Браудер говорит, что звонок Клейнера был 16-го. Клейнер говорит, что пристав звонил рано утром. Со всеми разницами во времени дата зафиксирована: 16 октября. По делу А56-22474/2007 с проигрышем в 71 миллион долларов появление на сцене пристава до 23 октября исключено. По другому делу, где проиграно было 300 миллионов долларов, - с большой натяжкой, но у Браудера был бы довод. Там исполнительный лист был выдан 15 октября. Эх... Может быть, в следующем издании книги команда Браудера догадается подправить информацию.

Таким образом, я подошел к месту, где у меня возникли действительно серьезные вопросы. Налицо явные противоречия между свидетельствами Браудера, Магнитского и Хайретдинова, при этом и сами их свидетельства неправдоподобны.

А вопросы важнейшие. Потому что именно эти браудеровские компании, ответчики по упомянутым судам, получили в итоге возврат на 230 миллионов долларов - и необходимо точно знать, кто их в тот момент контролировал. Были ли они действительно украдены.

И если рассказ о том, как хозяева узнали, что их компании украдены, не правдив, то возникают сомнения во всей истории. Может быть, команда Браудера знала об этой перерегистрации? Может, никто эти фирмы и не крал?

Кто-то скажет, что произошла череда совпадений и исключительных случаев. Конечно, исключения бывают. Может, нашелся такой пристав, который решил позвонить в Лондон, да еще прежде всех исполнительных листов и сроков. Может, нашлись такие истцы, которые послали не заказные письма, а простые. И да, допустили гигантскую ошибку. За это теперь они в «списке Магнитского». А кто-то и на том свете. Но среди них же и алкаши были. Вот, значит, по пьяной лавочке и послали не туда... То есть как раз туда - Сергею Магнитскому.

Однако не слишком ли много исключений?

Когда я раздумывал о том, как после показа фильма выйду к западной аудитории, которой версия Браудера всегда казалась более ясной и гладкой, я скользнул взглядом по стопке книг, среди которых был бестселллер Мартина Круза Смита «Татьяна». В свое время по его роману сняли фильм Gorky Park («Парк Горького») - клюкву о КГБ, МВД и т. п. «Татьяну мне подарил кто-то из западных друзей, сказав, что прототипом главной героини (Татьяны Петровны) былп Анна Политковская. У меня возникла идея прийти с этим чтивом на обсуждение моего фильма и вместо разбора деталей сказать: вот, видите эту книжку о России? Она продается, несмотря на то что это несусветная чушь. Там все придумано, придумано так просто, что у человека, для которого Санкт-Петербург это (только) город во Флориде, не возникает никаких вопросов. При том, что в романе упомянуты и Норд-Ост и Беслан. И там даже есть благодарность автора известным московским журналистам и активистам, которые автора консультировали. Но все это тем не менее бульварная макулатура. По моему мнению. А для рецензента Нью-Йорк Таймз - это суперуспех. Подразумевается, что роман успешный - в своём жанре. Но большинство читателей не осознаёт ограничения жанра, для них это и есть правда о России. И вот уже даже и рецензент, говорит, что Смит - писатель моральный. (Кстати, издатель у романов Смита и “нон-фикшна” Браудера один и тот же.)

И возникает вопрос: а где критерий истины? Как быть, когда идет перепалка через СМИ, слово на слово? Меня в какой-то момент стала удивлять позиция даже не Браудера, а наших соотечественников, жителей России, знающих российские реалии, но изо всех сил поддерживающих его версию. Иногда хочется сказать: или я сумасшедший, или вы.

Зоя Светова говорит мне примерно так: «Это все не важно, вы цепляетесь за детали! Важно то, что человека убили в тюрьме. Своими сомнениями вы вредите нашей правозащитной работе. Да, люди умирают и страдают в российских тюрьмах постоянно, Магнитский в определенном смысле не исключение. Но из-за того, что именно это дело приобрело такой масштаб, нам легче стало работать, защищать права заключенных. Потому что тюремщики, чиновники и даже полиция боятся попасть в списки, боятся быть обвиненными в злоупотреблениях. Поэтому «дело Магнитского», «список Магнитского» - это хорошо, это прекрасно. А кто там кому позвонил и написал - не столь важно. И вы, получается, теперь работаете против хорошего дела».

Такие аргументы поначалу ставили меня в тупик. Что на это можно ответить? Ну, наверное, только то, что плохо, когда в основании хорошего дела лежит, мягко говоря, противоречивая история. А скорей всего просто ложь. Здание на таком фундаменте не может быть прочным. Подобные споры у меня продолжаются и в СМИ за рубежом.

Недавно я ответил одному норвежскому журналисту. Он говорит: «Слушайте, ваш знакомый Борис Немцов, трагически погибший, - он же отстаивал версию Браудера!» Присылает мне запись перепалки Немцова с провластным политологом Сергеем Марковым - Немцов на повышенных тонах говорит о коррумпированных следователях Карпове и Кузнецове, а Марков их защищает. Журналист говорит мне: «Вы что, один такой умный? Почему все достойные люди, которые доказали свою правоту своей жизнью и смертью - доказали то, что они на стороне добра, - согласны с версией Браудера, а вы придерживаетесь другой версии? Все журналистское сообщество доверяет версии Браудера, не видит в ней противоречий, а вы один видите - при этом вы даже не журналист, а просто режиссер! Занимайтесь своим делом и не ворошите это».

Знаете, я не считаю себя более принципиальным, чем другие. И, как я уже говорил, моя нынешняя позиция формировалась постепенно, я к ней не стремился и даже иногда внутренне сопротивлялся. Иногда я воспринимаю это как какой-то рок, фатум. И это, конечно, большое испытание, когда даже друзья тебя не понимают. Но на этом пути нет заднего хода и разворота нет. Придется ворошить и дальше.

Апрель 2015-го. Я подвожу неутешительный итог беседам с Браудером

После того как я отсмотрел в монтажке и переварил, так сказать, интервью с Браудером, я подвел некий итог. Он на самом деле оказался промежуточным, но это был рубеж: я отдал себе отчет в том, что этот человек говорит неправду, а не просто ошибается; неправду с далеко идущими последствиями.

Неправда, что Магнитский раскрыл налоговую кражу. Можно утверждать, что он что-то расследовал в тиши своей московской кухни по ночам, как я это изобразил в фильме. Можно написать, как это сделал докладчик ПАСЕ Андреас Гросс, что Магнитский был соавтором жалобы Хайретдинова от 3 декабря 2007 (но почему-то ее не подписал, да и жалоба была не о налоговой краже). Но не существует ни одного доказательства, ни одного признака того, что Магнитский