– Не понимаю.

– Если он помешался на пытках и убийствах женщин, значит, прикончил ее недавно, а не год назад. Он просто не выдержал бы так долго без своего любимого развлечения.

– Ник, а как насчет письма, которое он, как утверждает, отправил в полицию?

– Если он его написал и успел отправить, его получат завтра или послезавтра. Они уже готовятся проверить, нет ли там отпечатков пальцев, в чем я сильно сомневаюсь.

– Вряд ли найдут отпечатки и на кассете, верно?

– Был один, но не нашего друга. Парень, что продал ему кассету в торговом центре «Сьюпер-сидс», имеет приводы, поэтому его отпечатки были в картотеке. Мы легко отыскали его, потому что офицер, который осуществляет надзор за условно осужденными, помог ему найти эту работу.

– Он запомнил, кто купил кассету?

– К сожалению, нет. Вы когда-нибудь бывали в таких центрах? Там народу тьма, и это была единственная касса, где брали наличные, так что маньяк не предъявлял кредитной карточки и не оставил чека.

– А как насчет исповедальни? Там не осталось отпечатков?

– Сотни.

– Но вы не думаете, что какие-то принадлежат ему?

– Не думаю, – согласился Ник.

– Он очень хитер, верно?

– Не настолько, каким себя воображает. Любой, даже самый изворотливый человек обязательно оставляет следы и делает ошибки. Кроме того…

– Что?

– Мы обязательно его переиграем.

Ник просто излучал уверенность, и до Лорен неожиданно дошло, что он, возможно, привык изображать спокойствие, чтобы свидетели и жертвы не впадали в панику.

– Интересно, вас что-то когда-то задевает? – выпалила она.

– Разумеется.

– Вы уверены, что этот человек не шутит, так ведь?

– Лорен, сколько бы раз вы ни спрашивали, ответ будет тем же. Да, я думаю, он вполне серьезен, – терпеливо повторил Ник. – Он немало трудов положил на то, чтобы изучить вас, меня и Томми. Как я уже говорил, его целью было напугать вашего брата, и теперь он уверен, что это ему удалось. Томми убежден, что этот тип свихнулся, но у меня такое чувство, будто все сказанное им тщательно отрепетировано. Теперь остается только выяснить его истинные намерения.

Поняв, что теряет самообладание, она судорожно вцепилась в Ника.

– Поверить не могу, что это происходит со мной, – дрожащим голосом пролепетала она. – Вы слышали, что он сделал с этой женщиной? Как ее терзал? Вы…

Ник ободряюще сжал ее руки.

– Лорен, сделайте глубокий вдох. Попробуйте.

Лорен послушалась, но это не помогло. Кошмар происходящего наконец настиг ее. Заледенев, казалось, до самых костей, она отстранилась и принялась лихорадочно растирать плечи. Видя, как она дрожит, Ник схватил пиджак и укутал девушку.

– Так лучше?

– Да, спасибо.

Он едва подавил порыв обнять ее и утешить, как собственную сестру, но не знал, как отреагирует Лорен, поэтому просто сидел и ждал, пока она придет в себя. Она мертвой хваткой стиснула лацканы.

– Вы давно приехали?

– С час назад.

Оба смолкли. Тишину нарушали лишь тиканье часов над раковиной и приглушенный голос Томми, доносившийся из гостиной. Девушка так и не притронулась к чаю. Лорен подняла голову, и он увидел в ее глазах слезы.

– Тебе плохо? – выдавил он. Лорен смахнула прозрачную капельку.

– Я думала о той женщине, Милли, и обо всем, что он сделал с ней.

Чай остыл, и она решила заварить свежий себе, а заодно и Нику. Нехитрые хлопоты немного отвлекли Лорен и дали время взять себя в руки.

Ник пристально наблюдал за ней, вежливо поблагодарил за совершенно ненужный чай и, подождав, пока Лорен снова сядет, заметил:

– Я все гадал, как вы перенесете это известие.

– Надеялись, что я крепче, чем кажусь?

– Что-то вроде этого.

– А чем вы занимаетесь в ФБР?

– Розыском пропавших без вести.

– И кого же вы находите?

– Если повезет?

– Именно.

Ник нажал кнопку перемотки и посмотрел на Лорен.

– Детей. Я нахожу детей.

Его глаза потемнели, но он не отрывал взгляда от Лорен, пытаясь проникнуть в ее мысли. Неужели анализирует каждое ее движение, словно сидит за шахматной доской и рассчитывает ходы? Пытается найти ее слабое место?

– Это подразделение специального назначения, – пояснил он, надеясь положить конец обсуждению его работы.

– Жаль, что нам пришлось встретиться таким образом, в подобных обстоятельствах.

– Да, верно.

– Смотрите, как дрожат! – воскликнула она, вытягивая руки. – Я так зла, что кричать готова.

– Валяйте.

Девушка недоуменно встрепенулась:

– Что?

– Кричите.

Лорен захлопала ресницами, но тут же робко хихикнула:

– Монсеньера удар хватит, а заодно и моего брата.

– Послушайте, постарайтесь отвлечься.

– И каким же образом?

– Давайте поговорим о чем-то другом, пока Томми не вернется.

– Не могу я ни о чем другом думать.

– Неправда. Попробуйте, Лорен. Сразу станет легче.

– Ну хорошо, – нерешительно протянула она. – С чего начать?

– С себя.

Лорен покачала головой, но Ник не отступал:

– Не правда ли, странно, что мы до сих пор не встречались?

– Очень, – согласилась она. – Лучший друг Томми с самого детства, приняли его в семью, а я почти ничего о вас не знаю. Томми приезжал домой на лето, и вас тоже приглашали, но вы так и не выбрались. Каждый раз что-то мешало.

– Зато мои родители как-то побывали у вас, – заметил он.

– Да, и ваша мать привезла семейные фото: на одном вы, вернее, все семейство… и Томми перед рождественской елкой. Хотите посмотреть?

– Оно с вами?

Она понятия не имела, каким красноречивым оказалось ее признание.

Лорен вынула из сумочки небольшое портмоне, выудила снимок из-под пластиковой карточки, вставленной в одно из отделений, и протянула Нику. Тот заметил, что пальцы Лорен больше не дрожат.

Он долго рассматривал снимок, на котором пялились в объектив все восемь ребятишек Бьюкененов вместе с их гордыми родителями. И Томми тоже тут… втиснулся между братьями Ника Алеком и Майком. У Дилана шикарный фонарь под глазом. Ник смутно припоминал, что сам засадил брату в физиономию мячом во время семейного футбольного матча.