– Мозговертка Рубика, рано или поздно я тебя все равно соберу! Шесть лет не срок!

Динамик системы оповещения корабля ожил, и Вилли произнес:

– Добрый Жук, прием. Я слежу за тобой по видеосистеме. Как дела со шлюзом?

– Шлюз в прежнем состоянии, – сообщил пуриканец. – Ремонт не производился.

– Так я и думал, – сказал командир «Ласточки». – Элейны на борту нет. Я попытался связаться с ней, но она не отвечает. Зато я получил несколько сообщений из Академии.

– Из Академии? – насторожился Добрый Жук. – И что там?

– Ничего хорошего. Похоже, вместо того чтобы заменить деталь внешнего люка, как я ее просил, Элейна связалась с учителем Рики.

– Это еще зачем? – изумился пуриканец. – Не справилась и обратилась за помощью? Но, по-моему, она даже не приступала к ремонту.

Вилли тяжело вздохнул.

– Вот именно. Я нашел ее сообщение. Она спросила у учителя Рики, должен ли дипломат выполнять обязанности инженера-механика в его отсутствие, особенно испытывая недомогание и соблюдая постельный режим согласно уставу.

Добрый Жук сперва не проявил беспокойства.

– Учитель, конечно, уточнил, чем занят инженер-механик, Элейна объяснила, что ее товарищ с Пурикана самоотверженно выполняет ее обязанности, и тогда…

– Элейна сказала, цитирую: «Добрый Жук так рвался прогуляться по планете, что отложил ремонт на неопределенный срок. Ввиду того что я одна осталась на борту по причине недомогания, командир корабля переложил обязанность по ремонту на меня».

Пуриканец замер, не находя слов от возмущения.

– Серьезно? – наконец выдавил он из себя. – Прямо так и сказала?

– Угу. Еще тут лежит ее записка.

– Записка?! Для нас?

– Да, – подтвердил Вилли. – Написано:

– Ну я ей покажу! – взревел Добрый Жук. – Я же ради общего блага старался! У нас другого выхода не было из-за ее болезни! Чудовищное лицемерие! А какая расчетливость!

– М-да, – нерешительно сказал пилот. – Вообще-то, я подозреваю, она даже не была больна. Вполне возможно, она просто притворялась.

– ЧТО?! – Пуриканец ошалело шевельнул усами. – По-твоему, это был спектакль?

– Да, я еще тогда заподозрил. Элли хотела остаться на корабле – точнее, как мы теперь знаем, отправиться в город, и ради этого инсценировала болезнь. Ремонт не входил в ее планы, а нарушение приказа командира не сошло бы ей с рук, так что она решила подставить нас с тобой. Вот такой у нас дружный экипаж, – сухо закончил Вилли.

– Ужас. Даже знать не хочу, что там в сообщениях от учителя Рики, – мигом погрустнел пуриканец. – Мороз по коже, как подумаю.

– Сначала он подтвердил, что Элейна не обязана заниматься ремонтом, – сообщил пилот. – Потом пожелал ей скорейшего выздоровления. И напоследок пообещал нам с тобой крупные неприятности по возвращении в Академию. А еще есть одно послание от директора.

– ДИРЕКТОРА? – ахнул Добрый Жук.

– Угу. Я его еще не слушал.

– Только не это. – Пуриканец от безысходности закрыл глаза лапами.

– Да, здорово вы вляпались, ничего не скажешь, – расхохотался Игги. – Похоже, ваша подружка сообразительная особа, не терпится с ней познакомиться!

– Короче, Добрый Жук, тебе придется заняться ремонтом. А я срочно отправляюсь искать Элейну. Если верить показаниям ее геодатчика, она в городе. И, судя по тому, что мы уже здесь, ее план вернуться к моменту взлета провалился, – заключил пилот.

– Ох, Элли, Элли! Что же ты наделала! – запричитал Добрый Жук.

– Игги, – обратился Вилли к гостю, – едем со мной, мне пригодится твоя помощь. Пока Элейна не вернется на корабль, мы все равно не взлетим.

Бородач смущенно кашлянул:

– Ты знаешь, дружище, я, если честно, не так силен, как в былые времена. Понимаешь ли, я уже немолод, и тело частенько меня подводит…

– Да, да, я об этом уже слышал, – проявил нетерпение пилот. – Давай к делу.

– Я бы не хотел стать для тебя обузой и в решительный момент поставить под удар всю спасательную операцию, – продолжил Игги. – В особенности когда на кону стоят жизнь и здоровье юной прекрасной леди. К тому же, если ты выручишь ее в одиночку, вся ее признательность достанется тебе одному! Не об этом ли ты мечтал, мой добрый друг?

Вилли немного помолчал, раздумывая.

– Не уверен, что она будет признательна мне за спасение, но ладно. Можешь остаться на корабле и помочь Доброму Жуку с ремонтом.

– Я и сам справлюсь, – проворчал пуриканец. – Тут делов-то на полчаса максимум.

– Не волнуйся, я не помешаю. Помогу, чем смогу, как говорится, – скромно сказал Игги. – Ну а ежели толку от меня не будет, тогда просто посижу в сторонке.

– Тогда решено, – объявил Вилли. – Я отправляюсь.

Геодатчик Элейны указывал точку в самом центре города. Оседлав одну ыкву и взяв с собой вторую на поводу, пилот, раздираемый гневом на Элейну и чувством долга по отношению к ней как члену экипажа, кратчайшим путем, не выбирая дороги, направил своего скакуна в средоточие хаоса и нестабильности, которым стал центр Ыквилибриума.

Будущее не предвещало ничего хорошего.

Отслеживая сигнал геодатчика Элейны, Вилли мчался по узеньким улицам старого города, выжимая максимум из утомленной долгим переходом ыквы.

– Посторонись! – орал он, когда из-за угла очередного домика прямо под копыта ыквы выскакивал кто-нибудь из местных. – Прочь с дороги! – потрясал он кулаком, если путь ему что-то преграждало.

За несколько минут, прошедшие с того момента, как он покинул космопорт, командир «Толстой ласточки» успел испытать целую гамму чувств. Сперва он ругал Элейну всеми словами, какие приходили ему в голову, и обещал ей все возможные кары, какие только мог придумать. Потом ярость уступила место беспокойству. Элейна, конечно, поступила отвратительно и нечестно, но Вилли все-таки волновался за нее, и волнение его становилось тем сильнее, чем дальше он углублялся в лабиринт узких улочек, забитый агрессивно настроенными повстанцами и не менее возбужденными сторонниками правителя Ыммунитета Ыдинственного.