хрустом жевали зелёные побеги, что рот волка наполнился слюной вопреки вкусовым пристрастиям его биологического вида.

«Как я раньше не сообразила, чем могу позавтракать!» — поразилась собственной недогадливости Аня, спешно пополняя стадо своей особой. (Идея загрызть и съесть козу как-то не пришла в её голову).

Острые резцы новоявленной козы перекусили сочный стебель, и её наконец-то перестал терзать голод. Собаки, охранявшие стадо, подозрительно обнюхали новую животинку, но прочь не погнали, за что Аня мысленно поблагодарила верных друзей человека. После полудня распекло, и Аня улеглась на поле по примеру других коз: отдохнуть и продумать дальнейшие планы. Её переполняло небывалое чувство свободы, свойственное человеку на перепутье жизненного пути: когда он видит перед собой множество дорог и ничтожное число препятствий на них. Сытость — ступенька к благодушию.

Два пастуха, лузгая семечки, обходили стадо. Один вдруг остановился, всмотрелся в коз, зашевелил губами, загибая пальцы на руках.

— Чего напрягся так? Козы не хватает? — спросил второй.

— Напротив, лишняя, — растеряно ответил его товарищ.

— От соседа прибилась?

— Далече до соседа-то…

— Затерялась, бродила, потом к нашему стаду вышла. Козы — не коровы, на них клеймо не ставят, так что стал наш хозяин богаче на одну козу. Доложишь ему — награду какую тебе выдаст. Пойдём, коров пересчитаем, — вдруг и у меня лишняя животина обнаружится?

…

Аня проснулась, когда солнце склонилось к горизонту. Поднялась, встряхнулась и собралась дойти до фермерского дома, чтобы проинспектировать задний двор в поиске сохнущей выстиранной одежды. Бодрой рысцой поскакала к краю поля — и уткнулась в оскаленные морды трёх псов.

— Ме-ееее!!! — возмутилась Аня.

— Р-ррр-РРР!!! — резонно возразили псы. Как говорится: назвалась козой — сиди на поле, пока пастух не придёт!

— По-(ме!) — слу-(ме!) — шайте! — постаралась объясниться Аня по-человечески, и обалдевшие собаки залились таким истошным лаем, что заблеяло всё стадо и примчался мужичок-пастух:

— Чего разорались все? Домой захотели? Пошли, что ли, впрямь пора. Эй, собаки, гоните всех домой! Домой!

Услышав команду, псы взяли стадо в полукольцо и погнали к ферме. Козы покорно побежали в заданном направлении. Когда одна из них чуть отбивалась от общей массы, к ней мигом подлетала собака и грозным рыком отгоняла ко всем прочим. Аня скакала в середине стада и раздумывала, что хорошо бы не оказаться запертой на ночь в хлеву: хоть и не стремилась она к новой жизни, но провести её между полем и хлевом, а завершить под ножом мясника, как-то тоже не хотелось.

«К ста годам я стала привередливой», — усмехнулась про себя Аня. Потихоньку она сместилась к краю стада, и как только между двумя соседними собаками образовался достаточный разрыв, со всех сил рванула в открывшееся пространство. За ней с лаем полетели два разъярённых пса, пока основная группа коз уходила к ферме под присмотром пастуха, крикнувшего вдогонку: «Гоните к дому негодяйку! Я её дубиной отхожу за такие выкрутасы!» М-да, ближайшие перспективы вырисовывались не радужные.

— Ме-еее!!! — верещала на скаку Аня, объясняя псам, что им совсем не по пути.

— Р-РРРР-рррр!!! — возражали преследователи.

В задачах по физике дикие козлы часто развивают скорость до 30 км/ч. Аня прикидывала, что сильно превысила это среднестатистическое значение, однако собаки не отставали и подбирались опасно близко. В лесу четвероногие друзья человека получили весомое преимущество: их мягкие лапы лучше подходили для бега по засыпанной прошлогодними листьями и сухими ветками земле, чем копыта домашней козы. К счастью, «коза» успела скрыться от взглядов случайных свидетелей…

Один из псов выскочил перед мордой беглянки, второй напирал сзади, страхуя напарника. Опытные пастушьи собаки собирались дружно развернуть хозяйское движимое имущество в направлении к ферме, но милая серенькая козочка прямо на их глазах вдруг припала к земле и обернулась матёрым клыкастым волком!

— РРРР-РРРРР!!! — в свою очередь взревела Аня, более доступно озвучивая прежний постулат: «Нам совсем не по пути!»

— Аи-йй-а-ииий! — взвизгнули потрясённые, безумно напуганные метаморфозой и звериным оскалом псы, и рыжими молниями понеслись в обратном направлении. Собачьей психике был нанесён сокрушительный удар: никогда раньше бедолаги не видели, чтобы козы обращались волками! А если все рогатые на такое способны?!

Ещё много дней пастух козлиного стада жаловался пастуху коровьего стада:

— Как подменили Азара и Грора, даже от козлят шарахаются, заразы! Козёл им и вовсе проходу не даёт теперь: гоняет по полю, как трусливых кур! Скажу хозяину, чтобы при дворе их оставил, пусть дом стерегут, раз со стадом не управляются.

…

Избавившись от преследователей, довольная Аня мягкой, стелющейся рысью бежала вдоль опушки леса, позабыв о необходимости принюхиваться к ветру. Забывчивость обошлась дорого: она чуть не влетела с разгона в притаившуюся на окраине волчью стаю, засевшую в засаде в ожидании заблудившихся, отбившихся от стада домашних животных. Аня резко затормозила, впившись когтями в рыхлую землю. Волк волку друг, да?

Стая смотрела на неожиданную гостью не очень приветливо. Вожак привстал, облизнулся… Кажется, он решил, что одинокий собрат сойдёт за ужин не хуже козы. Кажется, его сотоварищи решили так же.

Аня попятилась, судорожно прикидывая, удастся ли ей подняться в воздух, облетев все ветки, маневрируя на крыльях, или волчий ужин станет более приятным с жирной, упитанной крылатой дичью. Жаль, что она никогда не увлекалась биологией и не способна с ходу ответить на вопрос: кого убоится волчья стая?! В памяти всплыл мохнатый символ крупнейшей партии России, и Аня мигом перекинулась в бурого медведя: самого опасного зверя русских лесов. И постаралась издать самый грозный рык из его репертуара.

— Уау-уаа! — завопил крупный, подросший медвежонок.

«Закон сохранения массы, чтоб его!!!» — поздновато спохватилась Аня, пока заинтригованные волки брали её в кольцо. Собаки должны были пригнать в хлев только козу, а вот серым хищникам, похоже, было всё равно, кого съесть. Вожак ещё подождал немного в ожидании, не превратится ли медвежонок в упитанного баранчика, и вновь изготовился к прыжку…

Смотря в жёлтые голодные глаза своей смерти, отыскавшей её и в другом мире, Аня отчётливо поняла, что очень хочет ещё пожить. Усталость и однообразие старой жизни ушли и позабылись, а новая жизнь была такой необычной, такой страшно интересной с экспериментальной точки зрения, что расставаться с ней было откровенно жалко. И одновременно с признанием желания жить в голове Ани что-то щёлкнуло, тело само собой перетекло в новую форму…

Голова её неожиданно взметнулась над вожаком стаи, словно она смотрела на него с высоты человеческого роста. Не успев испугаться, что обратилась девушкой, Аня услышала, как из её рта вырвалось леденящее кровь шипение:

— Ш-шш-ссс-шшш!

Её взор по-прежнему не отрывался от вожака стаи, и жёлтые огни