Последнее слово она выговорила так, как произносят самое грязное ругательство. А я призадумалась о том, чего еще не знаю о себе. Тетушка пугала мной советника с таким знанием дела, словно отлично представляла, чего от меня можно ожидать.

Я немного сердилась на нее за то, что она столько лет молчала о моих способностях, но ради справедливости надо заметить — я сама не желала ни знать о них, ни говорить, ни тем более развивать их. Однако дела складывались таким образом, что теперь мне могли пригодиться любые магические навыки, сколько бы их ни было.

Бенедикт между тем пошел на примирение.

— Возможно, дамы, я слегка погорячился. Давайте запрем герцога здесь, а сами пройдем… ну, хотя бы на кухню, и там за стаканчиком чая я расскажу вам, почему был так взволнован.

Он излучал прежнюю уверенную любезность, и как будто совершенно успокоился. Однако я бы голову прозакладывала за то, что он все еще растерян и не знает, как действовать в новых обстоятельствах. Уж вмешательства тети Виты он предвидеть никак не мог. Она как раз оглядывала старого знакомца без всякого доверия.

— Мы выслушаем тебя, Бен. А Джемс даст слово не пытаться сбежать, да ему и впрямь некуда идти отсюда. Но помни, что я всегда отличу правду ото лжи. А Лена пока не может этого только потому, что очень молода.

Герцог проводил нас насмешливым взглядом, но так ничего и не сказал. Может, мы не нравились ему одинаково, а возможно, он просто не решил пока, кому из нас можно доверять.

Я уже освоилась в качестве хозяйки, и поэтому моментально соорудила нам по кружке кофе и нарезала тарелку бутербродов. Бенедикт оглядел результат моих трудов с сомнением, а вот тетка сомневаться не стала: бросила в свою кружку пару ложек сахару и с аппетитом откусила от бутерброда.

— Мы слушаем тебя, говори, — разрешила она советнику, проглотив кусок.

— Для того, чтобы вы смогли оценить обстановку в Морионе беспристрастно, мне придется начать издалека.

— Надеюсь, не от сотворения мира? — вечно меня черти дергают за язык, сидела бы и слушала молча, так нет, все встреваю, куда меня не просят.

Бенедикт поморщился.

— Нет, не от сотворения, но с довольно давних времен. Морион традиционно развивает виды магии, для которых нужна работа разума. В большой чести у нас зельеварение, артефакторика, составление заклинаний и строительство магических аппаратов. А также магия жизни и магия смерти, как высшие формы природного волшебства. Прочие природные силы мы используем, но не придаем им большого значения — ведь для того, чтобы ими пользоваться, не нужно ничего, кроме способности взаимодействовать со стихией.

— Что же, разве это так просто: отдавать приказы воде, земле или огню? — мне казалось, что любая магическая практика — чудо, требующее от человека невиданных талантов, но в Морионе, видно, считали иначе.

— Не просто. Однако при работе со стихиями нужна только сила и умение ее использовать. Тогда как при создании артефакта вам потребовалось бы подобрать подходящие материалы, рассчитать уровень их взаимодействия между собой, отыскать оптимальный размер и форму для магического предмета, который вы собираетесь сотворить. И только затем вложить в артефакт заклинание, для которого он предназначен. Да, заклинание сперва нужно составить, с учетом материалов, из которых состоит ваш предмет.

— Это… сложно, — согласилась я, прикидывая свои способности в артефакторике.

Выходило, что создание магических предметов вряд ли окажется мне под силу.

— Довольно сложно, — покивал Бенедикт. — И требует постоянной тренировки. Именно поэтому, рождение природника в семье высоких магов — большое разочарование. Как в случае с Калверами: у лучшего артефактора и самой талантливой некромантки королевства родился обычный стихийник, даже не очень сильный. Калвер-старший как-то с горечью признал в присутствии его величества, что может надеяться только на себя самого. Он много работал, составлял карту миров, надеялся создать между ними устойчивую связь… Никому и в голову не пришло, что он вдобавок желает сменить династию на престоле Мориона.

— Мятеж? — удивленно приподняла брови тетушка. — Зачем ему это понадобилось? Насколько мне известно, революции вредят научным изысканиям.

Советник устало потер глаза.

— Вероятно, он полагал, что с новым монархом добьется больших успехов. Кроме того, государь в то время занимался изысканиями в области некромантии, и ему не слишком везло. Он желал обрести влияние на мир мертвых, но вместо этого в Морионе стали бесконтрольно открываться проходы со Смертных пустошей, и к нам начали жаловать опасные гости. Герцога Калвера уважали и среди придворных, и в научных кругах. Он нашел себе довольно сторонников, опасавшихся, что Алистер Морионский загубит свою державу экспериментами с миром мертвых. Однако государь успел нанести упреждающий удар по заговорщикам.

— Дальше я знаю, — бесцеремонно оборвала рассказ тетка. — Скажи только, чем вам не угодил Калвер-младший? Ведь он родной племянник короля. Мальчик остался сиротой, а вы, вместо того чтобы позаботиться о нем, приволокли его сюда… кстати, почему именно сюда? Россия, конечно, не самое комфортное место среди миров, но и не самое плохое.

— Карта миров утрачена, она пропала прямо из замка Калверов, сразу после ареста старшего герцога. И это единственная точка перехода, о которой нам было известно, ведь я уже бывал здесь раньше, если помнишь, Вита. Дальше никому из нас отсюда хода нет.

Бенедикт был раздосадован, и даже не думал скрывать свои чувства.

— Есть один вид магии… в Морионе он, увы, утрачен. Это Проводники, или Открывающие двери: они имеют редкостную способность находить пути в любые миры, и проводить с собой тех, кого пожелают. Говорят, в моменты сильных душевных потрясений такие люди могут и сами создавать новые миры. Но мы не имеем возможности проверить — Проводники рождаются слишком редко. А у нас, как я сказал, и вовсе никогда.

Тут тетка бросила на меня короткий взгляд, словно прикидывала что-то про себя. Сама я в ту же минуту почувствовала, как по спине ползет озноб. Я открывала двери. Я отперла ограничители, надетые на герцога. Уж не обо мне ли изволит говорить Бенедикт? И если нет, как бы сделать так, чтобы он подольше пребывал в неведении относительно моих талантов?

— Ну и зачем вам сдались эти… Проводники, раз уж у вас так развита высокая магия? Рано или поздно вы придумаете артефакт, или составите заклинание, которые будут открывать двери куда угодно, — я очень надеялась, что получилось, как надо, равнодушно и даже несколько пренебрежительно.

— Нет, Алена, это невозможно. Не стану утомлять вас техническими подробностями, но для такого артефакта или заклинания понадобилась бы разновидность магии, которая нам