придется вылезать на сцену и блистать, захотелось смудрить еще кое-что. Один приятель, изрядно помотавшийся по миру в поисках денег и приключений, презентовал Тошке своеобразный сувенир. Куфия, гутра или, по-простому, «арафатка» пришлась к его бородке как нельзя более кстати.

Взять темные очки побольше, белую рубашку навыпуск, и получалось то, что надо. Женка сама поехать не смогла, но помогла с куплетами. Сказала — «выходная ария арабского шейха», а вдобавок изобрела и маску афроамериканца. Это если политкорректно, а по-нашему — негра. Черный капрон, белые обводы глаз, ярко-красные валики толстых губ, косички на макушке… Прикол! И тоже с песенкой.

Для завершающего хита Антон взял за основу студенческий фольклор. Переиначенная песня из комсомольского прошлого звучала как баллада о многострадальных человеческих органах, где каждый куплет завершался рефреном: «товарищ глотка», «товарищ сердце», «товарищ печень» и так далее, вплоть до пениса и ануса. Словом, на праздник отправился во всеоружии.

Банкет начался безукоризненно. Декор арендованного зала дополнили лозунгами, гирляндами и фотоплакатами, оркестр превосходил сам себя. Две солистки, одна черненькая в белом, другая наоборот, радовали хорошо поставленными голосами.

Стол ломился… Тосты, поздравления, шум-гам, веселье, смех, танцы и всеобщее ликование. Среди трех с лишним десятков гостей преобладали медики — коллеги хозяйки застолья, красавицы Наташки.

Почти никто не обратил внимания на появление к середине вечера в затененном углу еще одного, отдельного столика. Метрдотель, уже поставив его, подошел к Наталье и мягко поинтересовался, не будет ли принципиальных возражений, если тут немного отдохнут и покушают хорошие ребята. Знакомые, надежные и все такое.

Веселая юбилярша не возражала, и на балу появились чужаки. Компания «хороших ребят» оказалась троицей невообразимо здоровенных мордоворотов. С ними — девица довольно разбитной наружности, ярко накрашенная пышная платиновая блондинка в коротком и излишне облегающем леопардовом платье.

Новоявленные отдыхали, развязно рассевшись на специально принесенных креслах и откровенно-нагло разглядывая танцующих дам. Очевидно, пришли проголодавшись, ибо «кушали» изрядно. Из блюд предпочитали вискарь с «Абсолютом». Сразу бросилось в глаза распределение ролей. Центральный персонаж — самый крупный и заметно обрюзгший. Длинный нос и вислая нижняя губа придавали его лицу какое-то унылое выражение. При нем двое калибром поменьше. Физиономия первого отчетливо напоминала кукиш, а вторым был желто-рыжий веснушчатый увалень с поразительно живыми острыми глазками.

Чуть позже Серега, пообщавшись с музыкантами, прояснил ситуацию. Прибыла местная братва. Основной — «приблатненный» Миша по кличке «Сопромат». Он — «бригадир», крышует несколько объектов общепита, в том числе и этот ресторан.

Прозвище носит заслуженно. Лет пятнадцать назад пытался получить высшее образование в технологическом институте, который, к слову, окончил наш Сашок. Но Мишане гранит науки оказался не по зубам. Споткнулся именно на «сопротивлении материалов». Раз, другой завалил, потом — теормех, начерталка… Поперли малыша. Чтоб не идти в армию, схватил мелкую уголовную статью, подстраховался фиктивным нефритом. Подался на вольно-разбойные хлеба. Начинал рядовым рэкетиром, быком, теперь вот подрос…

Но — мелочью был, мелочью и остался. По-настоящему рулит здесь, почти весь город «держит» и «смотрит», более серьезный кадр, среди нас не присутствующий. Бывший Санин одноклубник по «Спартаку», Янка Купала. Ян — его настоящее имя, а «Купала» — кликуха, «погоняло». В юности всерьез занимался спортом, стал мастером, как Санек, но не по боксу, а по плаванию. Псевдоним к белорусской классике никакого отношения не имеет. Есть у него привычка топить конкурентов, иногда и подельников. Не в переносном, а в прямом смысле. Купать… Если зовет на «стрелку» и предлагает взять плавки — жди очередного топляка.

