Они медленно прогуливались по парку. Кантелия расспрашивала Бэрила о стране, из которой он родом. Аксельдатус была на удивление молчалива. Принцы и вельможи, мимо которых они проходили, провожали Бэрила завистливыми взглядами. Оникс старалась не показывать свой интерес явно. Она колебалась. Слова Бэрила о её предназначении тронули её. Ей предстояло сделать выбор, и не у кого было спросить совета. Она не решалась говорить о колдовстве с кем-либо. Ведь эта тема была запрещена в королевстве. Она знала, что в городе есть улица, на которой живут ведьмы и колдуны. Отец запретил им действовать явно, но само по себе колдовство, если оно не приносило вреда, не было преступлением. Отец обмолвился как-то, что сам несколько раз прибегал к услугам ведьм с улицы Покинутых. В тот день он сказал также, что его страшит судьба Оникс. Он просил её не показывать свои способности на людях, чтобы не стать жертвой людского непонимания. Ведьм не любили в королевстве. Оникс же решила, что вовсе не станет колдовать. Ей хотелось вызывать восхищение, а не ужас. Но, хотя она никак не проявляла свою сущность, люди как-то прознали об её даре и сторонились её.

То, что рассказывал Бэрил, меняло все её представления о дозволенном. Его город был населён магами. Там все в большей или меньшей степени обладали магическими способностями. Конечно, большинство всего лишь могли показывать фокусы и заклинать погоду у своего дома, но были и те, кто вмешивался в ход истории, вступал в борьбу с силами природы. Бэрил был из таких.

— Городом управляет Верховный маг. Каждые десять лет совет Старейшин избирает нового Верховного мага. Им становится самый могущественный человек в городе. Не всегда их выбор хорош, но с ним редко кто спорит — ведь для этого нужно бросить вызов самому способному чародею.

— А вы… спросила Кантелия дрогнувшим голосом, — тоже колдун?

— Конечно — Бэрил посмотрел прямо в глаза Оникс, и та неожиданно для себя покраснела, — не самый худший, смею заметить.

Сёстры переглянулись недоумённо. Какие дела связывают его с отцом? Оникс тоже это интересовало.

Бэрил оставался с ними ещё какое-то время. Улучив момент, когда сёстры были увлечены спонтанным выступлением одного из музыкантов, он взял Оникс за руку и отвёл в сторону. От его прикосновения девушку бросило в жар, и она снова залилась румянцем.

— Вы представите меня Фелисте? Можете просто показать мне её, чтобы я мог понять, насколько всё сложно.

— Она где-то здесь, — кивнула Оникс, — я покажу вам её при первой возможности.

— После обеда жду вас у потайной калитки. Отправимся на знаменитую улицу Покинутых, — прошептал он, — и ещё кое-что, — добавил он с улыбкой, — если будете то и дело краснеть, я могу решить, что вы влюбились в меня.

— Вот ещё! — вспыхнула принцесса и выдернула свою руку.

Они присоединились к остальным. Фелиста всё не объявлялась и Оникс нервно теребила платок — Бэрил выводил её из равновесия одним своим присутствием. Что же будет, если она согласится стать его женой?

Наконец объявилась Фелиста. Она шла под руку со Ал. Оникс взглядом привлекла внимание Бэрила к ней. Он кивнул. И поспешил откланяться.

— Вот ему всегда есть что сказать, — с одобрением произнесла Аксельдатус, провожая его взглядом, — к тому же исключительно красив.

— Да, но он тёмный маг. Так что даже не думай! — предостерегла Кантелия, — он опасен.

— Не думала, что скажу подобное, но, кажется, я не произвела на него впечатления, — задумчиво сказала сестра, — либо его сердце уже занято, либо такие вещи его не интересуют.

Оникс внимательно слушала рассуждения сестры и задавалась вопросом какое из её утверждений верно?

***

— Она заколдована, — это было первое, что сказал Бэрил, когда они встретились, — я понял это сразу. Сильное любовное заклятье. Вы тоже могли бы это определить.

— Я чувствовала неудобство рядом с ней, но не более того, — растерянно ответила Оникс, — разве это можно определить на глаз?

— Нам можно. У каждого мага свой способ делать это. К примеру, я вижу нечто вроде сияния вокруг зачарованного человека или предмета. Сияние почти незаметно, оно может быть окрашено в разные цвета. Вы определяете колдовство интуитивно. Какое-то неуютное, неприятное ощущение, хочется отойти от человека подальше.

— Да уж… — невольно поморщилась Оникс.

— Нам ещё повезло. Некоторые при прикосновении к пострадавшему испытывают боль, других трясёт. Я видел и такое.

— В кого она влюблена, моя сестра? Вы смогли понять?

— Да, хотя и не сразу. Фелиста не подаёт и вида, что что-то изменилось. Она умеет держать себя в руках. Но есть мужчина, на которого она смотрела, когда думала, что её никто не видит. Один из гостей, хотя и не принц. Блондин с короткой стрижкой. Высокий, держится прямо, немолодой, но ещё не старик. Обращаясь, его называли князь. Знаете, о ком я?

Оникс в ужасе прижала ладони ко рту:

— К сожалению, — сказала она, — нам нужно прекратить это! Только не он! Я слышала, что он суровый человек. И ему нравится Фелиста! Она говорила мне, что он уделяет ей внимание почти с первого дня приезда. Он приехал за Аксельдатус, но отчего-то сразу же предпочёл ей Фелисту. Должно быть, в тот день он пригласил её на танец или что-то вроде того. Под действием заклятья она примет его предложение! Но в здравом уме она без колебаний отвергла бы его!

— Тогда будем действовать. Но… Ваше Высочество… вы ведь хотите остаться неузнанной?

— Конечно! Не хватало ещё, чтобы говорили, что королевские дочери занимаются колдовством. На меня и так косятся с подозрением. Тем более что за мной присматривают люди отца. Он приставил их ко мне после… одного случая. Мне помогла их провести Мелиса, она всегда рада поучаствовать в подобном. Но они могут меня искать.

— Тогда изменим ваш внешний вид.

Оникс думала, что Бэрил начнёт размахивать руками и выкрикивать какие-то бессвязные слова на непонятном языке, как делали это заезжие фокусники, но вместо этого он достал из кармана причудливую трубку в форме раковины, из тех, что носят на себе раки-отшельники и поднёс ко рту. Из трубки повалил густой охристо-коричневый дым. Тонкой струйкой он поднимался вверх. Какое-то время Оникс молча наблюдала за Бэрилом. В городе курящие люди были на перечёт, иногда купцы из Страны болот привозили с собой тонкие палочки и целыми днями из окон их комнат шёл лёгкий дым и странноватый запах. Оникс не любила его, от него у неё начинался кашель.

Наконец, принцесса потеряла терпение:

— Может, хватит дымить? — спросила она, упирая руки в боки, —