– Ему везет, – неуверенно возразил король.

– Точно также, как под Смоленском, под Валдаем, под Ивангородом, при Нарве, при Ревеле, при Риге, под Серпуховом, под Коломной, под Тулой? Он просто не проигрывает! Это странно. Это ОЧЕНЬ странно.

– Неужели вы во все это поверили? – Удивленно повел бровью Кристиан, обводя взглядом своих смущенных генералов.

– А воскрешение жены? – Продолжил скептик. – Никто из известных мне людей такого сделать не может. Он – смог. Не знаю, как вас, но меня это пугает. Особенно в свете этих слов.

– А что вы скажете? – Обратился обескураженный король к пастору.

– Я в растерянности, – развел он руками. – Сама мысль о том, чтобы древние Боги приняли Христа мне никогда не приходила в голову. Это…

– Меня смущает одна вещь, – после долгой паузы произнес самый старый и опытный генерал. – Если он так успешен, то отчего его отец – Иоанн IV действовал не столь удачливо? Ведь кровь от крови.

– Дмитрий, как говоря, – отметил генерал-скептик, – учился у иезуитов, да еще и при дворе самого Рудольфа II. Много провел времени в Испании, в Италии, во Франции. Бывал по слухам даже в Египте, Османской державе и Персии. Посещал Иерусалим. Он прекрасно образован! Поговаривают, что он, наверное, самый образованный человек в Европе! Придя в Москву, он сразу занялся преобразованиями в армии по испанскому образцу. А потом, по опыту Смоленской войны, стал свое войско совершенствовать, учитывая замеченные им недостатки. В кампании 1607 года легион уже вступил сильно обновленным. И, после нее, он также «выучил уроки», проведя масштабные реформы в армии. Здесь и сейчас, без сомнений, мы имеем делом с самой современной армией Европы, а, возможно, и мира.

– Это так, наверное, – охотно кивнул старый генерал. – Но почему это же не сделал его отец?

– Потому что он был в других условиях. После смерти отца бояре отравили его мать, а его подвергли травли и гонениям. Он не мог должным образом учиться. Говорят, что и того хуже. Бояре измывались над ним. Унижали. Мучали. Ограничивали в еде и питье. Всячески препятствовали учебе. Дмитрий, кстати, вырезал под корень всех тех бояр, что унижали его отца. Вот и получилось, что, вступая на престол, Иоанн IV мог только читать, писать и считать. И все. А дальше – сразу с головой в дела. Его всецело поглотили войны, в которых он вполне преуспел: присоединил три магометанских ханства и нанес тяжелое поражение Крымского ханству в генеральном сражении. Поражение же Иоанна ждало только в Ливонской войне. Но тут сказалось то, что его армия оказалась дурно организована и подготовлена для войны с серьезными противниками. Иоанн был умен и в полной мере достоин уважения, но его ум не получил должной огранки воспитанием и образованием.

– И это неплохо…

– Может быть, – усмехнулся генерал-скептик. – Однако скоро к предместьям Копенгагена подойдет его сын, не имеющих таких недостатков. И нам нужно понять, что с ним делать. Очевидно, что сплошная серия победы выглядит крайне подозрительно. Причем, что примечательно, почти всегда над превосходящим противником. И, местами, в совершенно умопомрачительных пропорциях. Вы бы вышли один к двадцати?

– Хорошо, – после долгого раздумья в тишине, произнес Кристиан IV. – Это все действительно очень странно. И эти победы. И ворон. И штиль. Да еще и это заявленное родство с Одином. У меня голова кругом идет от одной мысли, что все это может оказаться правдой. Но что предлагаешь ты? Пойти и сдаться на его милость?

– Как я уже сказал – возводить баррикады на улицах городах. Обкладывать его войсками и принуждать к миру. Если, конечно, у нас это получится. Он ведь совершенно непредсказуемый. И если раньше я думал, что Императору нужно шведское железо, то теперь, просто не понимаю к чему он стремится. Мне кажется, будто он упивается войной… словно яством каким-то. Будто бы ему нравится ввязываться в сложные драки и бить превосходящие силы, выворачиваясь из, казалось бы, безысходных ситуаций.

– Ты думаешь, что все это можно объяснить тем, что он просто любит подраться? – Повел бровью Кристиан.

– Да, – кивнул генерал-скептик. – Я как-то забыл про его легендарные поединки с наемными убийцами, про немыслимый штурм штаб-квартиры английской торговой компании в Москве…

– Умеешь ты расстроить, – покачал головой король. – Если это так, то нас могут ждать проблемы. ОЧЕНЬ большие проблемы. Проклятье! – Прошипел он, потирая виски.

25 мая 1614 года, Копенгаген

Дмитрий завершил в полном объеме переброску легиону, его кавалерию, артиллерию и обоз только 23 мая. Ибо это было непросто при тех плавательных средствах, какими он располагал. После чего, не медля более ни часа, выступил на юг – к славному городу Копенгагену, известному так же, как «Купеческая гавань», в переводе, разумеется.

Однако надежды застать Кристиана IV со спущенными штанами не оправдались.

Город был готов.

Все входы и выходы на узкие улочки были перегорожены повозками. А дальше, в глубине, отчетливо просматривались баррикады с солдатами. Да-да. Именно солдатами, а не ополченцами.

Это было очень плохой новостью.

Ввязываться в затяжные уличные бои на «просторах» нормального такого средневекового каменного города с плотной застройкой – удовольствие сильно ниже среднего. Преимущество в дальности, точности и скорострельности штуцеров здесь не дает никакого эффекта. Ведь противник бьет накоротке и из укрытий. В ход могу пойти даже камни! Ну а что? Весьма действенное оружие, если с крыши на голову сваливать. А слегка потрепанной роты штурмовиков для захвата города очевидно мало. Тут их целый полк нужен, если не больше.

Императору, по его мнению, очевидно, навязывали ближний бой. То есть, стремились нейтрализовать его преимущества и задавить массой.

– Сжечь его что ли? – Досадливо поморщившись, произнес Дмитрий, покачал головой и, присев на раскладной походный стул, стал ждать результатов рекогносцировки.

Через два часа вернулись рейтары.

Оказалось, что южнее Копенгагена они встретили разъезды германских герцогств.

Ситуация накалялась с каждой минутой. Ведь это могло говорить только об одном – с материка подброшены подкрепления союзников. И не факт, что они маленькие.

Легион сорвался с места и, обходя Копенгаген по дуге, направился южнее, дабы воспользоваться своим преимуществом в возможном полевом сражении. А чтобы предупредить вылазку датчан с тыла, в крупной деревне, что стояла чуть юго-западней города, был оставлен арьергард из пехотного батальона с дивизионом полковой артиллерии. Сам же Император с полным полком пехоты и полком полевой артиллерии выступил вперед. Дивизион рейтар и штурмовики остались при обозе, занявшем срединное положение в диспозиции, скрепив фургоны импровизированным вагенбургом.

Двадцать семь пехотных полков союзных и вассальных Дании герцогств[14], общей численностью примерно в пятнадцать тысяч человек. Плюс пять тысяч кирасир. Да при полусотне малых орудий. Вполне себе серьезная сила, которая должна была поддержать войско, запертое в Мальмё. Но не сложилось.