— Я думал, что мы поставили точку в этом вопросе, — вот уж нет. Пусть хоть тысячу точек поставит, а я не замолчу об этом.

Вскочила с кровати и отбежала к окну, которое самое дальнее от него.

— Просто уйди, — процедила я сквозь зубы. — Я не убегу, пока ты меня не отпустишь. Но все то время, пока я буду здесь… пощады или моего смягчения — не жди, как и другого взгляда. Ты меня не прогнешь под себя, не сломаешь… — прикрыла веки. — Я с тобой никогда не буду.

Я не смотрела на него. Не имела представления, как он сейчас на меня смотрит. Я даже не слышу его. Он будто не дышит. Страшно подумать, что он чувствует и думает.

Все это чертовски грустно, но… я не могу дать ему того, чего он хочет. И это не из вредности. Просто он посторонний для меня человек, которого я никогда никак не рассматривала. В нем я вижу только помеху к своей свободе. На этом все.

— Завтра тебе куда-то нужно ехать? — а вот за это спасибо, что тему перевел.

— Нет. Завтра же воскресенье, — отвела взгляд в окно и постаралась выровнить свое дыхание. — Буду здесь весь день.

После чего он просто вышел из комнаты, а дверь закрыл… будто и не было его здесь. Я, честно говоря, восхищаюсь его выдержкой. Он никогда не кричит на меня. Не оскорбляет. Не пытается надавить на больное. Никогда…

Весь вечер пыталась дозвониться до Вики, извиниться. Не отвечала она мне. Обиделась, конечно. Даже у такого отходчивого и терпеливого человека может случиться приступ гордости.

Я же сама к ней пришла, а потом обвинила во всем. А ведь она просто высказывала свое мнение, на что имела полное право. Просто… мы разные. Это я и пытаюсь сейчас ей сказать, но она не хочет принимать звонок. А еще у меня скоро место на голосовой почте закончится.

Спустя несколько часов я все-таки дозвонилась до нее, а она, как оказалось, была вовсе и не в обиде. Не отвечала, потому что зависала со своим соседом в местном кафе неподалеку от своего дома.

— Очень романтично, — улыбнулась я. — Что ж… хоть кто-то из нас живет на полную катушку… Но ты все-таки прими мои извинения. Я… перегнула. Несла какую-то чушь. Как вспомню…

— Да я знаю, что тебе нелегко. Ты и так-то импульсивная, а когда тебя зажимают…

— Становлюсь ведьмой! — усмехнулась я.

— Так, может, Артем и есть твой инквизитор, — я закатила глаза после услышанного.

— Не начинай, — закинула ноги на подоконник. — Он мой ночной кошмар.

— Так он тебе еще и снится?! — удивилась Вика.

Бывало… В последнее время все чаще. Но подробностей я ей ни за что не выложу. В этих снах все очень реально, но так… никогда не сможет быть. Скорее в этих снах самый мой главный страх.

— Это ничего не значит.

— А знаешь, что я думаю? — так, она опять что-то напридумывала. Она же мечтала быть психологом, вот теперь и тренируется на мне. — Ты сама за собой не замечаешь, как реагируешь на него.

— О чем ты? — самой интересно стало послушать ее бред.

— Ты же при нем взорваться готова, тебе сносит крышу… Думаю, это тоже проявление чувств. Ты никогда ни на кого так не реагировала.

— Вопрос тот же, Вик. О чем ты? — наморщила лоб.

— Ты что-то чувствует к нему, Арина. Неосознанно, — а это даже не бред, а что-то нового уровня. Что может быть хуже, чем бред? — Да, я знаю, что ты сейчас все начнешь отрицать, но правда останется правдой. Ты просто зациклилась на том, что ты в тюрьме. Другого не видишь и не слышишь.

— А разве я не в тюрьме?

— Неплохие условия в твоей тюрьме, я должна сказать. Решеток на твоих окнах нет, ошейника на шее тоже, — как всегда в крайности бросается. — Ты просто подумай…

— Черт, он что, последний мужчина на свете? — цокнула я. — Почему именно он? Почему, если он сказал, что любит, то я должна это принимать и бросаться к нему на шею? Знаешь, у меня не было в планах начать свою взрослую жизнь с парнем старше себя на двенадцать лет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты же говорила, что тебе плевать на все это возрастное. Тебе даже актеры из фильмов нравятся только взрослые, — хихикнула Вика.

— Да, это так. Мне плевать на возраст. Но он… он сухой человек, гораздо умнее меня. Рядом с ним я всегда буду чувствовать себя мелкой дурой за которой нужно приглядывать. А для меня это хуже всего, — спрыгнула с подоконника. — Так что, я сейчас в выжидательной позиции. Буду ждать, когда он сдастся.

— Скорее это будешь ты…

— О, да, спасибо за поддержку, — ухмыльнулась я.

Оторвала телефон от уха, когда услышала шум на первом этаже. Какого-то черта он там ночью шумит? Да, я понимаю, это его дом, но ничего, что я могла бы спать в такой час?

— Слушай, я перезвоню, — сбросила звонок.

Завязав пояс посильнее я отправилась проверить, что он там делает. Звук был такой, будто что-то разбили. Возможно вазу. Я должна узнать, что там происходит.

Я заволновалась не на шутку, потому что когда вышла на лестницу — услышала его громкий голос. Ругался с кем-то. Скорее всего, по телефону. Всего лишь краем глаза хотела посмотреть, что там случилось, откуда такой грохот, но Артем сразу заметил меня, потому было уже глупо сбегать.

— Я перезвоню, — сразу же сбросил звонок и теперь смотрит на меня.

Взбешенный, как черт. Что-то случилось у него. А рядом я вижу разбитую напольную белую вазу. Эх, она мне очень нравилась. Выбрал бы что-нибудь менее красивое в своем доме, чтобы выместить злость.

— Что… случилось? — робко вышла из-за угла в гостиную. — Такой шум был…. Я проснулась, — солгала я на автомате.

— Случайно свалил вазу, — кивнул Артем и положил свой телефон на комод, что стоял рядом. — Надо это все убрать, — пробубнил себе под нос.

Так и не сказал, что случилось. Да и не должен был.

Артем ушел, а вернулся с большим совком из кухни. Собирался сам куски вазы собирать, а не ждать, когда придет прислуга через день, и приберет.

— Дай мне, — отобрала у него совок. Почему-то мне показалось, что у него сейчас есть дела поважнее. Да мне и не сложно. — Я сама.