ещё никто не говорил, кроме полковника. Инстинктивно он не задавал лишних вопросов.

Как только Олег спустился, крышка закрылась. Тусклый свет пробивался через щели. Послышался шорох, скрип дерева, и света вообще почти не стало. Было слышно, как старик вышел и снова уселся на свой табурет.

— Олег, что за херня? С чего ты веришь первому встречному? — Стёпа не сдержался первым, однако говорил он это сквозь зубы, не издавая громких звуков.

В ответ ему резко шикнули:

— Тихо, — спустя пару секунд Олег спокойным и низким голосом добавил. — Чуйка это называется…

Сказал он это очень тихо и будто не Стёпе, лишь коротко взглянув в его сторону. И правда, Олег в отличие от всех, стоял там, где и спустился. В полной темноте он задрал голову вверх, пытаясь улавливать любые звуки, несущие информацию. В руках он держал пистолет, сданный Степой.

Молодой дёрнулся, сидя на земле у одной из стенок. Он что-то бормотал про себя, заводясь. Юноша попытался встать, но его остановила Аня. Её нежная рука крепко легла на плечо Степы и усадила его обратно. Всю эту несуразицу прервал топот сапог. Их было не меньше десяти. Кто-то быстрым шагом подходил к амбару. Все застыли, вслушиваясь в свою, возможно, приближающуюся смерть. Олег всё так же стоял на месте. С улицы донесся голос на немецком. Со стороны он больше напоминал лай:

— Was ist mit dir, Großvater, hast du dich hier niedergelassen? Siehst du die Sterne? [А ты чего, дед, расселся тут? Звёзды разглядываешь?]

— Und wie hast du es erraten? [И как ты догадался?], — голос старика был невозмутим. Можно было догадаться, что он даже не сменил позы. Он был абсолютно спокоен. — Durchsucht alles hier! [Обыскать всё здесь!]

Сапоги застучали по половицам амбара. На Олега посыпалось немного песка сверху. Они переворачивали всё верх дном. Гремели инструменты, падающие на пол, звучали прерывистые и непонятные фразочки между бандитами. По звукам снаружи было понятно, что их было очень много, небольшой отряд. Но их можно было назвать только до зубов вооружённой шпаной, потому что не вояки они. Только и умеют ужас наводить.

Один из обыскивающих прихватил зажигалку, лежащую в выдвижном ящике верстака, пару раз чиркнул и сунул в карман. Никого не нашли, да и что они хотели найти в голых стенах с инструментами. Оставив за собой бардак, бандиты вышли, и худощавый светловолосый парень с порога амбара хрипловато доложил:

— Niemand ist hier. [Никого здесь нет].

Глава банды насупился, глянув на него. Он поправил своё дряхлое пальто, затягивая его посильней. Видимо, злость раззадорила его, и теперь верх брал осенний ночной морозец. Он надменно обратился к старику:

— Hast du hier drei Russische gesehen? [Трёх русских здесь видел?]

— Ich sage, ich sehe hier einen Stern. [Я ж говорю, один тут звёзды разглядываю.]

У главного сверкнуло в глазах. Ему надоело, что старик общается с ним слишком безмятежно. Однако предпринимать он ничего не стал. Они лишь обменялись холодным взглядами.

— Okay, — он развернулся к остальным, которые занимались не пойми чем. — Gehen wir weiter! [Ладно. Пошли дальше!]

Недосолдаты двинулись по скошенному полю в сторону леса. Каждый был вооружён до зубов: автоматом или пистолетом, и один был со снайперской винтовкой наперевес. Он был в отрешении от остальных, как будто от них отличался. Толпа двинулась шеренгой, которая представляла собой вытянутое пятно фонарного света на поле. Старик молча смотрел им в след. Кажется, он даже что-то сказал про них ругательное и сплюнул в сторону. Но оставался сидеть у входа, пока последние лучи не скрылись в чаще леса.

***

Звук трескающихся дров доносился до путников в погребе. Прошёл уже час, как их искатели прошли мимо. Послышалось шарканье, которое приближалось к люку. После секундной паузы Олег услышал сухой голос:

— Можете вылезать. Ушли вроде далече.

Правда, услышал это только Олег, так как остальные уже уснули, сами не заметив этого. Да и сам капитан еле держался на ногах, он давно присел на холодный пол и вслушивался в каждый звук. Олег поднялся, как только услышал голос старика. После разнообразных скрипов и движений над люком он отворился. Мягкий свет был приятен глазу, но для осторожности Олег направил пистолет в проём.

— Да тише ты! — шёпотом высказался старик. — Я тут только. Хошь — проверяй.

Олег привстал на первую ступеньку лестницы и медленно выглянул. В комнате три на три метра в углу в буржуйке медленно тлели дрова. Вокруг был хаос и беспорядок. Много инструментов валялось на полу вперемешку с сеном и грязью с улицы. Однако это было меньшим злом, которым могло закончиться их приключение. Олег убрал пистолет, но всё равно был насторожен и аккуратен, хоть дед и располагал к себе.

— Пошли, посидим, погреемся, — старик пригласил рукой Олега к импровизированному ложу из табуреток у буржуйки. — А твои пусть отдыхают, смысла куда-то идти сейчас нет. Только нагоните их, и сами будете уставшие.

— Согласен, — Олег, стараясь тихо, промял остальные ступеньки дряхлой лесенки и вылез наружу. Здесь было теплее. Он заглянул обратно — оба дрыхли без задних ног. Люк закрывать не стал. В это время старик уже присел на табурет у буржуйки.

— Они до утра дойдут до границы и поймут, что нечего им там делать, если все не подорвутся на минах, и пойдут в сторону в последней надежде вас найти. А вы с утреца выйдете и спокойно дойдёте до границы. Вам же до границы, небось?

Олег уже подошёл и осторожно присел на второй табурет. Потёр руки, держа их в ореоле тепла от небольшого огня:

— С чего взял, что до границы?

— Да на немцев вы сильно не похожи, да и слышал я, как вы болтаете, и видел твою подготовку физическую. Уж прости, профдеформация, немного последил за вами…

— Ну допустим… — Олег выдохнул. — Спасибо, что помог, — он крутил в руках немецкую монету, которую нащупал в кармане и достал, пока старик вещал. — Не ты б — сдохли бы уже.

***

Глухая ночь. Олег и старик сидели на самодельных табуретах у входа в амбар. Сверчки стрекотали под ногами, но Олег так и не смог их выследить. Ни звука, ни отблесков фонарных свечений не исходило со стороны леса. Старик выудил ловким для своих лет движением руки самокрутку из нагрудного кармана и зажал её губами.

— Второй не найдётся? — добродушно обратился к нему Олег.

Вместо ответа старик кивнул и полез за второй. Он протянул Олегу бережно скрученный табак.

— Бросай, пока молодой ещё, —