле пытаюсь понравиться тебе, но пока совсем не получается. И я не знаю, что сделать, чтобы показать тебе, что у меня тоже есть хорошая сторона.

— Зачем тебе это нужно?

Злата смотрит мне в глаза с искренней надеждой, ждёт от меня ответ, а у меня его нет. Я не знаю, что сказать девчонке, потому что сам не понимаю, зачем мне это надо.

Ради спора?

Нет…

Мне уже давно на него плевать, даже если тачку придётся отдать Длинному.

Тут дело в другом.

Я хочу, чтобы она разглядела свет, который кроется во тьме внутри меня. Мне почему-то важно это, а я сам не понимаю — почему.

— Не знаю, — развожу я руками.

— Это из-за спора? Ты не просто должен изобразить со мной счастливую парочку, но влюбить меня в себя я разбить моё сердце? — спрашивает Злата с отчаянием в голосе.

— Да нет же! — вспыхиваю и подскакиваю с места. — Всё совсем не так! Я не знаю, почему мне это так необходимо, но я хочу, чтобы ты дала мне шанс показать, что я не такой плохой, как ты считаешь. Просто дай мне шанс, и если ничего не получится, я оставлю тебя и твою семью в покое. Либо скажи прямо сейчас, что я безнадёжное чудовище, монстр, с которым тебе противно находиться рядом, и я тоже оставлю тебя в покое. Я не стану портить жизнь твоей матери и отступлюсь от тебя. Назови меня чудовищем и на этом покончим здесь и сейчас. Ты продолжишь учиться, как и хотела, а я… Я буду знать, что обманываю себя, и никакого света во мне нет. Ну так что?

Мишка Гамми замолкает, напряжённо раздумывая, какой ответ дать мне в это мгновение. Сердце с силой ухает в груди. Понимаю, что сейчас пошлёт меня куда подальше.

— Ладно, давай прогуляемся, — кивает девчонка.

Серьёзно? Она согласилась дать мне шанс? Но почему не оттолкнула прямо сейчас? Почему не назвала монстром?

— Всё равно я сегодня уже не смогу пойти на занятия, — дополняет она.

И я сам не понимаю, почему в это мгновение испытываю сильнейший всплеск гормона счастья, ведь улыбаюсь как идиот.

Часть 19. Алекс

* * *

Везу Мишку Гамми в парк, который она выбирает сама. Пусть я в таких местах и не бываю, но если ей хочется показать свой мир, то почему нет? Почему не дать шанс? Важнее то, что мы проведём время вместе. Возможно, я пойму, почему меня так влечёт к этой девушке? А если не пойму, то оборву всё сам.

В настоящий момент до меня доходит одно: я не хочу ломать её и вспарывать такую нежную невинную душу. Если лучше будет отойти в