Иван молча протянул руку, сделал несколько глотков теплой воды.

— Вот с такой мелочи все начинается, — сказал Круль. — С такой ерунды. Пить захотелось, потом — жить. Потом подписать Договор с Адом в лице представителя Службы Спасения…

Иван на провокацию поддаваться не стал, молча достал из кармана носовой платок, смочил его водой из фляги и вытер лицо Марка.

— Пока не поздно, — мерзким голосом киношного провокатора произнес Круль. — Может, подпишешь Договорчик? На самых льготных условиях… Ты же помнишь, бланки всегда со мной…

— Ты мне лучше объясни, чего это снайпер распсиховался. — Иван закрутил пробку на фляге, но Крулю ее не отдал.

— Я и не говорил, что он распсиховался. Я сказал — занервничал. Улови разницу.

— Хорошо, занервничал. Отчего?

— А ты мне все равно не поверишь. Не поверишь, начнешь спорить, я стану доказывать, ты начнешь орать по своей вздорной привычке, пошлешь меня в задницу, потом спохватишься и вспомнишь о самке бабуина… так что, давай-ка мы лучше подхватим нашего приятеля и двинемся во-он туда, на холм. Там исключительно удобное место. Я, как глянул на него, так сразу и подумал, что, будь я снайпером, непременно расположился бы именно там. И что? Точно, приполз туда, милый… — Круль взял все еще лежащего без сознания Марка слева, Иван справа. — И давай сделаем это быстрее, я еще хочу успеть сюда вернуться за винтовками и мешком, раз уж наше имущество накрылось в «номаде».

Огонь в машине добрался до патронов, загрохотали выстрелы, будто кто-то вел живенькую перестрелку. Правда, стрельба прекратилась быстро.

Марк пришел в сознание на полпути к вершине, дернулся, застонал, но потом стиснул зубы и молчал до тех пор, пока его не положили на землю между камней.

Круль был прав — место оказалось замечательным, с круговым обзором, с ямами и камнями. Почти крепость.

Труп в камуфляжном костюме лежал чуть пониже вершины, правая рука неестественно согнута, левая — зажата между телом и небольшим камнем. Похоже, что Круль просто выбросил убитого на не видимый со стороны дороги склон холма.

— Хочешь воды? — спросил Иван Марка.

— Да.

Иван открыл флягу и поднес горлышко к губам мусульманина. Тот сделал несколько жадных глотков.

— Вам нужно уходить, — сказал Марк.

— Ага, — кивнул Иван. — Как только, так сразу…

— Из-за меня?

— Не твое дело.

Иван отвернулся, заметил ранец, лежащий за камнем, подтащил его к себе и открыл. Две фляги с водой, патроны, несколько медпакетов, ракетница, четыре гранаты. Две пачки галет. Парень не рассчитывал на длительное приключение.

— Иван, — прохрипел Марк. — Я…

— Лучше помолчи, — не поворачиваясь к раненому, сказал Иван. — Береги силы.

Вид отсюда открывался потрясающий. Невероятный.

Танки стояли не только возле дороги и на холмах. И не только танки. Тут были и бронетранспортеры, и самоходки, у самого подножия холма, кажется, стоял тяжелый артдивизион — то, что от него осталось, естественно.

Боевые машины пехоты стояли вперемешку с артиллерийскими тягачами, установки залпового огня — рядом со странными фургонами, увенчанными непонятными решетчатыми конструкциями. Сотни и тысячи порыжевших от солнца и времени боевых машин. И ни одной покореженной, разорванной или пробитой — было видно, что все они побеждены временем, а не себе подобными. Но и на просто свалку это похоже не было, машины были поставлены осмысленно, не так нелепо, как обычно размещаются старые автомобили на свалках.

Танки собирались воевать. Странно, вопреки всем возможным уставам и наставлениям, не оставив себе места для маневра, словно передвижение было не таким уж и важным, словно гораздо важнее было собрать как можно больше огневой мощи, создать невероятную плотность огня, не дать неизвестному врагу возможности протиснуться между боевыми машинами.

Наверное, так выглядели бы рыцари… рыцарские доспехи, если представить на минуту, что рыцари могли выскользнуть из своего снаряжения перед самым началом сражения и сбежать.

Странно все это, подумал Иван. И место не слишком хорошее они выбрали… Круль выбрал. Только сейчас Иван сообразил, что если предавшийся не соврал и полтора десятка бойцов из группы поддержки явятся сюда, то, конечно, достать Ивана и Круля, вооруженных снайперскими винтовками, они не смогут, но заблокировать их на этой высотке — проще простого.

Всех делов — окружить и ждать, пока у тех не закончится вода. По такой температуре до захода солнца они еще дотянут, но до следующего полудня… А уж тем более, до следующего заката — вряд ли. Нужно только проявить терпение, а потом подняться на холм и собрать хорошо провяленные тушки предавшегося и специального агента… Стоп, напомнил себе Иван, не агента Ордена Охранителей, а Старшего исследователя Объединенной Инквизиции.

И умирать тебе придется в этой не слишком уважаемой тобой черной форме, Иван Александров. Хотя…

Какая тебе будет разница? Все трупы воняют одинаково. Вон убитый снайпер уже, кажется, начал подванивать.

Иван глянул и поспешно отвернулся — невесть откуда взявшийся рой черных мух кружился над трупом.

Нужно было его отбросить подальше, подумал Иван. Встать, столкнуть, что ли?

Иван поглядел на дорогу, взял винтовку и глянул в прицел — Круль тащил мертвого снайпера с противоположного холма вниз, к дороге.

С ума сошел? Какого лешего он возится с тем телом, когда нужно заняться этим?

Круль споткнулся, упал прямо на покойника, полежал пару секунд, обнявшись, потом встал и потащил его дальше. Уложил тело возле дороги на открытое место, посмотрел на холм и помахал рукой, словно увидев, что Иван на него сейчас смотрит.

— Воды… — попросил Марк.

Иван отложил «шило», открыл флягу и напоил мусульманина. Такие дела. Сам-то он еще пока мог и потерпеть, а вот Марк экономить не будет. Он сейчас не слишком хорошо соображает…

Жирная черная муха села на лицо раненого и деловито прошла по лбу. Иван махнул рукой — муха взлетела, но тут же села обратно.

— Апокалипсис… — прошептал Марк.

— Что? — не понял Иван.

— Апокалипсис, — повторил Марк. — То слово… Запомни его… А… Апокалипсис…

— Что оно значит? — Иван отогнал муху и сел поближе к Марку. — Что значит?

— Все… Ты сам узнаешь…

Заскрипел песок, стукнул сорвавшийся из-под ноги камень — Круль поднялся на холм, аккуратно положил винтовки на землю, сбросил с плеча два ранца.

— Как он? — спросил Круль.

Иван молча пожал плечами.

— Понятно. — Круль присел на корточки, достал из ранца флягу и сделал глоток, прополоскал рот и проглотил воду. — Знаешь, как раньше боролись с запахами разложения и гниения? В домах или городах, во время эпидемий?