Речка, озеро, и дачный бассейн послужили местами упокоения не одному бедолаге. Кое-кто из джакузи в его баньке не вынырнул… А органам правопорядка и спокойнее — концы в воду, следов насилия на всплывавших через некоторое время останках не находили. Подумаешь, пошел человек искупнуться, чаще под мухой, да и того… Поблизости Янек на бережочке загорал. Ну и что? С кем не бывает!

— Вот такой раскладец, — продолжил информированный. Но тут же успокоил, прикуривая сигарету, — Не писай в чайник, нам бояться нечего. Напротив нашего Сашеньки — видишь, плешивый, в золотых очках? Между прочим, второй в области милицейский чин… А справа — вообще телохранитель, самый настоящий. Не похож? Как раз потому, что настоящий…

Когда гостей знакомили, Антону понравились все. Нос никто не дерет, общение раскованное, вольное, но и без излишнего панибратства. Лысоватый мужчина в изящных тонких очках и явно очень дорогом костюме оказался мужем Наташкиной коллеги, заведующей отделением зубопротезирования. По-научному — «ортодонтии». Полноватая улыбчивая женщина назвалась без затей:

— Валя, — и чуть толкнула супруга в бок, — Расшифруйся, полковник!

Тошка, представленный как «лучший врач и певец всех времен и народов», и уточнивший: — Среди выпускников десятого «Г»… — при упоминании звания попытался схохмить.

— Настоящий полковник?

— Ну уж, сразу… — из-под очков взглянули внимательные светлые глаза, — Липовый, разумеется… полков под началом нет. Викентий Дмитриевич. Для Саши — просто Димыч. Вы — его друг, значит, и для Вас.

Позже Антон тишком кивнул Наталье на шикарный костюм:

— Что, вправду Карден? — именинница хмыкнула: «А то!»

А «телохранитель» отрекомендовался лаконичнее всех: «Тоже Саша».

В роли тамады выступали поочередно сам Саня, его старший сын и быстро хмелеющий румяный круглолицый ортодонт Иван Иваныч. Гостям по очереди предоставлялась возможность поздравить, сказать, вручить и тому подобное.

Торжество уверенно шло намеченным путем. На мультимедийном экране демонстрировались кадры из детства, отрочества, юности. Пришел черед и «трем кенарам». Выступление приняли на ура, припев исполнялся на «бис». Но после слов: «Дитя Камчатки, ты вслед за солнцем в край голубых озер перелетела…» из-за углового столика донеслось:

— Во дает, блин! В край «голубых», ни х…ра себе! Типа тут пидоры все… Гы-гы-гы!..

Тоже вроде одобрение, но какое-то сомнительное… Пристального внимания на по-своему веселящийся квартет старались не обращать, и все же, все же… «Белокурая Жози», как Антон для себя окрестил братковскую соратницу, в отличие от грузных спутников, на месте не сидела. Регулярно взбадриваясь горячительным, встревала в быстро-танцевальные кружочки, время от времени пыталась составить пару оторвавшимся от супруг стоматологам…

К сожалению, обладательница пятнистого наряда, помимо парфюма, попахивала по́том. Бригадная подружка весь вечер оставалась инкогнито. Парочка подчиненных именовала красотку попросту «Белая», а старшой и вовсе «Цитрой».

Чувство меры, и в трезвом виде свойственное далеко не всем, у милащки по мере нарастания градуса в крови отказало напрочь… Вольные позы и жесты не оставляли сомнения — похоже, молодка решила: центральная фигура здесь — именно она.

По сценарию подошло время «восточного» выхода. Антон, отлучившись в гардеробную, вернулся уже неузнаваемым. Под заранее согласованный аккомпанемент и восторженные аплодисменты преподнес «арию арабского гостя». Колорита добавили барышни из оркестра, изящно задрапированные