волчьих глаз как-то потускнели, а сам крупный волк замер, будто оцепенел от страха или неожиданности. За спиной Ани что-то хлопало, рот продолжал шипеть, а язык вытянулся и дрожал между губ, улавливая запах волчьего страха. Вожак замер в неподвижности, остальная стая с визгливыми воплями уносилась прочь, и Аня благоразумно сделала то же, не дожидаясь, пока вожак отойдёт от шока. Плюхнувшись на землю всем своим длинным телом, она пошуршала дальше от волков, извиваясь, как змея.

«Я и есть змея, — сообразила Аня. — Как вовремя сработали инстинкты, выбрав ту форму, которой устрашились волки! Да уж, во мне сколько метров? Змея в полцентнера и впрямь жуткий зверь, всяко пострашнее медвежонка!»

Она отчего-то зацеплялась телом за низко растущие ветки деревьев, и её осыпало молодыми листочками и хвоёй. Способ змеиного передвижения был настолько непривычен и оттого неудобен, что большую скорость развить не удавалось, и Аня вскоре опять понеслась на волчьих лапах. Если вновь наткнётся на временных собратьев по биологическому виду — не страшно. Она теперь знает, что делать!

Глава 7. Охота на метаморфа начинается

После памятного открытия, что не все мифические существа являются вымыслом, Ригорин не знал покоя. Дни шли, покушений на жизнь короля не было, подозрительных людей во дворце не появлялось, но всеобщая нервозность витала в воздухе, как проклятье Василиска. Для того чтобы добраться до комнат короля, отныне требовалось пройти пять постов и назвать пять паролей, которые менялись дважды в день. Всех телохранителей его величества Ригорин самолично проверял каждое утро, а ночью, по требованию короля, оставался спать в королевских покоях. Ригорину осточертело торчать во дворце, и он проклинал всех змей на свете. Он не может нормально выполнять свои прямые обязанности главы королевской стражи, пока играет роль бессменной королевской няньки!

— Ваше величество, вам ничего не грозит в максимально защищённой комнате, — убеждал он молодого правителя страны. — Мне необходимо уехать…

Дальше его обрывал вопль короля, убеждённого, что никакие преступления не должны отвлекать главу королевской стражи от охраны персоны короля. Тот факт, что «королевская» означает «стража всего королевства», а не лично короля, во внимание не принимался совершенно!

— Вы утроили число телохранителей, — напоминал Ригорин, но слышал в ответ дрожащий голос:

— А вдруг один из них не тот, кем прикидывается?!

— Так и я могу быть не тем, кем кажусь вам! — не выдерживал Ригорин, но король с кривой усмешкой качал головой:

— Нет, такую, как у тебя, недовольную физиономию с полным отсутствием почтения к королевской особе подделать невозможно.

Однако дни по-прежнему шли, по-прежнему ничего не происходило, и король понемногу начинал успокаиваться. Дворец он всё ещё не покидал, но соглашался на деловые отлучки Ригорина: глава королевской стражи старался выйти на след Василиска, покинувшего свою каменную темницу.

В самой пещере следов проползшей огромной змеи не было, но камни плохо хранят следы, а с площадки перед входом в пещеру гад просто улетел по воздуху. Сведения о возрождении Василиска (гипотетическом возрождении, поскольку реального подтверждения Ригорин пока не имел, статуя могла разбиться сама по себе) держались в тайне. Насколько возможно было сохранение сведений в тайне при нервном поведении короля, всем своим видом, всеми своими паническими расспросами демонстрирующего, что он ежеминутно ожидает нападения метаморфа! Взять себя в руки королю не удавалось, и сотрудники Ригорина доносили, что весть о возвращении царя змей потихоньку просочилась в широкие массы. Контролировать прессу ещё получалось, но слухи по стране ползли с молниеносной скоростью.

— Что у тебя? — отрывисто бросил Ригорин своему заместителю, в кои-то веки завернув в свой рабочий кабинет в столичном управлении охраны правопорядка.

— Секта. Опять адепты «Возрождения». Три жертвы, убиты вчера на рассвете, — кратко отрапортовал зам, гневно раздувая ноздри.

Ригорин опустился в любимое кресло, свёл брови:

— Фанатики ещё не в курсе, что Василиск уже вернулся?

— Или наоборот: они взялись кормить его свеженькими жертвами, — возразил заместитель: пожилой, умный и недоверчивый мужчина. В управлении поговаривали, что зам главы стражи Борк собственной жене никогда не сообщает, где будет находиться в течение дня, и не называет точное время своего возвращения домой. Во избежание засад и ловушек, да.

— Разве Василиску нужны человеческие жертвы? — нахмурился Ригорин. — Я прочитал всю литературу по волшебным змеям, что только смог найти: если отринуть совсем уж сказочные басни, то выходит, что рацион василисков не отличается от нашего. Собственно, чаще всего василиски расхаживали по земле в человеческой ипостаси, ничем не выделяясь среди прочих магов королевства.

— Мне не довелось общаться с василисками, чтобы выяснить их предпочтения в еде, — совершенно серьёзно ответил Борк.

Ригорин не удивился бы, если б в результате его вопроса блокнот зама пополнился пометкой: «В личной беседе с крылатой змеёй уточнить: едят ли они девушек на ужин и если да, то кто поставляет им данный вид провианта». Обсуждение очередного преступления фанатиков прервал стук в дверь и появление на пороге ошеломлённого и испуганного секретаря.

— К вам с донесением, господин Оэн, — пролепетал секретарь.

Его решительно сдвинула в сторону широкая ладонь, и в кабинет вошёл маг — сотрудник ведомства Ригорина из земель, подчиняющихся магистру Имрану Дайму. Магу Дайму, в народе известному как «Дьявол Дайм». Многие высокородные, богатые маги не считали простолюдинов за людей, но магистр Имран превосходил всех жестокостью обращения с населением своих земель. С мрачным предчувствием Ригорин обратился к пришедшему с донесением:

— Что опять? И есть ли хоть малюсенький шанс привлечь мерзавца Дайма к суду на законных основаниях?!

— Речь не о магистре, — покачал головой гонец. — Сегодня ночью уничтожена королевская усыпальница в Эзмере. Разгромлена и сожжена дотла в магическом огне со всеми останками предков короля.

Ригорин лишился дара речи. Город Эзмер на севере страны когда-то был столицей королевства Дистиния, пока оно не разрослось, захватив земли соседнего государства, а его правители не пожелали переехать в самый южный, более тёплый район. Усыпальницу королей переносить не стали — последний свой приют все короли Дистинии по-прежнему обретали в предместье Эзмера. А теперь это монументальное каменное, облицованное мрамором строение, зачарованное от вандалов всеми мыслимыми заклятьями, стёрто с лица земли?! За одну ночь?!

— Подобное под силу минимум десятку сильных магов. Как вы пропустили формирование такого отряда?! — возмутился Борк.

— Не пропустили. На пепелище один-единственный магический след, причём не учтённый в картотеке, — мрачно ответил гонец. — Глава, у вас очень интересное выражение лица: вам известно нечто, что неведомо мне? Как-то не сильно вы удивились…

— Припоминаю один магический след, что обнаружил полтора месяца тому назад, — медленно протянул Ригорин и вскочил на ноги: — Полетели