- Хорош тот миротворец, который всегда готов победить в войне, – заявил советник.

 - Тем более выяснить принцип работы изобретения Элоиса стоит, – вставил Дермор.

 - А я считаю, что все подземные бункеры необходимо замуровать, а Элоиса переместить в государственную тюрьму, где он точно не выберется с помощью чёрного колдовства, – отрезал Алви. – Уверен, мы и половины его преступлений не знаем, но и имеющегося достаточно, чтобы лишить его силы и оградить общество от монстра.

 И мой уровень ненависти к нему повысился на двести процентов. Советник гулко опустил ладонь на папку.

 - Дискуссия окончена. Каждый из вас по-своему прав. Я доложу Его Величеству, и в ближайшие дни сообщу о решении короля. А пока, мистер Дермор, изучайте всё, что насоздавал "Элоис". От вас жду полного отчёта и резолюции. Вы, Форси, отвечаете за безопасность академии и соблюдении порядка. Студенты должны не выступать с протестами, а заниматься. А вы, господин ректор, всё так же отвечаете за учебный и хозяйственный процессы, за подготовку к празднествам и приезду короля. И, пожалуйста, не лезьте в политику! В академии всё развалится без должного руководства – вот ваша политика. Проявите себя должным образом, и ректорское кресло станет для вас постоянным.

 Он встал, окинул всех каменным взглядом.

 - За Стоули наблюдать. Она может оказаться как бриллиантом в короне академии, так и проклятием.

 - Разве стоит вспоминать старые легенды? – поморщился Алви. – Мы живём в современном мире.

 - На старых писаниях и правилах магии этот мир и основан, – парировал советник.

 - А что такое? – вытянул шею Дермор.

 За спиной советника Алви скроил гримасу сомнения, а Форси отчего-то ещё больше помрачнел. Чёрт, мне всё это не нравится! Речь снова идёт о мистическом высшем драконе Амару, который может появиться только при живой заклинательнице? Интересно, почему? Всё же надо продолжить изыскания в библиотеке и попытать Джестера и Ладона!

 Королевский советник вышел из кабинета. Вслед за ним Дермор, а Форси и Алви задержались.

 - Сделайте всё, что возможно, чтобы "Элоиса" перевели в настоящий каземат, – сказал Форси. – Переговорите с отцом дополнительно.

 Алви кивнул в сторону закрывшейся двери.

 - Я переговорю. Но не стоит обольщаться о наших с ним отношениях. Вы всё видели. В данном случае сын – это просто должность.

 И я невольно тоже взглянула в сторону двери. То есть этот высокий господин с эмоциями камня – отец Алви и Джестера? Хм, не знала, что папы такими бывают...

 Форси кивнул с пониманием и тоже направился к выходу.

 - А как же клятва, данная вами Элоису? – спросил ему в спину Алви.

 Форси обернулся.

 - Я дал её как служитель закона. Старший в иерархии может её изменить.

 - Удачно! И Элоис не знает об этом? – осклабился Алви, принимая свой привычный ехидный вид.

 - Нет, – скривился Форси. – Всё это, конечно, плохо пахнет, но что делать, если человек опасен для общества.

 Алви подмигнул ему:

 - Что, испугались, мистер Форси?

 Королевский дознаватель сверкнул взглядом:

 - Не люблю, когда надо мной шутят! И я не только об Элоисе. Не надо на меня ставить так топорно крючки, я не ваш студент. У нас с вами теперь одна задача, сэр Вагнер, – не проворонить заклинательницу. Если кто-то, как Элоис, поверит в легенды или почитает его дневники, найдутся и другие охотники до её сил.

 - Пока это только легенды, – словно дразнясь, хмыкнул Алви. – Выплески её магии спорадические, в основном в состоянии страха.

 - Что же, вы не планируете её учить?

 - Спички детям в руки лучше давать, когда они подрастут, – рассмеялся Алви и, проследив глазами за кружащей над потолком мухой, ткнул на фиолетовую кнопку в столе.

 Раздался звон колокольчика. В дверях появился секретарь.

 - Что угодно, сэр ректор?

 - Если в моём кабинете ещё раз замечу мух и прочих насекомых, будешь жрать их сам. Избавься!

 Придерживая юбки, я шмыгнула в раскрытую дверь, у выхода послала воздушный поцелуй, полный благодарности, растёкшемуся по стулу старичку-пальцегаду. В этот момент удачно открылась дверь в приёмную. Я бросилась к ней и чуть не наткнулась на Джестера. Он придерживал створку перед мисс Амалией в шляпке с кружевами.

 Нагнувшись, я бойко выпорхнула из-под его руки. Правда, чуть не вписалась носом в мраморную колонну. Деревянные львы и драконы зарычали. Я опустилась на корточки у стены, не дыша. А пухлая мисс Амалия покачала головой:

 - Что за неуважение к преподавателям? При прежнем ректоре такого дверные артефакты себе не позволяли! Ах, как жаль бедного мистера Гроусона! Надеюсь, у Матильды Элбери тоже разложится мозг от её...

 Дверь закрылась, что продолжила говорить мисс Амалия, было не расслышать, да и я и не собиралась. Я понеслась прочь по коридору, вдоль по стеночке, чтобы ненароком не столкнуться ни с кем. Мне нужно было на воздух и думать-думать-думать! Потому что от услышанного и мой мозг грозил превратиться в желе, как у бедняги Гроусона!

 Миновав холл, проскользнув мимо кучек студентов и посетителей, я, наконец, выскочила на грандиозные ступени под эмблемой с драконами. С гор налетел ветерок, и я бросилась по сень деревьев в дальний угол сквера, чтобы снять кольцо. Надо было торопиться и попасть хотя бы на окончание первой лекции, но, честно говоря, мне было не до того. В висках пульсировало одно: надо предупредить Вёвлинда о сговоре до того, как станет слишком поздно! Пока они не закуют его в цепи в каком-то каземате! Как это сделать?!

 Глава 8

 Спрятавшись от всех за высокими кустами бузины, я опустилась на колени, чтобы уж точно никто не заметил. Спешно достала из кармана красный блокнот. Я до сих пор не понимаю, работает ли магическая связь днём, но попытаться стоило!

 - Дорогой Вёлвинд! – написала я. - Спасибо, меня освободили! Но теперь тебе грозит опасность! Алви и Форси настаивают, чтобы тебя перевели в государственную тюрьму и лишили магии! Я только что собственными ушами слышала это! Не полагайся на клятву – тот, кто старше Форси по званию, способен изменить её! Пожалуйста, теперь спаси себя! Мне это тоже очень-очень важно!

 Я прикусила кончик ручки и вдруг услышала издевательский тон за спиной:

 - И что это ты тут забыла?!

 Захлопнув блокнот, я обернулась. С гримасой ненависти возле меня стояла Наяда Сирадэ. Её передник, рукава и подол были испачканы зеленоватой слизью, а