Через несколько минут муторного составления сравнительной таблицы их расстояний, узнаю, что один упомянутый ею переход — это от четырёх до шести километров. Очень примерно.

Стало быть, где-то в десяти кэмэ есть кони и люди. Или орки, или кто там ещё при конях.

— А откуда ты знаешь, что там кто-то есть? — задаю самый главный для коррекции ближайших планов вопрос.

— Чувствую, — удивляется она. — Ну, запах едва уловимо. Отголоски шума, кони же шумят… ты не слышишь?

— Нет. Но это ни о чём не говорит, — вспоминаю, как она видит против солнца, без светофильтров, невооружёнными глазами.

Может, слух у неё тоже пропорционально зрению прокачан.

— Главное, чтоб ты слышала.

— Я слышу, — уверенно кивает она. — Ну и еще логика. Вырезали не только наш кош… других тоже наверняка. Это очень немало коней. Кони — наше живое золото, все это понимают не хуже. Этих коней не первый день куда-то должны сгонять со степи. А удобных мест не так много: водопой, трава для корма…

— ПОНЯТНО. Поедешь у меня на шее.

— Донесёшь? — неуверенно спрашивает она.

— Два ваших перехода точно справлюсь. Вещи тут прикопаем — потом верхом вернёмся, если ты права.

* * *

Бруно почувствовал, что звереет: никто не смел входить в его палатку без разрешения.

Скажем, возможны были ситуации, когда это незыблемое и святое правило логично было бы нарушить. Но только в том случае, если бы речь шла о чём-то более важном, чем дела каких-то эльфов.

— ВОН! — мгновенно заорал он эльфийке, наливаясь цветом отваренной свеклы.

Дроу в первый момент даже вздрогнула от неожиданности — настолько ошеломил её орущий гномий бас в замкнутом пространстве шатра.

В следующий момент Ло взяла себя в руки и примирительно подняла пустые ладони:

— Извини, у меня правда несколько срочных вопросов. Вполне официально приношу тебе извинения за вторжение в твой приват. Мы кое-кого преследуем, следы прошли через вас…

Там же, через одну минуту.

— Ты серьёзно?! — кажется, эльфийка была ошарашена второй раз за это время. — За ответы на три простых вопроса — делать с тобой это?! В твоей вонючей палатке?! Ты ничего не путаешь?! Тебя на поворотах не заносит ли, эй, волосатый?! Мы же союзники!

— У народа гномов есть только два настоящих союзника. Это золото и бриллианты, — веско парировал Бруно. — Если я, в результате своей доброты, рискую лишиться и того и другого, я должен что-то приобрести взамен. И ни на чём не настаиваю, просто изложил свои условия.

Сказать по правде, командир бивака гномов уже успел присохнуть душой к своему сегодняшнему неожиданному материальному приобретению.

Понятно, что эльфы начнут разбираться с раскуроченными амулетами, если дать им хоть какую-то информацию. Соответственно, отвечать на вопросы некстати объявившейся погони было просто не в интересах бивака.

С другой стороны, командовала эльфами женщина. А некоторые определенного вида утехи являются самым дорогим, что только возможно для солдата в условиях полевого лагеря.

— Брезгливые в дознавателях надолго не задерживаются, — принялся рассуждать вслух Бруно, искоса поглядывая на эльфийку со своей кушетки. — Решать тебе. Тут делов то на минуту, — в сердцах разоткровенничался он. — Но если ты такая упрямая и себе на уме…

— Не брезгливая я, — пренебрежительно уронила дроу. — Противно просто. М-да, как-то не так представляла я общение с союзниками.

— А ты свои интересы с нашими не путай, — твердо возразил гном. — Это вы здесь в итоге получаете земли, ещё и орошаемые. А мы здесь что накопытим, то и наше. Я вам и так здорово помогаю тем, что мой бивак одну из ключевых троп перекрывает. Чтобы никто из наследников правящей семьи не выскользнул…

— Тссссс, — мгновенно среагировала, зашипев, эльфийка. — НЕ ВСЛУХ!

— В общем, я тебе сказал. Лично ты мне не указ, а интересы у нас здесь свои. Если хочешь о чём-то расспрашивать — вначале сделаешь что, о чём прошу. Одна минута, — напомнил Бруно. — Больше не потребуется, — чуть сконфуженно добавил он уже тише.

— Какая странная валюта иногда появляется в неожиданных жизненных ситуациях в качестве платежного средства, — задумчиво ответила эльфийка, оценивающе глядя на гнома.

Отчего-то после замечаний Асем о возможности погони становится не по себе. Всегда скептически относился ко всяким нематериальным штукам типа каких-то там многозначительных предчувствий; но сейчас чувствую, что меня постепенно пронимает.

Забросав в ямке наши вещи срезанным слоем травы и земли, вешаю на себя только самое необходимое.

После этого подхватываю орчанку подмышки и водружаю себе на плечи:

— Мне так тебя нести проще. И по скорости движения почти не проиграем, да и видно тебе сверху будет чуть лучше.

— О-о-о, а что у тебя за кольчуга под одеждой?! — поёрзав на мне и устроившись поудобнее, она, от нечего делать, пускается в расспросы.

— Ну да, я бы на твоём месте тоже поболтал бы с удовольствием. Если бы сам на ком-то ехал, — вздыхаю, переходя на лёгкую рысь. — Я правильно бегу? То направление?

— Правильно бежишь. Если что, поправлю. Так что за кольчуга?!

— Жилет защитный. Скрытого ношения.

— От чего защищает?!

— Теперь уже и не знаю. — Я действительно уже ни в чём не уверен.

Там он был прострелен со спины, поскольку не тот класс защиты. С другой стороны, я в этой амуниции не понимаю вообще ничего — не мой профиль.

Здесь же он каким-то чудесным образом оказался вновь целым. Впрочем, как и я.

Интересно, это как-то скажется на его защитных свойствах? На бегу хмыкаю, представляя, как жилет из-за переноса прокачался и усилился.

— По идее, от ваших ножей, сабель, копий, дубин и далее по списку защищать должен полностью, — отвечаю развёрнуто потому, что она очень болезненно реагирует на отсутствие моих чётких комментариев своим конкретным вопросам. — Но проверять, если честно, не хотелось бы.

— А-а-а, так вот чего ты так уверенно к гномам договариваться потопал. Они б тебя всё равно убить не смогли, — делает парадоксальный вывод дитя степей у меня на шее и вдруг мгновенно проникается романтичным настроем. — Слушай, какая степь красивая, да?

— Да. Обделаться, какая красота, — не удерживаю в себе крика души, чуть ускоряясь с горки. — Особенно на бегу.

* * *

— Ло! Есть следы! — раздалось снаружи палатки в самый неподходящий момент.

Бруно грязно выругался на родном языке: долбаная дроу была в нескольких секундах от принятия столь интересного для него решения.